их накормить и как повкуснее приготовить. Мои – малоежки, я чуть не плакала, какие они худые в детстве были. Да и сейчас тоже. Спрашиваю, что приготовить, что хотят, а они ничего не хотят.

– Вот! – Карина грозно посмотрела на дядю Самвела и ткнула в меня пальцем. – Послушай эту хорошую девушку. Очень она умная, раз так говорит, как я думаю. Спасибо тебе, дорогая. Лика, сделай ей скидку!

– А что, Ани плохо ест? – уточнила я.

– Ох, детка, она так хорошо ест, что я чуть не плачу от счастья. Все любит – и пахлаву, и печенье, и гату. Я такую гату для нее пеку, у самой слюни текут. Только моя дочь решила послушать врача, а не собственную мать. Врач сказала, что у Ани лишний вес и ее надо ограничивать. Слушай, ребенку год, зачем ее ограничивать? Какой может быть у ребенка лишний вес? Мне шестьдесят семь и у меня нет лишнего веса! А если кто-то скажет, что есть, то я не знаю, что с ним сделаю. Как можно ребенку не давать пахлаву? Скажи мне! Моя дочь была такой умной девочкой, а вдруг стала совсем глупой. Меня не слушает. Запретила давать Ани булочки, печенье, баранки. Сказала, только фрукты можно. Я сварила варенье. Ани так ела, так ела, что я такая счастливая была. Зара сказала, что варенье тоже нельзя. Я ей говорю, дочка, ты выросла на этом варенье, почему Ани нельзя? Варенье – это ведь фрукты, почему нельзя? И знаешь, что Зара мне ответила? Моя собственная дочь! Что у нее сейчас проблемы с весом, и это все из детства. Потому что я ее перекармливала. И она не хочет, чтобы у Ани были такие же проблемы.

– Ну все дети разные. Я вот мечтала, чтобы у моих детей были перевязочки на ручках и ножках, животик. Но мои худые, в мужа. Как макаронины. Сыну маленькому кашу с мясом на ночь смешивала, чтобы он хоть чуть-чуть вес набрал. С дочкой до сих пор с ума схожу у плиты. Умоляю ее съесть котлету, – сказала я.

– Ох, детка, как ты правильно говоришь. Лика, сделай ей еще одну скидку! Такая умная девушка к нам в салон ходит! Вот, Самвел, послушай эту девушку! Она мои мысли говорит! Ой, кто это к нам пришел? Ани, мое счастье, моя звездочка!

В салоне появилась дочь Карины и дяди Самвела Зара с коляской. Карина кинулась к внучке и начала сюсюкать.

– Самвел! Возьми ее на ручки, ты же знаешь, что у меня спина больная! – велела Карина мужу.

Дядя Самвел покорно и несколько обреченно подошел к коляске, как штангист к штанге. Подумал немного, приладился и наконец рывком вытащил малышку. Ани была прекрасна – щечки плавно перетекали в подбородок, а тот стекал в комбинезончик, который, в свою очередь, едва не трещал по швам.

– Дай Ани этой милой девушке подержать, – велела Карина.

Самвел подошел ко мне, делая круговые движения глазами. Мол, соберись.

Ани весила столько, сколько мои дети не весили в пять лет. Очень упитанная девчушка. Я попыталась поиграть с ней «по кочкам, по кочкам», но колени почти тут же взмолились о пощаде. Попытка поднять малышку на вытянутых руках тоже провалилась. Я не смогла. Дядя Самвел стоял с видом «Я тебя предупредил».

– Мама, никаких печенек! Ничего мучного! – выговаривала в этот момент Карине дочь. – Можешь дать ей фруктовое пюре.

– Нет у тебя сердца! – воскликнула Карина и схватилась за собственное.

* * *

– Девочки, надо встать вот так, опустить плечи и массировать вот здесь. Тогда подбородок перестанет висеть. Вот, видите, у меня совсем его нет на шее! А у Ануш подбородок давно там лежит и хорошо себя чувствует! Потому что Ануш не делала вот так. Между прочим, Ануш младше меня на три года! – рассказывала нам с Ликой Карина.

Она встала посреди комнаты и показывала, как опускать плечи и где именно массировать.

– Карина! Все хорошо? – в комнату заглянул дядя Самвел.

– Ох, пока ты не зашел, все было прекрасно! Я показывала девочкам, как не выглядеть, как Ануш!

– Нормально она выглядит, – удивился дядя Самвел.

– Что? – Карина перестала массировать мышцу, отвечающую за подбородок, и встала в позу разъяренной жены.

– Карина, ватные диски закончились, и салфетки тоже. Телефон звонит. И еще Зара скоро придет, – скороговоркой затараторила Лика, явно предчувствуя новый скандал. Причем грандиозный.

– Ты думаешь, я забыла тебе Ануш? Никогда! Слышишь? И не забуду! Ты в гробу будешь лежать, а я тебе напомню, как страдала! Ты хочешь сказать, что Ануш выглядит лучше меня? Это ты мне сейчас в лицо говоришь? Так я тебе отвечу! Ануш не выглядит нормально! Очень плохо выглядит! И в молодости тоже плохо выглядела! Она готовить не умеет! Пригласила нас на ужин, кстати. Так вот ты пойдешь туда голодный! Не буду тебя заранее кормить! Чтобы ты съел все, что приготовила твоя Ануш, и отравился! Тогда ты поймешь, как хорошо я выгляжу! – закричала Карина. – Я ушла!

– За ватными дисками? – уточнила Лика.

– Нет! Я совсем ушла! Как я могу после такого работать? Позвони Анжеле, скажи, что ее Самвел сегодня будет красить. И позвони Заре. Скажи, что Самвел сегодня будет с Ани гулять. Долго. В парк пойдет. Позвони Ануш. Скажи, что Самвел один на ужин придет. Пусть готовит побольше!

– Лика, что я пропустила? – уточнила я, когда Карина хлопнула дверью. – Дядя Самвел хотел сначала жениться на Ануш?

– Нет, не хотел. Один раз посмотрел. Еще когда с Кариной не был знаком. Потом Ануш вышла замуж за младшего брата Карины, так что, получается, они родственники. Все праздники вместе отмечают. Но Карина до сих пор припоминает дяде Самвелу, как он на Ануш посмотрел один раз. Тот миллион раз говорил, что смотрел без всякого интереса, но Карина не верит. Пятьдесят лет ему припоминает. Ануш считалась главной красавицей, и это Карина ей тоже не может простить. Но Ануш и вправду готовит хуже Карины. Один раз дядя Самвел так желудком страдал после семейного ужина, что Карина очень радовалась. А после свадьбы дочери Ануш они оба сильно заболели. То ли грипп, то ли простуда сильная. Карина быстро выздоровела от радости, что была права, а дядя Самвел еще два месяца кашлял.

– Мне бы такую любовь и страсти после золотой свадьбы, – заметила я, посмотрев в окно. Дядя Самвел целовал руки жены, умоляя ее вернуться.

Пришла в салон. В кресле для педикюра лежала Карина. Лика бегала с кофе, мокрым полотенцем,