I'm the kind of creep that you don't want to meet

In a jungle made of concrete

Where no one hears you scream

You better learn to bleed or leave

'Cause I'm coming to take

I'm coming, I'm coming soon

And the shadows can't save you

I'm coming, I'm coming

I'm coming for you

Барриар А́гха, Первожрец Малаака ступил в портал размеренным неторопливым шагом. Причин для спешки, действительно, уже не осталось. Когда пришёл рапорт о нападении на аббатство в Кабасии, действовать было уже поздно. Потому что в сообщении говорилось о том, что противник скрылся.

За жрецом последовали три десятка закованных в матово-чёрную сталь бойцов.

На другой стороне его встретил вид наполовину сгоревшего здания. Огонь уже потушили. Сейчас белоснежные каменные стены зияли провалами окон, где когда-то стояли прекрасные витражи, а также пятнами сажи. Опалённые толстые балки торчали из крыши, как рёбра обглоданного кита.

В полусотне метров от портала прямо посреди внутреннего двора аккуратными рядами лежали тела. Плечом к плечу, с руками, сложенными на груди. Те из них, кто при жизни принадлежал церковной страже, сжимали в руках мечи. Клинки покоились на груди мертвецов.

В голове Барриара возникла ассоциация с рельефными скульптурами — изображениями погибших, что выступали из каменной поверхности их могил. Такое практиковала аристократия некоторых частей Тёмного Союза, а также Империи Света.

Вид десятков убитых поднял внутри массивного тела жреца волну злобы, которую он усилием подавил и направил вниз. При этом его копыта погрузились в камень на пяток сантиметров. Ещё не время. Ладони со всей силы сжали безупречной красоты чётки.

Ти́ргон — первый телохранитель и глава всей охраны Барриара — трусцой приблизился и прижал кулак к груди.

— Ваше Святейшество, территория под контролем. Угроз не выявлено. Капитан Ма́реус обнаружен и ожидает возможности доложить текущую ситуацию.

Высокий орк, обритый налысо, пожирал преданным взглядом фигуру первожреца. Всех охранников, как и бо́льшую часть церковной стражи, взращивали с детства, набирая из сирот, а также отданных в церковь детей. Если чернь понимала, что не может прокормить ребёнка, она всегда могла вручить его в тёплые объятия Церкви Малаака.

Годы воспитания, идеологической обработки и усиленных физических тренировок обеспечивали фанатичную приверженность тех, кто держал в руках оружие рядом с высокопоставленными телами аббатов, епископов, кардиналов и самого первожреца.

Со второй тридцаткой бойцов именно этот орк первым вошёл в портал за четверть часа до Барриара, чтобы обеспечить безопасность точки прибытия. И только после этого подал знак руководству.

— Доставь его сюда, — рокочущий бас минотавра заставил Тиргона сорваться с места.

Пока Агха ждал, его глаза не отрывались от надписи, выжженной на каменных плитах. Она будила в нём то, чему лучше бы оставаться надёжно скрытым, иначе могла пролиться кровь.

Звук стали, брякнувшей о гранит, отвлёк жрец. Вынудил перевести взгляд на невысокую фигуру кенку. Капитан упал на одно колено, склонив голову. При этом его ладони до хруста сжимали латный шлем. Клювастое лицо выражало смесь раскаяния и страха.

— Напомни, Мареус, сколько лет ты несёшь службу в этом монастыре? — ровным голосом спросил минотавр.

— Больше пятнадцати, Ваше Святейшество, — не поднимая головы, ответил воин.

— И всё это время ты доблестно отвечал за безопасность этих стен, не так ли?

— Как вы и сказали, Ваше Святейшество, — голос кенку дрогнул.

— Тогда почему я нахожу это сакральное место разрушенным, а его защитников убитыми?

— На нас напали, Ваше Святейшество, — севшим голосом ответил капитан. — Высокотренированные бойцы в масках. Судя по технике, скорее всего, дроу. Их было около дюжины. Они атаковали внезапно, но под нашими ударами откатились за стены аббатства. Бросились в лес. Я решил, что мы можем справиться с ними самостоятельно. Ведь у меня в подчинении больше ста бойцов. Поэтому я организовал погоню с целью захватить их для дальнейшего допроса.

— Было, — сухо перебил его Барриар.

— Что?..

— У тебя было больше ста бойцов.

— Так точно, Ваше Святейшество, — сглотнул собеседник. — Было…

— Сто бойцов — это грозная сила, способная и дать отпор, и продержаться до прихода подкрепления, если в нём возникнет надобность. Не так ли, Мареус?

— Верно, Ваше Святейшество.

— Вот только, чтобы подкрепление прибыло, в случае любой агрессии нужно послать весть в главный храм. Как того требует протокол, разработанный специально на случай атаки.

— Да, Ваше Святейшество, — голова воина склонилась ещё ниже, едва не уткнувшись в камень.

— И ты нарушил протокол.

— Да…

— Потому что посчитал, что можешь легко справиться с дюжиной врагов. Взять их всех в плен, — мерный голос Барриара продолжал забивать отрывистые фразы, как сваи, в мозг капитана. — Потому что в тебе взыграла гордость. А может быть, амбиции, верно, Мареус?

— Грешен, Ваше Святейшество, — просипел кенку.

— Сколько защитников монастыря Св. Гредариса погибло, Тиргон? — повернувшись к орку, задал вопрос первожрец.

— Почти сорок убитыми и около десяти раненными. Из них до утра не доживёт половина, — выдал чёткий рапорт телохранитель.

— Четыре десятка душ, Мареус… — протянул Барриар, перебрасывая бусину чёток с одной стороны на другую. — Ты отнял четыре десятка душ у нашего господина Малаака. Осознаешь ли это? Понимаешь тяжесть своего греха? Кроме того, ты так никого и не поймал, не так ли?

— Не поймал, Ваше Святейшество. Проклятые дроу растворились в джунглях, как призраки, — спешно заговорил склонившийся воин. — Когда мы вернулись, противник уже покинул монастырь. Я отправил весть в главный храм в ту же секунду.

— Однако было уже поздно… Почему не сработала защита, дарованная нашим господином? И где сейчас епископ Ревелон? Разве он не отправился сюда для очередного допроса того еретика?

— Он… был убит, Ваше Святейшество, — шлем отлетел в сторону, ладони впились в землю, и кенку уткнулся лбом в плиты двора. — Противнику помогали! Кто-то из врагов господина, не иначе!

Вид унижений высокопоставленного офицера доставлял зримый дискомфорт и телохранителям Барриара, и выжившим бойцам аббатства.

— Ты подвёл меня, Мареус, — спокойно заметил минотавр. — Это вопиющая ошибка, но я мог бы простить её. Однако ты подвёл нашего господина Малаака. Еретик сбежал по твоей вине. И этого… этого я уже простить не могу.

Огромная ладонь молниеносно подхватила капитана с земли за шею, как котёнка. Вздёрнула