– Яд должен был уже подействовать, прошло много времени, – понял я.

Кристен оторвала глаза от пострадавших.

– Что ты имеешь в виду?

– На нас циа…. Короче, как ты его там назвала?

– Цианид калия.

– Вот. Может, он на нас просто не действует?

Кристен с сомнением посмотрела на меня.

– Дилан, мы подверглись радиации, но это не значит, что мы всесильны. Не переоценивай нас. Мы сдадим анализы, выяснится, что в нас его содержание незначительно.

Она старалась доказать всё научно.

– Ты совсем не понимаешь? Для нас логика пропала, когда произошёл удар.

Послышались звуки сирены.

– Беги, я останусь с ними.

Кристен кивнула головой и побежала за врачами. Я повторял про себя, что всё будет хорошо.

Обойдя дом, появилась бригада дежурных. В белых халатах они подбежали к нам.

– У них отравление цианидом калия, – сказала Кристен.

– Девушка, мы сами разберёмся.

Кристен заставили отойти от них. Я прижал её к себе. Наши сердца бешено бились, смотря на эту страшную картину. Мой отец сейчас был на границе жизни и смерти, а я ничего не мог сделать.

– Вы правы, мисс, – произнёс врач.

А то она была не права. Хотя я сомневался в ней. И это было моей самой большой ошибкой.

– Все в машины. В физраствор добавьте глюкозу. Необходима госпитализация. Готовьте носилки! – крикнул другой медик.

– Я поеду с отцом, – повернулся я к Кристен.

– Хорошо, я с Шарлоттой.

Мы разошлись к разным бригадам. Я держался за руку отца. Вскоре мы сели в скорую. Папе вкололи в вену капельницу, добавив вышесказанный препарат.

Машины неслись по шоссе к городской больнице. Я видел, как сменяются дома, и понимал, что времени может не хватить. Потеря мамы не прошла стороной для нас обоих. Если не станет папы, я не знаю, что буду делать. Сейчас мне было очень страшно.

Я надеялся всей душой на лучший исход.

– Скажите, как наш рабочий персонал? – обратился я к медику, сидевшему напротив.

Мужчина оторвался от своих бумаг и посмотрел на меня.

– Их травмы были незначительны. Они отделались головной болью.

Я выдохнул, немного успокоившись. Затем в голову мне пришла вторая сторона медали: убийца не станет вредить себе намеренно. Он провернёт свои действия непринуждённо.

Это кто-то из нашего дома. Кто принёс нам кофе?

Лив.

Я вспомнил, что она была единственной, кто видел электрика. С другой стороны встаёт финансовый вопрос. Её зарплаты не хватит, чтобы разбрасываться крупными суммами.

Пока что она была единственной подозреваемой в моём списке.

Через десять минут мы добрались до больницы. Недалеко от нас подъехала вторая машина. Из неё выкатили Шарлотту, а Кристен шла рядом. Медики держали над моей мачехой, как и над моим отцом, капельницы.

Мы въехали в больницу. Отца и Шарлотту завезли в палату. Мы хотели пойти за ними, но нас остановили.

– Извините, но вам туда нельзя, – остановила нас светловолосая медсестра.

– Но там мой отец! – возмутился я.

– Прошу, сдайте анализы. Мы должны знать, есть ли в вашем организме цианид.

Кристен погладила меня по плечу, и я успокоился.

– Хорошо, давайте сделаем это.

– Пройдёмте. Назовите номера ваших страховок.

Мы подошли к стойке регистрации, после чего пошли сдавать кровь. Нам предложили сесть. Я упал на кресло, на котором у меня взяли плазму. Эти же действия повторили с Кристен.

Я посмотрел на пробирки. Кровь в них словно сошла с ума, ходя по кругу. Все эти движения сопровождались едва заметными молниями.

– Кристен, смотри!

Я указал пальцем на сосуды. Её глаза стали большими, и перед нами встал выбор: дать кровь на анализ или сохранить наш маленький секрет. С одной стороны – наше здоровье, с другой – секрет. Медсестра взяла пробу и капнула на стекло. Бежать было не куда.

Женщина совсем не поменялась в лице. Повернувшись к нам, она произнесла:

– На удивление, вы не отравлены.

Я глянул на пробирку. Кровь перестала крутиться в маленьком водовороте. Всё закончилось, наверное потому, что наши сосуды достаточно отдалили друг от друга.

Мой взгляд пал на Кристен. Она старалась скрыть своё удивление, но, кажется, моя безумная теория оказалась правдой. Мы наигранно улыбнулись и вышли из кабинета.

– Мы же пили кофе. Как на нас ничего не подействовало? – спросила меня девушка, когда мы оказались в зоне ожидания.

– Видимо, мы настолько всесильны.

– Ну да! Электрический ток в нас мог ускорить метаболизм!

Я сложил руки на груди.

– Кристен, я – бизнесмен, а не биолог. Выражайся яснее.

Девушка тяжело выдохнула.

– У нас супер обмен веществ.

– Круто!

Мы сели в комнате ожидания, понимая, что очень скоро нас позовут к отцу. Я обнимал Кристен и пытался найти силы пережить очередную беду.

Через час к нам подошла медсестра.

– Вы можете пройти в палату. Ему нужен отдых, препаратов больше не будет.

Я отодвинулась от Дилана, встала, и мы прошли к палате. Дилан остановился перед дверью, ещё крепче сжимая мою руку.

– С ним всё в порядке?

Сейчас он был словно маленький ребёнок, который нуждался в поддержке. Он потерял маму, теперь ему было страшно за отца. Я его понимала, поэтому посмотрела ему в глаза, говоря, что всё хорошо. Он хотел мне верить.

Дилан взялся за ручку палаты и нерешительно надавил вниз. Дверь открылась, и мы увидели мистера Блэка, подключённого к аппаратам. У меня сжалось сердце. Мы подошли ещё ближе и заметили, как он дышит в трубочки, приставленные к каждой из ноздрей. Он попытался повернуть голову в нашу сторону. Мы подбежали вплотную к нему.

– Дилан, сынок, что произошло? – слабым голосом сказал мужчина.

Мы переглянулись. Я смотрела на юношу и понимала, что он не знает, что сказать.

– Мистер Блэк, сейчас Вам нужно отдыхать. Ни о чём не волнуйтесь. Мы всё потом расскажем.

Он кивнул головой и провалился в сон. Ему стоило огромных усилий вымолвить эту фразу. Я заметила белый кожаный диван напротив его кровати. Дилан предложил сесть, так как он сейчас не хотел покидать отца.

Мы рухнули на диван.

– Кристен, как ты думаешь, кто за этим стоит?