Но спустя пару минут Романо не выдержал, он убрал одеяло, взял Надю под мышки и потянул вверх.

— Тебе не нравится? — уставилась на него обиженным взглядом.

— Нравится, — провел пальцами по бархатной коже.

— Почему тогда останавливаешь каждый раз?

— Не знаю, — пожал плечами. — Мне сразу хочется целовать тебя, ласкать, — усадил ее верхом на себя, а рукой принялся массировать клитор.

Уже скоро Надя медленно двигалась, насаживаясь на него полностью. Романо в свою очередь любовался покачивающейся грудью, стройной длинной шеей, лицом, на котором были все эмоции, какие сейчас испытывала его чаюри. В какой-то момент Надя отклонилась назад, уперлась руками и ногами в матрас и начала двигаться куда активнее. Конфетка наконец-то осмелела, больше не стесняется, не жмется, а отдается ощущениям полностью.

— Тебе хорошо? — накрыл ладонями грудь, слегка сжал соски.

— Да, Ром.

— Поцелуй меня, — взял за руки.

И когда Надя поцеловала, ее накрыло с головой.

— А вот сейчас можешь закончить так, как начала, — улыбнулся. — Но без одеяла.

— Без одеяла мне стыдно, — пролепетала сквозь прерывистое дыхание.

— Я хочу видеть тебя. Мужчина любит глазами.

Стоило ей взять член в рот, как возбуждение достигло пика, но Романо стерпел, уж очень приятно было наблюдать за ней, за ее неловкими движениями, смущением, ощущать ласку. Оргазм наступил, когда конфетка провела головкой по своим губам. Каждая мышца на теле Романо пришла в напряжение, а следом послышался хриплый стон.

После такого Надя легла к нему на грудь, прикрыла глаза, а дракон зарылся пальцами в густых локонах.

— Чем сегодня займемся? — прислушалась к пению птиц за окном.

— Гулять, есть, пить, поздравлять молодых, — улыбнулся. — Надь. Мне отец вчера звонил.

— Что? — тут же подняла голову. — И?

— Он готов меня выслушать, а мать хочет увидеть тебя.

— Значит, они могут дать согласие?

— Ну, раз желают обсудить мое решение, надеюсь, да.

— И мы полетим в Болгарию?

— Да, любимая.

— А если они все-таки откажут тебе?

— И такое, к сожалению, не исключено. Тогда будем искать другие пути.

— Да уж, — резко погрустнела. — Мои родители тоже будут против. И не захотят отпускать.

— В таком случае мне снова придется тебя украсть.

— И на этот раз я этому буду очень рада, — снова опустила голову. — Когда ты хочешь вернуться?

— Чем быстрее, тем лучше. Все ж предстоит уладить вопросы не только с родителями, но и с семьей девушки, на который я должен жениться.

— Почему все так сложно? Неужели нельзя договориться?

— Договориться можно, но у нас все замешано на правилах, законах и гордости. Поэтому все всегда очень и очень сложно.

Почти весь день они провели на свежем воздухе. На столах не заканчивалась еда, в шатрах не стихала музыка, гости праздновали, казалось, куда веселее и бодрее, чем вчера. Пару раз Надя возвращалась в комнату, чтобы отдохнуть, а Романо в это время уходил с Яном. Фролов дал ключи от дома и пожелал удачи, хотя было видно, друг весьма скептически отнесся к затее Романо. Видимо, судил по себе, ему-то не удалось. Семья все-таки настояла на женитьбе.

И пока Надя спала, Романо рискнул позвонить ее матери.

— Добрый день, Елена, — уединился в бильярдной.

— «Орлов? — послышался взволнованный голос. — Где моя дочь?»

— Не переживайте, с Надей все хорошо. Мы сейчас у друга на свадьбе. Я хотел бы еще раз встретиться с вами, надо поговорить.

— «Я же, кажется, сказала, что…»

— Да, вы сказали. Я помню. Но, повторюсь, отступаться от Нади не намерен. И хочу жениться на ней, но чтобы все получилось, нужна и ваша помощь»

— «С чего ты взял, что я буду помогать?»

— Потому что Надя тоже любит меня. А еще она ждет ребенка.

— «Что? — и голос дрогнул»

— Поэтому очень прошу о встрече.

— «Ладно. Когда вы вернетесь?»

— Сегодня вечером.

— «Тогда можем встретиться завтра утром. В кафе. Отец Нади не знает о тебе и пока не должен знать, так что, буду только я»

— Хорошо.

После разговора Романо вернулся в спальню, сел на кровать и уставился на спящую Надю. Кто бы знал, что он сможет полюбить так сильно. Всегда избегал чувств, даже элементарной симпатии, ибо знал, потом придется мучиться. А сейчас… сейчас он готов на что угодно, лишь бы каждый день видеть рядом ее, пропускать через себя ее энергию, которая дарит особенное тепло, женское.

Дом Фролова они покинули уже затемно, Ян все уговаривал остаться еще хотя бы на день, но Романо вежливо отказался. А в квартиру как вернулись, так сразу легли спать. Да и самочувствие Нади вызывало у Романо беспокойство, ночью она снова покрылась холодным потом, снова пришлось ее будить. И это свечение глаз? Надо бы потом расспросить Веру, старушенция должна что-то знать, всегда знает.

А вот на встречу с матерью Надю брать бы не стоило, все ж разговор пойдет о ее настоящем отце. И ранним утром следующего дня Романо снова позвонил Елене. Женщина согласилась поговорить наедине.

— Ты куда? — пробормотала конфетка спросонья.

— Мне надо ненадолго отъехать, — поцеловал ее в голову. — Вернусь через пару часов. Если что-то будет не так, сразу звони. Мигом прилечу.

— Прямо прилетишь? — улыбнулась.

— Угу, на крыльях любви.

А Надя вдруг рассмеялась.

— Ты чего это? — уставился на нее с удивлением.

— Да просто представила тебя с крыльями как у бабочки. Жуткий дракон с разноцветными крылышками, которыми он так бяк-бяк-бяк, — изобразила пальцами полет насекомого. — Такие вот забавные крылья любви, — и пожала плечами.

— Фантазерка, — снова поцеловал. — Меня бы с такими «бяк-бяк» заклеймили запозорили.

— Зато ты был бы самым милым драконом на всем белом свете.

— А я разве не самый милый дракон на всем белом свете? — изобразил обиду.

— Ты коварный ворюга, — обняла его, припала губами к шее. — Драконище, — затем прошептала на ухо, — которого я безумно люблю.

— Вот это уже другое дело.

— Возвращайся скорее. Без тебя мне очень, очень, ну очень плохо.

— Одна нога здесь, другая там, сладкая. Кстати, о сладком. Хочешь пончиков?

— Хочу. В розовой глазури и можно с начинкой. А еще купи креветок. У твоего друга были обалденные креветки на столе.

— Будет сделано.