любил свое дело, которому посвятил жизнь. Был прижимист, ценил каждую копейку. А тут вдруг продал свою дойную корову. Причём практически по бросовой цене!..

– Может, ему угрожали? Скорее всего… Раз его убили… – предположила Ольга Николаевна.

– Может. А может, он нашел бизнес, который посчитал более прибыльным? Такой алчный человек!.. Наверняка всё просчитал.

– Какой тут бизнес? Да еще круче? – хмыкнула Ольга Николаевна. Щеки ее слегка зарумянились.

Яна продолжила:

– Так вот все и думали… А Михаил Иванович был еще и скрытный. Но даже у такого человека должен был быть кто-то, кому он доверял. Да, Михаил Иванович был застегнут на все пуговицы, близких отношений у него ни с кем не было. Но, понимаете, всё, что происходит, всегда не случайно. Мне тут пришлось попасть – не случайно, конечно! – в следственный изолятор, где я познакомилась с медсестрой. И ведь повезло! Она знала Мишина. Приехала в Сочи из Краснодара, жилья здесь не имела. Ей разрешили месяц-другой пожить при больнице, пока сможет снять жилье по адекватной цене. Так обычно не делали, но ей вот разрешили. А в больнице лежал Михаил Иванович не то с язвой, не то с гастритом. А по ночам к нему приходила женщина. Они думали, никто их не видит. Приходила женщина поздно, уходила рано, чтобы не сталкиваться ни с кем из персонала. Но медсестра Юлия… Да, ее зовут Юлией. Так вот, она с уверенностью эту ночную фею опознала. Это мать местной художницы Лоры. Лору Юлия тоже знала. Художница оформляла к Новому году детский садик, в который ходит Юлина дочка. Да, Ольга Николаевна, у вас с Мишиным были длительные любовные отношения! Такое у Юлии сложилось впечатление. – Яна с интересом взглянула на Ольгу Николаевну, стараясь прочитать ее эмоции.

Та не занервничала, не смутилась.

– Впечатление у нее!.. Свечку она держала, что ли? И потом, что это доказывает? Ну, был у меня роман с Михаилом. Что дальше? Мы свою связь не афишировали. Всех всё устраивало…

– Так роман у вас начался незадолго до того, как его убили? Или всё же это давняя связь? Думаю, если копнуть поглубже, найдутся свидетели, которые скажут, что отношения у вас были и раньше. Ведь узнали же, что Михаил Иванович незадолго до смерти купил дом за границей. То есть, теоретически, вы могли остаться в полном одиночестве, без его помощи, с тяжелобольной дочерью на руках…

– Его помощи? – хмыкнула Ольга Николаевна. – У него снега зимой не допросишься. Так, связалась от безысходности, думала, может, что отвалится…

– Чудесным образом сохранилось тело Михаила Ивановича. Но потом с ним тоже начались приключения. То пытались выкрасть, то сожгли не того… Биоматериал уничтожили вы.

– А всё остальное не я! – рассмеялась Ольга Николаевна. – Подумаешь, страшное преступление – вымыть холодильник!

– Всё равно славно придумано. За неимением тела эксперт из Москвы захотел осмотреть хотя бы место, где Михаил Иванович был замурован. Методом сложных химических опытов была найдена разгадка. Даже были найдены остатки генетического материала Мишина. Но разгадка не в этом. А в уникальнейшем химическом и биологическом составе глины, из которой были изготовлены фигуры атлантов. Именно она, эта глина, не дала разложиться телу Мишина.

Лицо Ольги стало мертвенно-бледным.

– А еще я люблю сказки, былины, легенды… – продолжила Яна безжалостно. – Так вот, я узнала, что Михаил Иванович изготовлял сорт вина, который якобы возвращал людям здоровье. Нескольким совсем маленьким детишкам с тяжелыми формами заболевания кожи повезло. Мишин по согласованию с родителями занимался их лечением… Родители чуть ли не кровью расписывались в том, что никому ничего не скажут. А Михаил Иванович возвращал им абсолютно здоровых детишек. Ну ведь совершенно гениально запутывал следы!.. Мишин специально брал только тех детей, которые еще ничего не понимают и ничего не вспомнят. Убеждена, что он поил их обычным виноградным соком, а сам опробовал на них лечебные свойства этой глины. И глина работала! Только один мальчик вспомнил, что дядя его мазал белой мазью. Когда парнишка подрос, он, под влиянием телевизора, решил, что стал жертвой сексуального домогательства, и постарался заблокировать всё это у себя в памяти. Раскрылось это только сейчас в опытных руках психотерапевта-гипнолога. Родители хоть и обещали молчать, но слух-то всё равно пошел. И все думали, что лечит чудодейственная сила напитка, а про глину не догадывались. Этакая живая вода из сказки. Типа опытный винодел сумел сделать чудодейственное лекарство. Конечно, слухами земля полнится. К нему понесли детей со всей округи. А потом он внезапно исчез. Его искали, но выяснили только, что пределов родины он не пересекал. Михаил Иванович стал числиться как пропавший без вести. Вы знали о его открытии. Уж с вами, я думаю, он делился секретами. Уверена, что он сам чем-то болел, а потом резко выздоровел. Уж случайно у него это получилось или нет, но Михаил Иванович первый эксперимент поставил на себе. И вот он здоров! А у вас больная дочь… – Яна замолчала, чтобы перевести дух.

– Она не просто моя, она – его дочь! – воскликнула Ольга Николаевна. – Я умоляла, валялась у него в ногах… А он только загадочно улыбался и молчал. А потом я узнаю, что он тайно от меня купил недвижимость за границей. Я потеряла голову. Да, я убила его! В состоянии аффекта! Шел ремонт дома. Я была в отчаянии и доверила свою тайну рабочему, который за большие деньги обещал закатать труп в бетон. Только я не догадывалась, что этот идиот проявит фантазию и замурует Мишина в фигуру атланта. Это надо же додуматься! Но я об этом ничего не знала, мне такое в голову не могло прийти!

– Не шантажировал? – сухо спросила Яна.

– Нет. Я много дала. Да и сидеть за участие кому захочется? – нервно повела плечом Ольга Николаевна.

– А когда приехал Мортерелли, вы решили, что именно в Италию хотел эмигрировать Михаил Иванович? И итальянец владеет секретом изготовления препарата?

– Да, мне пришлось взять в сообщники Изольду Игоревну, чтобы она следила за Мортерелли, просматривала все документы. Мы решили поделить доход от найденного открытия пятьдесят на пятьдесят. Она буквально вырвала такой высокий процент у меня. Я согласилась. Главное было найти…

– А что с ней пошло не так? – спросила Яна.

– Я живой человек, у меня больная дочь, у меня сдали нервы. Как-то вечером, во время нашей встречи, пьяная в дым Изольда заявила мне, что всё заберет себе. Мол, всю работу выполняет она, а я лишь ношусь с больной дочерью как с писаной торбой. Так и сказала, мерзавка! И добавила, что знает о