так галантно отбил меня у братков. Я закрыла глаза, пытаясь воззвать к своей интуиции, но не ощущала ничего кроме нарастающей страсти…перегруженная этими мыслями, я ввела ключ в замок и три раза повернула его в скважине, а спустя несколько минут мы зашли в квартиру. Я обернулась и снова посмотрела на Серого. Боже мой, разве могут эти глаза врать? В них столько нерастраченной любви…одному Богу известно сколько в них грусти. Я ощутила, как начала гореть переносица от наворачивающихся на глаза слез. Это от счастья? Нет. Это от безысходности…такого сногсшибательного, резкого нахлынувшего словно цунами. Серый крепко обнял дрожащую меня, и я сдалась. Выступившие слезы заставили его от неожиданности вздрогнуть, но только после его прикосновения я заревела навзрыд и Серый зарылся с носом в копне моих жемчужных, вкусно пахнущих волос и я ощущала его теплое дыхание. Ключи выпали из моих рук с характерным звоном, а мое самообладание очень быстро таяло. Его шепот…Боже мой, он сводил меня с ума не позволяя разуму остановиться. Остановиться хотя бы на секундочку и начать здраво мыслить.

— Поля… — прошептал Серый. — девочка моя, пожалуйста, не надо плакать… — он повторил эти слова несколько раз, как заклятье, но только оно не помогало. — прошу, малышка, не плачь. Все плохое однажды кончится. Все плохое будет позади. — Серый крепче сжимал меня в своих объятьях. — Полина, малышка… — он нежно гладил мои волосы, чтобы я держала себя в руках, но только все было наоборот.

— Стас, я так устала… — прошептала сквозь слезы я уткнувшись лицом в его грудь. Мои губы почти беззвучно шептали. — я так устала…

Серый дотронулся до моих волос и так приятно ощущать его ладони в мягких прядках, что так небрежно играют пальцами вдоль прядок. Пальцам дотрагиваясь лица он приподнял мой подбородок и на секунду мы замерли в ожидании толчка самой судьбы. Пальцы приоткрывают мои губы, и Серый опустил свой взгляд в пол и нежно поцеловал меня в закрытые веки, но так легко словно мотылек касается своими крылышками цветками. Целует щечки, нос и лоб принося странное, блаженное удовольствие…на секунду в глазах потемнело, и я почувствовала, как подкашиваются ноги…щелчок…и все словно в тумане…

* * *

От мурлыкающего себе под нос сладкого голоса Шейлы становилось по-настоящему тепло. Радио ведущая откинулась на спинку своего широкого кресла, и вытянув свои длинные ноги на стол, она игриво переставляла ножки позволив пр клубной черепаховой кошке ступать по ее изящным икрам, как по подиуму. «Цвет настроения синий» мурлыкала Шейла игриво смеясь над кем, с какой серьезной мордочкой дефилирует по ее ногам кошка. «Она так чувствует себя Богиней»-смеясь пропела ведущая оглядывая студию, а я все не могла выбросить одно происшествие из головы. Словно память пыталась напомнить мне что-то очень важное…

Было три часа ночи, когда следователь Кира Алексеевна пригласила меня в комнату для допросов. Она обещала, что это не продлиться долго, впрочем, нужно отметить профессионализм Киры, ибо допрос с ее участием никогда не длился долго и было безопаснее для собственного здоровья идти на компромисс и диалог с ней, чем пытаться отбрехаться или уйти от прямого ответа. Впрочем и в своем профессионализме она всегда благодарила исключительно родителей, ибо только они верили в нее с самого раннего возраста позволяя проявлять самостоятельность в серьезных вопросах. Судьба свела нас в крепкой дружбе совершенно случайно: моя бабушка всегда твердила, что мне нужно подружиться с какой-нибудь девочкой, ибо девочки должны иметь подружек, а такая хорошенькая девочка, как я — тем более, но при этом, бабушка всегда говорила, что заводя подружек нужно быть готовой к тому, что эта самая подружка в будущем окажется пригретой змеей, которая соблазнить твоего мужа, но с Кирой все было иначе. Про Киру бабушка всегда говорила, что она бомба замедленного действия и когда она рванет, (а под рванет имелось ввиду — вырастит) она устроит настоящий бум.

Меня беспокоило только одно — подозреваемый не выглядел обеспокоенным, хотя и знал, что был здесь не в качестве свидетеля, а в качестве самого настоящего подозреваемого. Нет…в качестве главного, основного подозреваемого в совершении преступления. При это был подозреваемым не в какой-то мелочи, а в самом настоящем убийстве. Кира отварила передо мной дверь и я робко прошло в комнату и пригласила сесть рядом с собой, что я аккуратно и сделала. Будь это какой-нибудь детектив или сериал с элементами детектива, то по классическому сценарию, сыграть роль «хорошего» полицейского выпала бы кому-то другому, но только не Кире. И хотя особой агрессией она никогда не отличалась, даже при всем желании, но у нее было то, чего не хватало большинству мужчин участка — жесткости. А для злодейки она обладала очень даже запоминающейся внешностью. Комната допроса имела обычный, спартанский вид: стол, три стула, видеокамера и лампа. Никаких посторонних деталей, ведь в этой комнате нужно докопаться до сути, а не вести ламповые переговоры.

— И так, — Кира Алексеевна подтянула свою классическую юбку чуть выше колена выставив на показ свои изящные, чувственные бедра спрятанные за черной тканью капроновых колготок. — Ваше им Станислав Грэй?

— Мои друзья и знакомые зовут меня просто Серый. — улыбнулся молодой человек медленно переводя свой томный взгляд с Киры на меня так, что я робко сжала крепко бедра.

— У тебя здесь нет друзей. — улыбнулась Кира. — и мы здесь собрались вот такой вот маленькой компанией исключительно для того, чтобы просто прояснить некоторые факты из твой жизни, поэтому, — она одним движением раскрыла свой кожаный блокнот. — постарайся отвечать четко и без стеснения.

— Хорошо, меня зовут Станислав Грэй. — серьезно и бес всяких улыбок произнес молодой человек.

— Тебе двадцать один год, и ты живешь по адресу: дом номер два улица Добрососедская. Верно?

— Совершенно верно.

— Ты подтверждаешь, что отказался от конституционного права на бесплатного государственного адвоката? — Кира чувственно поправила спавшую прядку своих серебряных волос.

— Подтверждаю, поскольку через пару минут вся эта глупость быстро разрешиться, и не придется вызывать бездарного бесплатного адвоката. — на секунду Стас улыбнулся.

— Ты работаешь в компании «Уличные фонари», — вздохнула Кира. — магазин спиртных напитков. Директором которого являешься. Верно? — ее изящные бровки приподнялись в эмоции нескрываемой надменности.

— Все верно. — Стас улыбнулся. — ну, теперь как бы и не особо им являюсь, и Вы, дорогая Кира Алексеевна, сами знаете, почему. — вздох.