Они защищают окружающих и вас самих от вашей собственной магии.

«Мерцание»

Агата захлопнула книгу и счастливо огляделась. Кроме нее, в библиотеке никого не было. Ее это не огорчало. Сквозь пыльное окно с трудом пробивались солнечный свет и голоса девочек, гулявших в парке. Навалившись грудью на стол, Агата посидела, уткнув острый подбородок в скрещенные руки. В выходной у нее была куча времени, чтобы заняться тем, что она больше всего любила, – чтением.

Агата встала, потянулась, поставила книгу на полку. Пробежала пальцами по корешкам, выбирая, предвкушая… За день можно одолеть несколько толстых книг – чтобы было что вспоминать всю длинную унылую школьную неделю.

– Агата!

Вздрогнув, она едва не уронила книгу. Библиотекарша – высокая тощешеяя Банчи – смотрела на нее поверх круглых очков.

– Ты что, собираешься весь день провести над книжками? Немедленно в парк!

– Но я…

– Посмотри, на кого ты похожа! Мне скоро запретят пускать тебя в библиотеку! И правильно сделают!

– Но…

– Бери книгу, если хочешь, но вон отсюда – на свежий воздух! Иди, побегай, позагорай… Немедленно вон!

Агата поспешно сунула томик под мышку – Банчи могла и передумать, она редко выдавала на дом книжки из закрытого фонда. Вышла на крыльцо, привычно сутулясь, и поскорее завернула за угол, чтобы ее не увидели одноклассницы.

Подружись с девочками, наставляла бабушка. Агата дергала плечами – как с ними можно дружить? Только и знают, что болтать о мальчиках, новой диете и суперстойкой помаде…

– Это я тебя такой воспитала! – сокрушалась бабушка. – Слишком старомодной, слишком послушной, слишком…

– Книжной, – подхватывала Агата, рассматривая себя в зеркало. Большой нос, вечно торчащие волосы, рот как у лягушки, глаз из-за очков не видно – а если их снять, то ничего не видно самой Агате.

Бабушка расстраивалась – тогда Агата целовала ее в теплую, мягкую, вкусно пахнущую щеку.

– Бабушка! – говорила она убедительно. – Я вовсе не скучаю. Нет. Это мне с ними скучно!

И ведь не врала – почти. Просто иногда завидовала, когда девочки смеялись вместе или шли, обнявшись, маленькой стайкой по набережной. Иногда и ей хотелось поболтать, рассказать, как они живут с бабушкой, что выделывает соседский кот Васька, какие замечательные строчки она прочитала ночью – от них просто хочется плакать…

Это желание проходило быстро – когда девочки отпускали шуточки в ее адрес или приставали с глупыми вопросами: а что это ты читаешь? Про любовь? А секс там есть? Ой, девочки, Мортимер порнуху читает!

Поэтому Агата старалась побыстрее прошмыгнуть мимо и найти укромный уголок, где она могла остаться одна – с книгой. Ее любимым местом был ручей, в котором обитала ее знакомая рыбка. Может, их было несколько, но Агате нравилось думать, что приплывает всегда одна и та же.

Девушка присела у ручья, протянула руку и позвала – сама не зная как. Иногда ей представлялось, что от ее растопыренных пальцев во все стороны летят золотые нити, как по течению, так и против него, и касаются блестящей спинки рыбки. Та изгибается и резво плывет к Агате, чтобы поиграть с ней, попрыгать через подставленную руку. Вот уже на солнце сверкает гибкое торопливое тельце, вот уже Агата опускает в воду руку, чтобы взять ее в ладонь…

– Так-так-так, и чем это мы тут занимаемся?

Агатина рука застыла в воде, точно примагниченная лежащими на дне камнями. Плеск – это рыбка-подружка испуганно метнулась вниз по течению. Агата, подняв голову, заморгала. Человек стоял против солнца, и лица его не было видно. Но уж этот голос она бы узнала из тысячи.

– Я вас спрашиваю, Мортимер!

Агата поднялась, поспешно вытирая руку о подол юбки. Как он здесь оказался? Гулял, а она его не заметила? А может, он специально рыскал по парку, чтобы испортить ей еще и выходной?

– Ничем, учитель, – выдавила она.

Он сдвинулся, словно для того, чтобы ее лучше видеть, и сама Агата ясно увидела его лицо. Подумать только, в первый раз он показался ей даже красивым… Девочки до сих пор так считали – некоторые были просто влюблены в молодого учителя и постоянно вертелись возле его класса, чтобы иметь возможность лишний раз поздороваться и перекинуться с ним парой словечек.

Игорь Келдыш – вот как его звали и вот из-за кого и без того унылая школьная жизнь временами делалась просто невыносимой.

Под взглядом его ледяных глаз ей захотелось спрятать покрасневшую руку за спину.

– Почему вы не со всеми, Мортимер?

– Мне вовсе не хочется, учитель, – пробормотала она.

– Что? Не слышу! – резко сказал Келдыш.

Агата вскинула голову.

– Я хотела почитать, – объяснила погромче, но так же нетвердо. – Там шумно.

– Почитать? – переспросил он таким тоном, словно она занималась каким-то извращением. – И что же, осмелюсь спросить?

Агата неловко наклонилась, подбирая книгу, и подала через ручей, едва не уронив при этом в воду.

– «Противостояние. Лица и судьбы последней магической войны», – прочел Келдыш с выражением. Посмотрел на Агату поверх книги. – Вас интересуют такие вещи, Мортимер?

Агата заморгала.

– О, я не знаю, учитель. Я просто читаю все, что попадется под руку…

– И часто вам попадаются под руку подобные книги? Келдыш открыл книгу, быстро просмотрел оглавление, заглянул в середину, в конец… У него были очень густые темные ресницы – будто нарисованные на бледной коже. Сколько бы Агата ни красилась тушью, «увеличивающей объем», такие у нее все равно не выходили… Келдыш вскинул глаза.

– Уверен, в вашей голове настоящая мешанина, Мортимер. Просто помойка.

И, захлопнув книгу, почти швырнул ей через ручей. Шагнул мимо, едва не задев плечом, и стремительно пошел прочь. Агата смотрела ему вслед. Губы у нее дрожали. Коленки тоже. Нет, она не заплачет, нет. Она не даст ему испортить еще и выходной. Она посмотрела на потускневший ручей. От воды тянуло холодом. Рыбка уплыла. Книга была очень тяжелой, и из нее выпадали страницы. Солнце скрылось за неведомо откуда взявшимся облаком.

Он уже все испортил.

* * *

…Когда на переменке в класс влетела рыжая Полли и объявила, что их новый препод по истории ну просто душка, девочки как одна схватились за зеркала и расчески. Кое-кто украдкой подкрашивал губы: в школе было запрещено пользоваться косметикой, но на старшеклассников уже смотрели сквозь пальцы. Мальчики подшучивали и передразнивали одноклассниц. Но и они притихли, когда вошел новый учитель. Он и вправду оказался очень молодым – особенно по сравнению с другими учителями школы. Весь в черном, с довольно длинными блестящими темными волосами, учитель небрежно бросил папку на стол и обвел класс серыми улыбающимися глазами.