Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, дорога долгая, — любезно подхватила госпожа Пирэ, — вам с Барри не мешает обсудить маршрут. — Легче всего до турецкой границы доехать через Болгарию. Конечно, можно и через Грецию, там есть на что посмотреть. Муж говорит — Греция намного интереснее. Лучше взять направление на Фессалоники. Есть шоссе Драма — Занте, но оно не очень удобное, пришлось бы возвращаться на север к Эдирне. Вам надо взять все необходимое, но ничего лишнего.
Стали перечислять вещи, нужные для путешествия: плавки, подводные маски, майки, шорты, вельветовые брюки, летний выходной костюм, рубашки, трусы, свитера, носки, белые и желтые, носовые платки и на всякий случай полотенца, хоть и в гостиницах, и в частных домах, где придется останавливаться, полотенца, конечно, найдутся. Туалетные принадлежности — хотя мыло, пасту и прочее можно купить по дороге. Да, и обувь. Туфли, кроссовки, босоножки. Фотоаппарат, кинокамеры, транзистор… При обсуждении решающий голос принадлежал госпоже Пирэ.
А Вики… Вики размышлял и о других вещах, о которых госпожа Пирэ понятия не имела: например, о пушистом шарфе и галстуках, купленных ему Гретой, о фотографиях матери и брата, о картине, подаренной Бернардом Расте-ром… И беспокоился, поместится ли столько всего в машине Барри. Но об этом позже, с Барри, с одним Барри, после ужина. Как еще Барри отнесется?
И вслух, показывая на свои золотые часы:
— Главное, что я возьму, это часы, без них я не могу.
При этом он так сиял, точно обладал всеми сокровищами этрусских царей.
Они покинули голубую гостиную. Госпожа Пирэ напомнила, что ужин в семь, и оставила их.
Молодежь прошла в комнату Барри.
Прежде всего достали карту.
Барри разложил ее на столе, и глаза у Вики заблестели, как будто перед ним развернули прекраснейшую карту его судьбы. Сблизив головы, все трое склонились над картой, напоминая генеральный штаб перед веселой битвой. Начало дороги, по своей стране, они наметили быстро, точно по знакомой улице. А дальше, перейдя границу, стали размышлять, какой маршрут выбрать.
— Будем часто Останавливаться, так что на дорогу уйдет… — Барри загадочно улыбнулся и проговорил: — четверть оборота Луны вокруг Земли. В пути мы проведем полтора месяца. А если захотим, то и два. Своя рука владыка, можно заезжать куда вздумается.
Барри встал, потянулся, достал бумагу и карандаш. Стали считать километры — головокружительная цифра.
— Ты что же, правда никогда не водил машину? — спросила Грета у сияющего счастьем Вики. — Никогда не садился за руль "рено"?
Вики рассмеялся:
— Будто тебе неизвестны наши порядки! По пальцам можно пересчитать, сколько раз я вообще в него садился! А, научусь, это же такое удовольствие!
— До каникул есть еще время, конечно, научишься, — кивнул Барри. — Я сам тебя обучу. Захочешь сдать экзамены и получить права по всей форме — пожалуйста, не захочешь из-за отца — не надо. Главное — уметь водить, будем рулить поочередно.
Перед ужином Грета пошла переодеваться, чтобы потом не задерживаться.
Ужин сервировался в столовой под сверкающей хрустальной люстрой. Во главе стола села хозяйка в длинном темном платье, с золотыми полумесяцами в ушах. Обносила служанка. Первым делом подала салат из омаров с яйцами.
Ужин длился минут сорок пять, не более. Грета попрощалась и ушла на свидание, госпожа Пирэ тоже попрощалась. Стройная, легкая, в темном длинном платье, с покачивающимися золотыми полумесяцами в. ушах, она удалилась плавной походкой королевы фей.
Барри снова повел Вики к себе.
— Я хотел кое-что сказать тебе, — начал Вики, когда Барри подошел к столику с проигрывателем поставить пластинку. — Ждал только, когда останемся одни.
Барри выжидающе замер с пластинкой в руке.
— Барри, я решил остаться в Турции. Навсегда. Найду работу, даже если придется идти в портовые грузчики.
Барри отложил пластинку и вернулся к столу, сел, откинулся, засунув по привычке руки в карманы белоснежных вельветовых брюк, молча глядя на Вики, без всякого удивления, спокойно и безмятежно.
Вики даже показалось, что мысли его сейчас вовсе не о том, возможен ли такой вариант.
— Ничего особенного, Барри. Учиться дальше я не собираюсь. Когда ты закончишь гимназию, тоже приедешь в Турцию, а то и в зимние каникулы выберешься ненадолго.
— Конечно, — наконец отозвался Барри, — самолетом до Стамбула всего два часа. И мешки тебе таскать не придется, мой отец найдет тебе что-нибудь получше. Но объясни, почему? Почему ты хочешь там остаться, да еще навсегда? Дома тихо, сам говоришь, что советник не пристает к тебе…
— Я ждал, что ты спросишь, — прервал Вики, — а помнишь, как ты спрашивал меня на Новый год — ну, тогда, в кафе на улице Келиха, — зачем мне порошки, раз все утряслось?
Барри кивнул, и Вики продолжал:
— Порошков я больше не глотаю, это правда, но из дому мне надо бежать. Затишье у нас временное. Перемирие поневоле. Как только преступник будет у него в руках, идиллия кончится. Март не прав, надеясь, что отец понял свои ошибки. Камердинер считает, отец таков, каков он есть, может, это в нем еще с юности. У него, правда, нет никаких средств для борьбы со мной. Март, если помнишь, жил дома до окончания университета. Я столько не выдержу, с ума сойду. Лучше сейчас бежать куда глаза глядят, чем жить в постоянной неуверенности и ждать, что еще он выкинет. У меня нет ни сил, ни желания. Сбегу и начну жить самостоятельно.
Долго убеждать Барри не пришлось. Он пообещал как можно скорее поговорить с господином Пирэ и все устроить.
— А отец не станет искать тебя? Не поедет за тобой?
Вики покачал головой.
— Я совершеннолетний, у меня паспорт есть, — беззаботно сказал он, чувствуя, как сильно бьется его сердце от счастья. — И визу получу. Что он сделает? Вот только хоте лось бы взять кое-что из дома на память, да и лишни! костюм не помешает. Как-нибудь устроюсь и буду ждать тебя. Может, тебе удастся навещать меня.
Они долго строили планы, как все уладить, как Барри будет наезжать к Вики в Стамбул или Измир. Наконец Барри вернулся к проигрывателю и отложенной пластинке.
Он поставил диск, и комнату заполнил голос Греты Гароне:
…Вертятся колеса, тянется дорога,
я хочу уехать, отдохнуть немного.
Горы, перелески унесут усталость —
ни тоски, ни
