не было, и они, не скрывая, об этом жалели. Да к тому же политика Орландо, хотя он не шел на выполнение всех требований экстремистов, становилась все жестче. Он как бы совмещал Мальви и Клемансо в одном лице. Так вот и получилось, что в то время как во Франции борьба по вопросу о методах управления завершилась осенью 1917 г. победой сторонников дальнейшего «завинчивания гаек», в Италии, которой оставалось каких-нибудь пять лет до фашизма, эта борьба привела к образованию кабинета либерала Орландо.

Подводя итоги этой борьбы в Англии, Франции, Италии, следует подчеркнуть, что либералы, отстаивая свое кредо, доказывая, что надо дать говорить недовольным и т. п., сами переживали жестокий кризис идей. Они видели, что старые верования, убеждения терпят крах, и не умели найти новые, более жизнеспособные. Они выступали в защиту парламента и конституционных свобод и не могли не понимать, что свободы эти находятся в противоречии с жестокой практикой войны. Боялись революции в России и революции в собственной стране и не знали, что им противопоставить.

В Англии, где либерализм пустил особо глубокие корни и где буржуазия была наиболее опытна и гибка, либералам удалось нащупать некоторые новые приемы управления народными массами. Во Франции и Италии либералы (к какой-бы партии они формально не принадлежали) беспомощно барахтались в кругу старых формул, старых доктрин.

Следует также отметить, что в ходе дискуссии ссылки на «русский пример» не сходили с газетных полос и то и дело звучали в речах ораторов. Февральская революция в России была сложна и многопланова, и если либералы видели в падении дома Романовых доказательство того, что политика «сильной руки» не в силах предупредить революцию, то консерваторы с нескрываемым удовольствием цитировали — после июльских событий в Петрограде — контрреволюционные заявления и приказы Керенского, с жаром призывали своих последователей и свои правительства учиться у Керенского «расправляться с ленинистами» и т. п. Это происходило и в Англии, и во Франции, и в Италии.

Борьба по вопросу о методах управления народными массами, разгоревшаяся в 1917 г. в странах Западной Европы, наглядно свидетельствовала о неблагополучии в положении правящих классов этих государств. Эта борьба интересна, однако, не только своими непосредственными результатами. В ходе ее проявилась и некая важная для будущего тенденция. Правящие классы большинства европейских стран в течение многих десятилетий, а в Англии даже и столетий, осуществляли свое господство над народными массами в рамках ими же установленных и признанных конституций. Именно в этих рамках происходила борьба (а иногда и сотрудничество) сторонников либерального и консервативного методов управления. Взаимозаменяемость этих методов была, так сказать, «запрограммирована», и смена их сама по себе о кризисе верхов еще не говорила. Но дискуссии 1917 г. не были простой борьбой либералов и консерваторов. Мы видели, что под воздействием войны в правящих классах воюющих стран (даже таких парламентских, какими были Англия, Франция и Италия) возникла тенденция к принципиально иному, антипарламентскому и антиконституционному, методу управления. Эта тенденция была существенной чертой характерного для периода первой мировой войны, для 1917 г. в частности, кризиса буржуазной демократии. В истории западноевропейских стран она сыграла роль своеобразной психологической подготовки фашизма. Последний не сумел бы увлечь за собой сколько-нибудь значительные группы буржуа, не будь они хотя бы отчасти подготовлены к нему войной вообще, нападками сторонников военной диктатуры на буржуазную демократию, в частности.

В 1917 г. тенденция к переоценке буржуазно-демократических ценностей сказывалась в разных странах с разной силой. В Англии, классической стране буржуазного парламентаризма, голоса, отрицавшие буржуазную демократию, раздавались сравнительно редко (но все же раздавались), во Франции и особенно в Италии они звучали настойчивей и чаще. Вот эти «поиски нового» (а по существу старого), эта нарастающая склонность к отказу от традиционных парламентских учреждений и норм наглядно свидетельствовали не только о провале не сумевшей предупредить антивоенные выступления народов политики «национального единения», но и о назревающем в странах Западной Европы общем кризисе буржуазных методов управления народными массами, общем кризисе «верхов». В то же время в этих странах нарастали возмущение и гнев народных масс, шло сближение наиболее прогрессивных групп мелкой буржуазии и интеллигенции с пролетариатом, закладывались основы послевоенного революционного подъема. Эти тенденции общественного развития Западной Европы явственно сказывались уже в марте — октябре 1917 г., им предстояло еще более углубиться и усилиться под воздействием Великой Октябрьской социалистической революции.

INFO

К 10605-055/054(02)-77*БЗ-7-13-77

Кира Эммануиловна Кирова

ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА, 1917-й

Утверждено к печати

редколлегией серии научно-популярных изданий

Академии наук СССР

Редактор Н. В. Шевелева

Художник В. Хромилин

Художественный редактор В. Г. Ефимов

Технический редактор А. М. Сатарова

Корректор И. С. Княжицкая

Сдано в набор 3/VI 1977 г. Подписано к печати 23/XI 1977 г.

Формат 84 х 108 1/32. Бумага № 2. Усл. печ. л. 10,08.

Уч. изд. л. 10,6. Тираж 23300. Т-20809.

Тип. зак. 451. Цена 70 коп.

Издательство «Наука»

117485, Москва, В-485, Профсоюзная ул., д. 94-а

1-я тип. издательства «Наука»

199034, Ленинград, В-34, 9 линия, д. 12

…………………..

FB2 — mefysto, 2024

Примечания

1

Уходя со старого места работы, рабочий должен был получить от прежнего нанимателя и вручить новому специальное «свидетельство о проживании». Если он уходил самовольно (и следовательно, не получив свидетельства), то должен был шесть недель ожидать, пока суд вынесет решение о выдаче ему нового свидетельства, предъявив которое он сможет поступить наконец на новое предприятие (см.: Ллойд Джордж Д. Военные мемуары, т. IV. М., 1935, с. 150).

2

Так, в Глазго в мае 1917 г. 400 женщин захватили грузовик с картофелем («The Daily Chronicle», 1917, 30 may; «Pall-Mall Gazette», 1917, 29 May). В июле 1917 г. пережил неприятные минуты некий владелец мясной лавки в Лондоне, продававший мясо дороже установленной правительством цены. Перед его лавкой собралось около 300 возмущенных женщин, и некоторые из них пытались силой ворваться в нее («The Morning Post», 1917, 26 Jul.).

3

Все даты в книге даются по новому стилю.

4

Комитеты шопстюардов (цеховых и фабричных старост) начали возникать на английских предприятиях в первые годы XX в. В 1917 г. они работали уже на большинстве фабрик и заводов. Летом 1917 г. образовался общенациональный их комитет. Рабочие выбирали шопстюардов из