–Поэтому хочу за обедом!– отрезала я и, подойдя к дверной решетке, принялась стучать по ней каблуком, вопя во все горло:– Эй, я хочу есть! Хочу есть! Немедленно!

Из-за стены выглянул Лондо с кислым выражением лица. Кажется, от моих воплей у него разболелись уши.

–Незачем так орать, Ваше Высочество!– рявкнул он.– Сейчас Гари вернется и будем обедать.

–Где он шляется, когда я хочу есть?– резонно спросила я.– Как он мог? Что он о себе думает?

Лондо заскрежетал зубами и скрылся за углом.

Впрочем, ему это не помогло, потому что я продолжала бузить до тех пор, пока не появился Гари, который, оказывается, ловил рыбу на мелководье. И поймал!

–Вам придется потерпеть, Ваше Высочество,– сказал он, остановившись у решетки.– Рыбу надо почистить, помыть и сварить. Заправлю суп пшеном, и у нас получится отличная уха!

–Когда?– заинтересовалась я.– Когда она получится? К вечеру?

–Часа через два,– прикинул Гари.

–Что вы себе позволяете?– возмутилась я.– Я умру с голода! Я отощаю, и золота вам достанется меньше, чем вы ожидаете!

–Ну хорошо,– сдался разбойник,– вы сейчас получите лепешку и вяленое мясо, а через два часа будет обед.

–Если я прожую это мясо, я согласна,– пробурчала я.

От предложенного мной куска лепешки Стич отказался, напомнив, что он, в отличие от меня, завтракал. Мне это было только на руку – я рассовала хлеб по карманам куртки. Пригодится, пока я буду прятаться. Голод не пугал. Меня вообще ничего не пугало, кроме необходимости выходить замуж против собственной воли и делать то, чего я не желаю.

Через обещанные два часа Гари торжественно внес две миски, от которых исходил пар и веяло ароматом вкуснющей ухи. Я подавила вздох сожаления: судовольствием съела бы и свою порцию, и порцию Его Высочества, и, если бы влезли, порции обоих висельников, но для этой похлебки у меня другие планы.

Когда Стич увлеченно принялся есть, а надо сказать, аппетит у неверийского принца оставался прекрасным несмотря ни на что, я незаметно влила в свою порцию остатки слабительного средства из флакона. А затем, поднеся ложку ко рту, завопила и принялась плеваться во все стороны.

–Что случилось?– закричали прибежавшие на эти звуки разбойники.

–Ваш суп противный я есть не буду!– заявила я, стараясь не смотреть с тоской на прозрачный бульон, в котором плавали кусочки рыбки, пшено и какая-то зелень.– Им же отравиться можно! Отвратительная еда! Забирайте сейчас же!

Гари загремел замком, открывая дверь. Лицо у него было растерянное.

Сунув миску ему в руки, я ушла в дальний конец камеры и села, отвернувшись. Моя спина выражала предельную обиду, думаю, ничьи спины не выразительны так, как спины лиц королевской крови.

Судя по тому, как ложка тренькнула по тарелке, Гари немедленно попробовал уху.

–Вы, Ваше Высочество, маленькая, избалованная…– он не договорил, но смысл я поняла. И осталась довольна тем, как развиваются события.

–А вы совершенно не умеете готовить!– воскликнула я, не поворачиваясь.– Теперь ешьте это сами!

–Вот и съедим!– разозлился Гари, а Лондо поддакнул товарищу:

–Еще как съедим!

Они ушли.

Стич, который успел выхлебать почти все, спросил меня с крайним изумлением:

–Альви, почему ты отказалась? Супчик очень вкусный!

–Потому что тебе супчик попался из вкусной части котелка, а мне – нет,– отрезала я и легла, закинув руки за голову.– И вообще, я спать хочу!

–Как с вами сложно, с принцессами,– пробормотал невериец себе под нос, но у меня ведь слух, как у смиссы.

Я подумала, что понимаю Его Высочество. Мне с самой собой очень сложно, чего уж говорить о посторонних? Легко мне было с бабулей, с папой (когда он на меня не сердился), с… Онтарио Ананаксом.

Пришлось перевернуться на бок, чтобы Стич не увидел моего расстроенного лица. Только сейчас я сообразила, что собираюсь бежать не только от замужества, но и от новых встреч с блондином с волчьим взглядом, который глубоко запал в мое сердце. Да, я знала, как многие лицемерят, находясь в браке, естественно, знала об адюльтерах, ведь нравы при дворе были весьма свободны. Но для себя такого брака – с похождениями налево,– не представляла. Лучше уж никакого! Так что, увы, младший Ананакс в качестве любовника замужней принцессы Альвины Кармодонской даже не рассматривался. Кроме того, что-то подсказывало, что Онтарио принадлежит к тому типу мужчин, которые не делятся своей добычей ни с кем. До тех пор, покуда она им не наскучит.

Настроение окончательно испортилось. Я представила, как наши страстные отношения с младшим Ананаксом покрываются патиной обыденности, и он начинает смотреть в одну сторону, а я в другую. И вдруг поняла, что не готова делить его ни с кем. Даже покрытого патиной! Как, оказывается, интересно посмотреть на себя со стороны. Принцесса Альвина в Тессе рассуждала так, принцесса Альвина в Самыйсоксе – этак. А принцесса Альвина из Норрофинда думает о вещах, которые раньше вовсе не приходили ей в голову. Возможно, это и называется взрослением?

Судя по довольным голосам висельников, они сожрали всю уху, включая суп из моей тарелки. На моих губах затаилась коварная улыбка…

Прошло несколько минут, и кто-то из разбойников ломанулся к выходу, стеная и спотыкаясь о камни. Следом побежал второй. Моя улыбка расцвела, как роза Самыйсокса. Так-то, ребятки, не прислушиваться к словам коронованной особы! Прямым же текстом сказала – супом можно отравиться.

–Альви, позволь тебя спросить?– вдруг проговорил Стич.– Только обещай, что не обидишься.

–Смотря о чем будешь спрашивать,– честно ответила я.

–Ты принципиально против замужества? Или дело только… во мне.

Я чуть не обиделась, но передумала. Стич всегда был искренен со мной, так почему бы не ответить ему тем же?

–Если говорить о сегодняшней ситуации, то дело не в тебе, а в том, что я не готова к браку вообще, и к браку с тем, кто не нравится, в частности. Ой, прости… Обещай, что не обидишься!

Принц засмеялся.

–На тебя невозможно сердиться, Альви, а на правду обижаться нельзя. Но если бы ты встретила кого-то, кто пришелся тебе по сердцу? Ты задумалась бы о замужестве?

Я села и с подозрением уставилась на Его Высочество.

Что это еще за намеки? Не имеет ли он в виду кармодонского негодяя, о котором я иногда… мечтаю?

Под моим грозным взглядом щеки принца заалели не хуже, чем алели у Аманды от его поцелуев. Он отвел взгляд.

–Понятия не имею!– отчеканила я.– Во-первых, я такого еще не встретила. А во-вторых, при дворе многие уверены, что у меня нет сердца.

–Ну, с этим я не соглашусь…– пробормотал Стич.

Я снова улеглась и отвернулась. И только потом поняла, что не поняла, к чему относились последние слова Его Высочества: ктому, что я не встретила свою половинку, или к отсутствию у меня сердца?