Сан Саныч подошел к нам и прошипел:

— Молчит, как рыба об лед, сука. — Обернувшись, он злобно глянул на Кирю.

— А что он вообще собирается делать? — спросил Микроб, перетаптывающийся с ноги на ногу. — Сперва играть, потом говорить?

Димидко мотнул головой.

— Сразу скажет. — Он поглядел на часы. — Еще две минуты… Уже одна.

Кирюхин начал раньше, коротко свистнул в свисток, собирая вокруг себя футболистов. Мы окружили его подковой — тридцать три человека, три полноценные команды. Шпала и Димидко стояли справа и слева от него.

Я скользнул взглядом по своим: Микроб раздувал ноздри и смотрел исподлобья — готовился к плохим новостям. Погосян расправил плечи и вздернул подбородок. Ветераны держались так, словно ничего не происходит. Жека и Игнат напоминали каменные изваяния. Им сложнее всего — после триумфа в высшей лиге они вынуждены трястись над возможностью играть во второсортной команде. Но, с другой стороны, они товарищи известные, и новую команду найдут без труда, их обеспокоенность непонятна. Щеки Клыкова алели, а беспокойные пальцы будто бы что-то лепили из пластилина. А может, нажимали невидимые кнопки телефона.

— Ну что, товарищи, — проговорил Киря без энтузиазма каким-то сдувшимся голосом. — Вот и пришла пора подводить, к-хм, итоги сборов. Я предупреждал, что для кого-то они могут стать последними, кто-то, напротив, усилит, позиции.

— Не тяни, говори давай, — прошептал рядом стоящий Микроб одними губами.

Киря как будто издевался, говорил о планах и задачах, о том, что сделано на сборах и чего не сделано. При этом он старательно ни на кого не смотрел, изучал травинки на поле.

Он был достаточно далеко от меня, но желание его я считал: чтобы все это поскорее закончилось, и можно было спокойно работать.

Я вздрогнул, и сердце заколотилось, когда он произнес:

— Отдельные игроки, Например, Александр Нерушимый, показали фантастический прогресс и волю к победе. Другие, как тот же Андрей Матвеев, продемонстрировали кратковременный результат, достойный высшей лиги. Также прекрасную форму и уровень подготовки продемонстрировали Гагнидзе и Тюканов…

Слушающий его Мика подобрался, губы его тронула улыбка — он ожидал услышать похвалу в свой адрес, но она не прозвучала, и его лицо покрылось красными пятнами, взгляд налился гневом. Еще в поезде он говорил, что на втором месте по забитым голам.

— Ну, рожай, — шепнул Микроб, обращаясь к Кире.

Даже будь все игроки бездушными фигурами на шахматной доске, я не смог бы решить, с кем расстаться, каждый игрок балласта заслужил место в основном составе, потому что эти парни перепрыгнули через голову. Вон, даже Киря с этим согласен.

— Итак, списки зачисленных в основной состав, — наконец проговорил он, достал помятый лист из нагрудного кармана, подвинул очки на кончик носа, зачитал две фамилии, поморщился и сказал: — В общем, основной состав остается прежним. Как я уже говорил, команда номер три: Нерушимый, Погосян, Тишкин, Воропай, Клыков, Хотеев. — Он сделал паузу, будто ему не хватало воздуха.

И теперь не хватать воздуха стало нам всем.

— Матвеев, Ан, Дрозд, Гребко, Ранюков, — продолжил Киря. — В принципе, вашими достижениями я доволен, но…

Я похолодел, потому что это «но» прозвучало взведенным курком.

— Но вы все, а некоторые неоднократно, проявили пренебрежение к дисциплине. К тому же вы не нашли понимания в основном коллективе. Если бы я взял кого-то из вас, сотрудничества не получилось бы. Потому, к сожалению, мы вынуждены с вами расстаться.

Выстрел все-таки грянул.

Вроде я был готов к любому раскладу, но почему-то не поверил своим ушам. Нет-нет, это какой-то розыгрыш, еще одна проверка на прочность, дурная шутка!

Глава 18. Спокойствие! Только спокойствие!

Димидко, стоящий рядом с Кирюхиным, тоже не поверил своим ушам и переспросил:

— Виктор Иванович, это ваше последнее слово, или я что-то неправильно расслышал?

— Все так. Чего непонятного? — рыкнул Киря, грозно шевеля бровями.

— Это значит, вам безразличен результат, и, руководствуясь личными предпочтениями, причем предвзятыми, вы лишаете команду заведомо сильных игроков…

— Молчать! — рявкнул Кирюхин. — Я принял взвешенное решение, исходя из моего многолетнего опыта. И менять его не намерен!

Тренеры будто забыли о смотрящих на них футболистах, замерших в ожидании шоу: Димидко показал зубы, и сейчас прольется чья-то кровь.

— Исходя из многолетнего маразма! — не сдержался Димидко.

Футболисты зашептались, донеслись смешки, а Кирюхин покраснел, разинул рот и принялся по-рыбьи разевать рот, словно его хватил кондратий.

В моей голове крутилась стая дурацких мыслей, не подходящих к ситуации. Например — песня: «Ах, куда подевался Кондратий, минуту назад он был с нами…» Наверное, меня Микроб покусал, и теперь каждому случаю я ищу музыкальное сопровождение.

— Потому что только старый маразматик с дерьмом вместо мозгов вышвыривает таких игроков! Да как не понятно, что это, может быть, последний шанс «Динамо» раскрыться по-настоящему, по-настоящему сыграть и перестать быть опущенной командой, за которую даже ментам болеть зашкварно!

— Да как ты…да ты…

Но Димидко разошелся, и его было не заткнуть:

— Вот потому у нас все и через жопу! Потому что сидит плесенью поросший пень и давит все то, что может его с места сдвинуть. Сам прогнил насквозь, так и других душит, чтобы не дай бог не поколебали его покой!

— Вот отсюда! Уволен! — гаркнул Киря так, что обрызгал лысину Шпалы.

Отойдя в сторонку, Глидыч достал платок и принялся ее протирать.

Сан Саныч не унимался, тыкал в Кирю пальцем и приговаривал:

— И ведь выхолостил все вокруг, гноем своим залил! И все талантливое дохнет, остается такое же серое и ссыкливое.

— Уволен! — повторно взревел Киря, показывая пальцем почему-то на трибуны.

— Права не имеешь! — подошел к нему Димидко, прищурился и зашипел: — Ты кто здесь такой? И вообще, Максим Романович в курсе, что ты занимаешься вредительством?

— А ты донос ему уже накатал? — огрызнулся Кирюхин.

— Доносы — это полномочия такой плесени, как ты!

Матвеич зааплодировал, его поддержал Микроб, присоединились Жека и Игнат, и я сам не заметил, как тоже стал хлопать.

— Да пошел ты …!

Подопечные Кири просто наблюдали за перепалкой и своего тренера не поддерживали. Наверное, потому что они не считали его своим и были бы счастливы, если бы его сменил более прогрессивный Димидко.

Это доконало Кирюхина, он размахнулся и отвесил Санычу затрещину. Точнее попытался. Димидко отбил удар. Киря