Мне удалось проделать все манипуляции по одеванию почти бесшумно, да и Мельников спал крепко, утомившись за ночь. Отлично — сбегу так, что он и не заметит, а потом придумаю оправдание. Или вообще не буду говорить об этом — я ничего ему не должна, чтобы отчитываться.

На улице оказалось необыкновенно снежно и ярко, пришлось надеть солнечные очки. Такси подъехало почти мгновенно, и молодой веселый парень, поздравив меня с праздником, запросил вполне адекватную сумму. Но меня всю дорогу не покидало какое-то беспокойство и ощущение опасности, так что, когда в сумке зазвонил мобильный, я чуть не подпрыгнула на сиденье. Это оказался Туз.

— Варвара, вот не думал, что ты меня за идиота станешь держать, — недовольным тоном начал он, и я поежилась — ничего хорошего этот разговор не предвещал.

— В каком смысле?

— А ты почему не сказала, что у тебя с собственным дядей терки?

— У меня?! С дядей?!

Это предположение изумило меня и насторожило одновременно. Мысли о причастности дядюшки ко всему, что происходит со мной в последнее время, уже довольно давно приходили мне в голову, но услышать такое от постороннего человека оказалось довольно неожиданно.

— Я ведь просил тебя: не ври мне и не пытайся за нос водить!

— Погодите… — Я попросила таксиста остановить машину, хотя до места оставалось еще прилично, расплатилась и вышла. — Все, я могу говорить дальше. Я никогда вас не обманывала, даже мысли такой не было — для меня дружба важнее.

— Тогда объясни, каким образом твой дядя оказался причастен к убийству начальника охраны офисного центра, а также твоего водителя и домработницы? — огорошил меня Туз, и я остановилась посреди тротуара как вкопанная.

— Что?!

— Если хочешь подробностей, давай увидимся в городе, по телефону не хочу.

— Я сейчас иду на встречу с одним человеком, это, думаю, не займет много времени, а потом свободна, — решительно ответила я, понимая, что мне сейчас очень важно вернуть доверие Туза любым способом — я только на его помощь могу рассчитывать.

— Хорошо, освободишься — звони, я в центре.

Голова пошла кругом. Если то, что сказал Туз, правда, то, выходит, мои подозрения в адрес дяди не так уж беспочвенны. А из этого может следовать, например, и то, что он имеет отношение к попыткам захвата «Снежинки». Интересно, что сейчас вывалит мне один из прямых наследников, кстати…

Юрий уже ждал меня за столиком. В кафе было пусто — ну еще бы! Народ отсыпался после бурного празднования, и только у барной стойки скучали зевающий то и дело бармен да помятая, явно невыспавшаяся официантка. Я подсела к Потемкину и сразу обратила внимание на то, что черные провалы под глазами стали еще заметнее, а кашель — громче.

— Вы плохо чувствуете себя?

— Не хуже, чем раньше. Но речь не обо мне. Сегодня мне позвонили из санатория… — Кашель прервал его речь, однако он мог бы и не договаривать. Я и так уже знала: Александр Потемкин умер.

Через секунду Юрий подтвердил мои догадки, и я сразу спросила:

— А кто именно звонил?

— Я не знаю. Представилась она директором, но я не вполне уверен, что это правда. Я вас просил приехать потому… ну, вы ведь вроде как Настин адвокат… нужно что-то решать с телом, а я не в том состоянии, понимаете?

«Ну разумеется. И еще у тебя денег нет ни копейки, поэтому ты и решил повесить почетную обязанность по захоронению брата на Анастасию и на меня», — подумала я, закуривая сигариллу.

— И что вы хотите конкретно от меня? — поинтересовалась я у удрученно молчавшего Юрия, затягиваясь дымом.

— Нужно, чтобы кто-то забрал тело.

— Ну так сделайте это самостоятельно.

— Я… я не могу.

— Это почему? Финансовый вопрос?

Юрий как-то съежился, словно хотел сделаться меньше и незаметнее, и почему-то тревожно оглянулся по сторонам, и вот это мне совершенно не понравилось.

— Понимаете… я боюсь ехать туда один… — нервно облизав губы, сказал он шепотом. — Мне… несколько дней уже кажется, что кто-то за мной наблюдает, понимаете? Постоянно находится рядом, но я его не вижу.

— Сейчас мы совершенно одни. Вряд ли официантка или бармен интересуются вами, — спокойно произнесла я, однако внутри поселилось беспокойство.

Конечно, Александр мог умереть по совершенно естественным причинам — он алкоголик, там явно множество хронических заболеваний. Но ведь не исключено, что ему помогли, раз он подписал бумаги. Он никому больше не нужен, его могли убрать, чтобы не путался под ногами или чтобы не проговорился родственникам о том, что сделал. И мне в одиночку соваться снова на территорию учреждения, откуда меня уже однажды выставили довольно бесцеремонно, вряд ли стоит. Придется просить Туза — все равно я с ним встречаюсь и должна буду посвятить во все, во что успела влезть, потому что только так смогу убедить в своей искренности. Мне никак нельзя потерять дружбу с ним, это не тот человек, какими разбрасываются.

— Варвара Валерьевна, вы должны меня понять, — заговорил Юрий, почувствовав, видимо, что я начала колебаться, — я не параноик, и даже мои карточные долги тут ни при чем. Меня действительно кто-то пасет. Я не верю, что Алик умер сам, не верю, что Настя смылась из Москвы с девчонкой вот так, с бухты-барахты, — она не из тех, кто может расстаться с комфортными условиями жизни просто так, ради прихоти. И я убежден, что вы в курсе, где именно она находится. И еще — у вас явно есть какой-то свой интерес в этом деле. Иначе вы бы не приехали сегодня сюда.

— Ну, положим, мой интерес вас никак не касается, — придавливая в пепельнице окурок, сказала я, — а вот то, что вы сейчас сказали, на самом деле мне тоже в голову приходило. Вашему брату мог кто-то помочь, но лишь тот, кто знал, где именно он находится. И здесь опять вопрос: вы говорили, что об этом осведомлены только близкие. Но ни вы, я надеюсь, ни Анастасия не отправляли его на тот свет. Тогда — кто? Кто еще мог знать?

— Больше — никто.

— Да? А вот этот ваш пресловутый… как его там… Анвальт, вот! Анвальт, который служил адвокатом у вашего покойного папеньки? Ведь кто-то же приезжал к Александру с бутылкой водки и клофелином на закуску — так почему бы ему не наведаться в санаторий еще раз? — поинтересовалась я, понимая, что эта версия как нельзя более кстати сейчас.

Юрий решительно затряс головой:

— Нет, это невозможно. С тех пор как папа умер, никто об этом Анвальте не слышал.

— Вы же говорили, что понятия не имеете, кто он — так откуда уверенность в том, что им не может оказаться кто-то из ближайшего окружения вашего папеньки? Человек, которого вы сто раз видели, но просто не знаете, что Анвальт — это он? Такая мысль вам в голову не приходила?

Юрий задумался. Я внимательно наблюдала за ним и видела, что он изо всех сил напрягает память, однако ничего интересного вспомнить не может. Меня эта идея об Анвальте посетила только что и показалась вполне жизнеспособной — а что? Есть человек, вхожий в семью, его все знают, но не имеют понятия о том, что именно он является тем самым «анвальтом», который ведает всеми делами Игоря Потемкина. Ни дети, ни молодая жена. А он в курсе всех событий, знает все обо всех и теперь запросто может сотрудничать с теми, кто хочет завладеть «Снежинкой». И за определенную сумму — весьма, думаю, крупную — он готов помочь всем, чем может. В том числе и организовать исчезновение всех наследников Потемкина — после того, разумеется, как они подпишут необходимые документы. Надо будет расспросить и Анастасию обо всех знакомых, заводивших с ней разговоры о продаже акций, — может, что-то станет понятнее.