class="p1">Поздняя ночь. Ветер ослаб и только падают снежные хлопья. Вокруг витает ужас, а оправившийся от шока Келемдар смеётся, понимая, что в его руках вся необходимая информация. Все находятся в подвале.

— Ты понимаешь? — поднимает сохранённые документы и возбуждённо вещает. — У меня в руках то, что нужно было этой теневой крысе!

— Если ты всё не объяснишь, я лично тебя зарежу! — Кинесса впивается руками в плечи старика, она в ярости и невообразимо зла от произошедшего. — Я тебя… — руки иногда тянутся к кольту, висящему на поясе мужа.

— Остановись, Кинесса! — Уранн отталкивает жену, она ослаблена и сопротивляться толком не может. Её пряди волос перепутаны и падают на милое личико, она сдувает их и видятся озверевшие глаза. Келемдар смеётся.

— Так что это? Кто это? Искатель? — интересуется Карвер.

— Нет! Не он! Но его появление не просто помогло мне разгадать первую загадку, но спасти знания. Рано или поздно, в ночи нас и попросту могли бы зарезать, а, быть может, нас зарезали бы всех, как только мы начали бы опыты над, тобой, Карвер. Удача! К нам повернулась такая удача, друзья мои! Я почти разгадал тайну! — в подвальном помещении, освещённом мрачно-грязным светом свечей, старик раскладывает страницы в определённом порядке. — Мы на шаг ближе и ближе!

— Только скоро к нам явятся люди Старшторма! — выкрикивает Трикст, а Майнбласт, сорвавшись, хватает того за одежду и ударяет о стену. Все в шоке.

— Я чувствовал от тебя ту же тьму, что и от этого. Стихии, мать твою, Винита, пришедшего из тени! Ты такой же лазутчик, как и Искатель! — кричит разъярённый Карвер.

— Тихо! Отпусти меня! — все пугаются, но никак не вмешиваются, а взгляд Кинессы всё продолжает падать на кольт в кобуре, висящей на поясе Уранна. — Ты, Карвер, не забывай, что я создание какой-то тьмы, как, наверное, и ты! Я — афоантропос! Наверное, поэтому! Тем более я спас вас в Портэлдо, к чему мне это всё? — наёмник бросает его. Отходит в сторону, чувствуя, что в этом есть своя правда, но всё же выхватывает револьвер и наставляет его на Стиллиана. Угрожает.

— Если я замечу от тебя ещё какие-то подобные угрозы, то поверь, я тебя пристрелю, и рука не дрогнет, собака!

— Думаешь, мне это помешает? — гневный взгляд афоантропоса встречается с совершенно обречёнными и пустыми глазами Карвера.

— Проверим? — холодно толкует Стрелок. Он стоит, смотря на своих товарищей, и видит точь-в-точь ту картину, замеченную в видении с тенями. Тот замирает, сопоставляя сюжеты друг с другом, и понимает, что смерть вот-вот явится к нему.

Мимолётное осознание вторгается к нему в голову: "Ведь каждый здесь, видимо, хочет меня убить. Уранн — отдать Старшторму; Стиллиан — лазутчик тьмы; Келемдар — совершить опыт; Кинесса — Потрошитель, защищающий свои интересы. Ловушка. Тени из видений всё же предостерегали меня об этом. Какой же я глупец". Майнбласт, окоченев, переводит взгляд на Кинессу, которая, подняв обезумевший взгляд, мгновенно выхватывает кольт. Время, кажется, как в таверне, медленным, словно увядающем в бездне смолянистой тьмы. Такое ощущение, что это последние секунды жизни.

Встретившись со звериным взором, за мгновения тот понимает, что принадлежал он Колору Вайту. Сомнений никаких не остаётся. Кольт Потрошителя уже направлен на сацера. Карвер, усмехнувшись, понимает, что так предначертано судьбой. Девушка опустошает весь барабан за секунды. Падая, Стрелок чувствовал в этот момент, как пули проходили навылет. Зрение туманится. Крики. Тьма сгущается. Мрак.

Глава XVI: Поступь Слепого

Блуждая где-то во всепоглощающей бездне, Карвер не понимает происходящее. Ему снится сон.

Бедный мальчик, одежда на котором изорвана и испачкана кровавыми пятнами, лежит в клетке. Находясь в пещере, тот скулит, молит о смерти. Взгляд его уставлен в пустоту, а речи вырываются из уст, словно страдальческие муки во время страшнейшей болезни. Иногда, ещё пытаясь бороться, царапает ногтями каменные образования, на которых лежит, таким образом немного сбрасывая с себя нависшее отчаяние. В любом случае, это не помогает, чтобы избавиться от него полностью. Пальцы иногда касаются холодной клетки, в безысходности стараясь из последних сил сорвать их. Делая это так слабо, так вяло и бесполезно, способен на что-то лишь в положении лёжа. Силы покидают с каждой секундой. Он лежит и, умоляя, надеется на скорый приход смерти, пришествие которой уже затянулось. В округе никого, тот даже и не заметил, как все куда-то пропали, оставив умирать маленького человека в этом тёмном мире, от голода и холода.

Смотря на открытое пространство, откуда может явиться хоть кто-то, кто окончит его муки, тот безмолвно взирает на солнечный свет, исходящий из отверстия на самом верху пещеры. В поле зрения входит некто. На его голове большая шляпа с широкими полями, а в руке виднеется револьвер, с дула которого капает кровь. Лучи, подобные сиянию надежды, разливаются позади неизвестного и ударяются о него, будто водопад о камень. Солнце, зависшее за головой гостя, затмевает лик, оставив лицо в тени.

— Убей меня… — хрипит исхудалый мальчик. Усмешка сходит с уст странника. Через некоторое время тот приносит пистолет, подобранный у одного из мертвецов, упавшего вечным сном от свинцовых колыбелек убийцы. Он протягивает орудие мальчику. Заключённый сначала даже и не понимает происходящее. Словно сама смерть явилась к нему. Смотря на рукоятку пистолета, тот желает схватить орудие смерти и окончить свои страдания. Прикрытые глаза медленно открывается. Испуская самые мрачные эмоции, медленно, из последних сил тянется дрожащими руками. Обхватывает рукоять тоненькими, словно косточки, пальцами. Двое, держа орудие убийства, встречаются взглядами. Мальчик приподнимается, звонко скребя цепями по камням. Они читают в глазах друг друга незримое число страданий. Гость медленно произносит, не отрывая взгляда:

— Как долго ты в заключении? — но ответа не следует. Иссохшее и истерзанное тело, уже не желая видеть белый свет и чувствовать жизнь, своим видом умоляет отпустить дуло, за которое держится странник. Продолжая смотреть друг на друга, гость делает нервный выдох, чувствуя, что в глубине вапора этого мальчишки уже не осталось ничего светлого, ничего того мирного, что могло бы дать ему второй шанс на жизнь. Мальчик уже перешёл точку невозврата, и теперь все желания сходятся только на одном — на самоубийстве. Чаша жизни на весах уже никогда не опустится, ведь на ней стоят только воспоминания о прошедших муках, об издевательствах, происходящих изо дня в день. Человек в шляпе, невольно ослабляя хват, говорит:

— Выбор за тобой. Я пока поищу ключи. И не из такого выкарабкался, — перестав касаться пистолета, который тут же падает на землю вместе с