В тот вечер перед выходом из дома Дебби не смогла устоять и сделала пару селфи в новом платье и туфлях на высоком каблуке. Одно отослала Элис, а второе маме. И пыталась представить, как на такое фото отреагируют родители. Потом быстро и небрежно, как ее научила Бритта, забрала волосы кверху, так чтобы только несколько локонов опускались на половину лица, а от украшений отказалась.

Дебби не сомневалась, что очень хорошо выглядит, но даже если бы у нее возникли какие-то сомнения, они бы испарились в тот момент, когда она открыла дверь Дарио и увидела его реакцию.

– О боже!

– И все? Просто «о боже»? – Дебби улыбнулась. – А как же «Добрый вечер, Дебби»?

– Добрый вечер, Дебби. – Голос у Дарио был такой, будто кто-то схватил его за горло.

– И как я выгляжу?

– Черт возьми, сногсшибательно! – все еще немного сипло ответил Дарио.

К моменту, когда Дебби надела пальто, голос к нему вернулся, но словарный запас оставался очень ограниченным.

– Дебби, вы просто великолепно выглядите. О боже!

Вместе они спустились по лестнице и вышли на улицу. Дебби с облегчением поняла, что благодаря модельному опыту уже вполне уверенно чувствует себя на каблуках, и по каменным плитам Виа дель Проконсоло прошла без особых трудностей.

Дарио наконец восстановил контроль над голосом и начал рассказывать о том, что их ждет на приеме:

– Полчаса или чуть больше будем стоя пить теплое шампанское и разговаривать с людьми, имена которых я уже успел забыть. Вас это волновать не должно, вряд ли вы встретите там кого-нибудь из знакомых, так что напрягать память не придется. Потом какой-нибудь еврократ произнесет какую-нибудь речь, после него выступит с речью какой-нибудь итальянский политик, и на этом все закончится. Будут еще гонки – кто быстрее займет очередь в гардероб, и все разойдутся по самым дорогим ресторанам Флоренции.

– Я услышала в вашем голосе легкие нотки сарказма. Или я ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, только они не легкие. Подобные приемы не отличаются один от другого, вплоть до канапе, которые всегда слишком велики, чтобы съесть за один раз, от них вечно на грудь сыплются жирные крошки.

– А вот последнее мне совсем ни к чему. Это платье я одолжила и должна его завтра вернуть.

– Правда? Оно вам очень идет. Вам следует его оставить.

– Даже с невероятно щедрым дисконтом оно мне не по карману. Да и когда еще мне понадобится такое платье?

– Как знать, как знать. Вы директор известной школы. Вам не приходило в голову, что ваше присутствие на сегодняшнем приеме поднимает ваш статус до избранных флорентийского общества?

Дарио улыбался, но Дебби не испытывала иллюзий по поводу своей принадлежности к элите только потому, что идет с ним на прием в Палаццо Веккьо. Она никогда не станет частью высшего общества Флоренции. И даже если Дарио не был готов это признать, Дебби понимала, что она, можно сказать, самозванка.

Дарио довольно точно описал прием, но пара отличий все же была. Во-первых, он ошибся, когда предположил, что Дебби не встретит никого из своих знакомых. Когда они подошли к гардеробу, пальто у них приняла Белла, школьная уборщица.

Увидев Дебби, она широко улыбнулась:

– Дебби, вы прекрасно выглядите, просто великолепно, – и, передавая номерки, слегка наклонилась вперед и добавила: – После приема тут будет большая очередь, так что вы подойдите вон к той двери, – Белла указала на дверь справа, – и три раза постучите, кто-нибудь быстренько выдаст вам пальто.

– Три раза? – с улыбкой переспросила Дебби.

– Да, это условный стук.

– Вы очень добры, Белла, спасибо.

– Да, большое вам спасибо, Белла, – поблагодарил Дарио, и Дебби боковым зрением заметила, как он быстро передал Белле банкноту.

Когда они отошли от гардероба, Дарио шепнул ей на ухо:

– Один – ноль в пользу Дебби.

– Игра только начинается.

На Дарио был темно-серый костюм. Не требовалось быть Кристианом Диором, чтобы понять, что костюм сшит вручную. Дебби обрадовалась, что надела на прием такое дорогое платье от «ФГ». А еще подумала, что они с Дарио хорошо смотрятся вместе. Как друзья.

Вместе с остальными гостями они прошли в Зал пятисот и взяли по бокалу шампанского. Дарио обращал внимание Дебби на предметы, имеющие художественную ценность, начиная с росписей на потолке с лепными позолоченными балками, и уже перешел к рассказу о фресках Джорджо Вазари, но тут к ним подошел мужчина средних лет в смокинге:

– Дарио, добрый вечер.

– Добрый вечер, сэр. Позвольте представить – это мой друг и соседка, профессор Дебора Уотерсон. Она директор ФИА, лучшей английской школы во Флоренции. – Затем Дарио повернулся к Дебби. – А это профессор Арканджело, декан моего факультета.

Дебби и декан пожали друг другу руки, и она почувствовала, как его взгляд заскользил по ее телу, но смогла улыбнуться:

– Очень приятно познакомиться, профессор Арканджело.

– А мне с вами, профессор.

Наконец он перевел взгляд на Дарио и завел разговор на вечные университетские темы. Дебби слушала вполуха и в какой-то момент, перехватив взгляд Дарио, знаками показала, что хочет немного пройтись.

Прогуливаясь по залу, она неожиданно встретила еще одну знакомую – уже вторую за вечер.

– Дебора, я не ошибаюсь?

Дебби повернулась на голос и увидела знакомое лицо, но не сразу вспомнила, где встречала эту женщину.

Женщина была очень элегантная, в платье явно не из универмага, и вся увешана золотом: огромные серьги-подвески, тяжелые браслеты и кольца на пальцах – в таком количестве, что их можно было бы квалифицировать как оружие нападения. Дебби испытала шок, поняв, кто перед ней. Эта женщина была с Томмазо Росси, когда Дебби в начале месяца демонстрировала летние модели от «ФГ». Может, это его жена? Дебби инстинктивно огляделась и с облегчением поняла, что Росси поблизости нет, женщина без спутника.

– Добрый вечер. Вы синьора Росси?

– Да, – улыбнулась женщина, – и должна сказать, что на вас просто великолепное платье.

– Спасибо, и ваше тоже просто роскошное, – ответила комплиментом на комплимент Дебби.

Хотя глаз у нее уже был наметан и на ее вкус платье синьоры Росси было несколько вульгарным, и не только из-за слишком глубокого треугольного выреза, но в основном из-за того, что сшито оно было из блестящей парчи с серебряными и золотыми нитями.

– А ваш супруг здесь, с вами? – рискнула спросить Дебби.

– Нет, он еще не восстановился. Не так давно на него ночью напала банда подростков. Он мужественно от них отбился, но получил несколько порезов и синяков, и нос эти хулиганы ему сломали.

– О господи! А что полиция? – с непроницаемым лицом спросила Дебби. –