То ли в силу своего дурацкого характера и слабой воли, о которых говорил Ком Хен, то ли потому, что понимала – Наташа цену не изменит и, если не отдам книгу, просто откажется помогать. Поэтому лишь сдержанно кивнула, соглашаясь на условия, и про меня забыли на долгих полчаса.

Я чувствовала себя не то что ненужной, скорее даже лишней. Поэтому старалась держаться незаметно и от нечего делать осматривалась. Стол ведьмы походил… на стол ведьмы. Такой, какие обычно показывают в фильмах и рекламных буклетах: скляночки, хрустальные шары, непонятные перья, красные свечи в черных подсвечниках, четки и еще много не поддающихся идентификации предметов. Ни о каком порядке речи быть не могло. Как в этом хаосе можно найти нечто нужное, я не знала.

– Надеюсь, ты перевел эту абракадабру? Картинки здесь хорошие, качественные и, по-моему, даже от руки нарисованные, но по ним ничего понять невозможно! – сказала Наташа и подошла к круглому обеденному столу, заставленному странными вещами. – Я, конечно, ценю и древность, и культурную ценность. Но как все это понять? Только тебя под рукой иметь.

– Ну вот видишь, я под рукой. Не только перевел, но и стикеры наклеил в местах, которые могут тебе оказаться полезны. Я бы не проявил жестокости в отношении тебя…

– Да ну? – усмехнулась Наташа. Только смешок вышел невеселый. Ведьма иронизировала, и это было понятно всем, находящимся в комнате.

Щеки вспыхнули, хотя я вообще ни в чем не была виновата. Прав на Ком Хена не заявляла и вообще бы предпочла, чтобы наше неформальное знакомство не состоялось. Останься он для меня обычным преподавателем, проблем было бы меньше.

Впрочем, Наташа не собиралась развивать тему дальше. Да и Ком Хен сделал вид, будто не заметил иронии. Он встал за спиной ведьмы и наклонился, заглядывая ей через плечо в книгу. А я смотрела и не верила в Наташины слова. Да, сейчас, в этот отрезок времени, мы с Ком Хеном невольно сблизились на фоне опасности. Он, словно рыцарь в сверкающих доспехах, по неясной причине кинулся меня защищать и оберегать, но я ему не пара. И глупо даже мечтать о взаимности. Такие мечты не принесут ничего, кроме боли и разочарования.

Они с Наташей смотрелись вместе очень гармонично, и сердце резануло болью. Ведьма обернулась и хитро улыбнулась, словно почувствовала что-то. Стало неловко, но в ее улыбке не было ни злорадства, ни торжества. Все та же ирония.

– Присядь где-нибудь! – Наташа махнула рукой, указывая на черный кожаный диван с деревянными резными ручками. – Вряд ли получится быстро. А когда мне в нетерпении смотрят в спину, я раздражаюсь и думаю хуже.

Я послушно уселась и начала разглядывать антикварную обстановку жилища ведьмы, чтобы не изучать ее саму и не раздражать, а то еще шарахнет чем-нибудь. Наташа меня пугала своей непредсказуемостью. Выглядела не так, как я себе представляла, вела себя иначе. Сразу заметила, что между мной и Ком Хеном летают искры, но не показала свою ревность, занимается делом и, кажется, не испытывает неприязни ко мне. Не кидается с пощечинами на него. Что у нее в голове? А что на душе? И хочу ли я об этом знать? Наверное, нет.

Одно сейчас могла сказать точно – я понимаю, что нашел в ведьме Ком Хен, и отдаю себе отчет в том, что до ее уровня, мягко сказать, не дотягиваю. Ком Хен не лукавил, когда говорил, что упаковка не главное. Наташе вообще не нужна была упаковка, страшно было представить, какое убийственное впечатление девушка производит, когда наносит макияж и надевает каблуки.

Ком Хен и Наташа тихо переговаривались. Иногда спорили, чуть повышая голос, и я могла уловить только обрывки фраз: про истинную легенду, про пинё, которые кажутся совсем обычными и не должны бы спровоцировать такой мощный выплеск силы, про связь, которой нет и неизвестно, будет ли. Сначала я вслушивалась и пыталась разобраться, но потом поняла, что проще потом расспросить Ком Хена.

Впрочем, даже спрашивать не пришлось. Он подошел ко мне сам и присел рядом на диван.

– В книге, которую мы нашли, – начал мужчина, – есть упоминания о пинё и о крови комсина. Там дана более полная версия легенды. Но вот каких-то моментов, которые могли бы дать зацепку и объяснить нам, как действовать дальше, нет. Скорее всего, пинё – это один из видов вечно дремлющего артефакта. Моя кровь активировала их, но не разбудила…

– Что это значит? – Я нахмурилась, так как рассчитывала совсем на другое. Думала, посещение Наташи поможет разобраться в ситуации, а не усложнит ее.

– Это значит, что они не воздействуют на тебя, делая, допустим, сильнее, – пояснил Ком Хен. – Не наполняют тебя силами, которые позволят убить тысячелетнего тигра. Они не делают ничего. Они просто существуют, погрузившись в сон. Сила, в них заключенная, не вырвалась на свободу. Она только позволила себя обнаружить, показала тиграм, что не мертва и все еще представляет для них угрозу. Мы с тобой просто разворошили осиное гнездо.

– И что нам теперь делать?

Меня начало потряхивать от страха. Неужели придется бежать и скрываться всю жизнь? А как же семья и близкие люди? Вдруг, не добравшись до меня, тигр-оборотень решит выместить зло на них?

– Непонятно, – отозвалась Наташа, которая сосредоточенно смешивала в склянке какие-то жидкости. – Я попробую взглянуть в тебя пристальнее и посмотреть, что произошло. Сейчас я изучила источник – книгу и сам артефакт. Что произошло с тобой, пока не знаю. На первый взгляд – ничего, но может быть, изменения есть глубже.

– А если мы не найдем изменений?

– Два варианта. – Ведьма пожала плечами. – Либо пинё пустышка, такое бывает. Артефакт сработал один раз в определенных обстоятельствах – и все. Его можно разбудить. В нем будут чувствоваться отголоски прежней силы, но он не сработает больше. Просто так вышло. Сил в нем недостаточно, либо условия слишком специфичны.

– Тогда…

– Вам придется или доказать Тигру, что пинё ему не угрожают, или найти другой способ его нейтрализовать. Я бы ставила на второе. Однажды я его видела. Издалека, – Ведьма поежилась. – Он не идет на уступки. Впрочем, сразиться с ним я бы тоже не рискнула. Попыталась бы затеряться и сбежать. Но у тебя нет выбора. И на твоей стороне тяжелая артиллерия – комсин. Может быть, что-то выйдет.

– Но есть и второй вариант, – напомнил Ком Хен.

– Есть, но он тоже очень туманен. Возможно, для окончательной активизации пинё нужно еще что-то. Вдруг они среагируют на непосредственную опасность.

– На Тигра? – выдохнула я.

– Именно.

– А если не среагируют?

– Ну и такое вполне может быть.

Кажется, Наташу начал утомлять этот разговор.

– Пинё не назовешь обычными. Они словно шкатулка с двойным дном. Вы нашли ключ от части, которая доступна всем, но есть еще потайное отделение. Только как оно открывается и что сокрыто внутри… пока понять не могу. Но попытаюсь. Сейчас сварю кофе – ждите.

Наташа ушла на кухню, а я испуганно повернулась к Ком Хену, который сидел совсем близко, но умудрялся при этом казаться недосягаемым.