параметрам их оценивали? Мысленно сравнивал выставленное на стенде (витрине) с нашими. Конечно, иконы в богатом (сразу видно) окладе меня интересовали меньше. «У нас таких нет», - отмел, а вот дорогие, но потемневшие от времени и невзрачные без окладов заинтересовали всерьез.

Сбоку послышалось деликатное покашливание. Поворачиваюсь и вижу немолодого высокого мужчину в очках с толстыми стеклами в позолоченной или золотой оправе. Аккуратная прическа, бакенбарды, элегантно одет, приятно пахнет парфюмом, честная и открытая улыбка. Весь вид мужчины просто вопил, что такому человеку, несомненно, можно доверять - от своего кошелька до своей девушки. Хотя «голубых» среди именно таких немало. Мягким баритоном и слегка улыбаясь, мужчина говорит:

- Приятно видеть, что молодой человек в столь юном возрасте интересуется предметами русского искусства. Желаете что-то приобрести? Или просто любопытствуете, пользуясь бесплатным входом? А может, решили провести время, ожидая открытия знаменитого и известного даже в провинции ближайшего кафе-мороженого?

На последнем предположении даже искренне изобразил огорчение.

«Насчет провинции сразу просек. Ай, да жук!» - восхищаюсь про себя и как можно обаятельней улыбаюсь ему в ответ:

- Ни разу не угадали.

Снова поворачиваюсь к иконам и слева слышу:

- Позвольте представиться. Старший продавец-консультант Никонов Евгений Соломонович. Чем могу помочь?

Я взглянул снова на него. «А на еврея нисколько не похож! - удивляюсь про себя. - «Да ведь он просто развлекается! Убивает время с подростком, пока не пойдет настоящий покупатель или клиент», - сообразил. Беззаботно пожимаю плечами:

- У меня есть несколько дорогих икон, которые достались по случаю. Вот думаю, как их оценить, чтобы не прогадать, а то ведь сами знаете - мошенники кругом, сразу захотят обмануть наивного провинциального подростка.

Услышав про дорогие иконы, продавец как-то подобрался, хотя внешне ничего не изменилось, ни улыбка, ни поза и только со взглядом произошел ряд метаморфоз - от насмешливого, до озадаченного, затем его взгляд изменился на недоуменный и наконец, на острый и оценивающий. Но сейчас я опять видел перед собой доброжелательного к подростку отзывчивого человека, всегда готового помочь.

- Позвольте поинтересоваться, из каких краев прибыл столь предусмотрительный молодой человек и где еще можно найти раритетные иконы?

Без доли смущения достал и протянул продавцу паспорт. Он быстро пролистывает первые страницы, секундно задержавшись на годе рождения и долистав до страницы с пропиской зависает и, вчитавшись, возвращает документ. (Запомнил гад.) По-прежнему доброжелательно глядя на меня, задумчиво произносит:

- Пожалуй, я могу Вам помочь Сергей. Вы позволите Вас так называть?

- Конечно Евгений Соломонович, - отзеркалил ему улыбку. - Мне просто повезло сразу встретить, несомненно честного человека и надеюсь хорошего специалиста, - продолжаю расшаркиваться.

«А у него в глазках опять промелькнуло недоумение», - заметил. Вероятно, мой внешний вид и возраст не соответствовал тому, как говорю. А может, почувствовал в моих словах сарказм? Значит плохой из меня актер. «Попробую быть проще и люди должны ко мне потянуться!» - мысленно продолжаю веселиться.

- Ну и где же ваши раритеты? - он, якобы в недоумении смотрит на мои пустые руки.

- У моего товарища недалеко отсюда. Только где мы будем Вам их показывать? - так же демонстративно оглядываюсь.

- Ну, конечно же, в моем кабинете, - с показной обидой заверяет он.

«Как-то наш разговор о серьезном деле не серьезно складывается», - отмечаю про себя.

- Хорошо, через десять минут мы их принесем, - соглашаюсь.

«Что можно от него ждать? Вдруг он сейчас вызвонит «бомбил»? Может, и у нас на выходе или, скорее всего, дадут отойти и деньги отнимут. Надо Соломоныча убедить, что наш бизнес с ним долговременный и нас, как постоянных поставщиков антиквариата не выгодно кидать», - просчитываю в голове.

Проходя через магазин, обратил внимание, что остальным продавщицам далеко до Соломоныча.

- Поговорил со старшим продавцом, - сообщил Филу на улице, - «жучара» тот еще! Если неправильно себя поставим, то можем отсюда уйти с копейками на мороженое. Буду разговаривать с ним сам, не вмешивайся. Делай умное лицо и молчи, не проявляя эмоций, - инструктирую компаньона. - Можешь раздувать щеки, как «отец русской демократии и особа, приближенная к императору» - шучу, намекая на главу концессии из «Двенадцати стульев». - Если захочешь что-то сказать, посоветовать, то спрашивай про туалет, напоминай о приближающейся встрече с родителями неподалеку, в общем, предлагай все, что угодно, чтобы нам выйти под благовидным предлогом. Выйдем и посоветуемся.

Друг уже замерз и кивнув, с радостью помчался в теплое помещение магазина.

Соломоныч встречал нас у входа в магазин с привычной уже для меня обаятельной улыбкой и пригласил нас за собой. Фил подтолкнул меня и улыбнулся - подтвердил мою оценку. Кабинет не поражал своими размерами, да и на кабинет не тянул. Стол, заваленный бумагами, шкаф и тумбочка с телефоном. В помещении везде, на шкафу, полках, на стенах, у стен на полу стояли, лежали, висели предметы антиквариата. Освободив еще один стул, хозяин предложил нам присаживаться, а сам занял место в старинном кресле за столом.

- Ну-с молодые люди, показывайте, что у нас в провинции еще осталось. Может, удивите меня на старости лет, - заявил и сам засмеялся своей шутке.

Распаковали один пакет и выложили на стол пять икон и книгу. Видя, что мы не спешим распаковывать второй, он перенес распакованное на свой край стола и положил на него руку. И вдруг резко преобразился! Теперь на нас смотрел строгий, честный, принципиальный, ответственный работник советской торговли. Положив другую руку на телефонную трубку, резко спросил, сверля меня взглядом:

- А теперь ребята признавайтесь, где вы это украли?

Я поудобнее развалился на стуле и с интересом беззаботно смотрел на его спектакль.

- После школы собираюсь поступать на юридический в МГУ, потом хочу пойти служить в милицию или прокуратуру. А вообще-то, с детства мечтал работать в МУРе сыщиком. Сейчас интересно было бы познакомиться с настоящими московскими милиционерами, - доверительно с улыбкой сообщил ему.

Соломоныч убрал руку с телефона и виновато посмотрел на нас. Он выглядел по-настоящему смущенным:

- Ребята, поймите меня правильно. Столько жуликов пытается продать ворованное! Потом появляется милиция и изымает или конфискует товар. Убыток магазину само собой, но главное (поднял палец) страдает репутация магазина и моя, как честного