Вильно, Троки, Ковно, Жемайтия, Менская земля признали власть Сигизмунда. Берестье и Городно он взял силой после долгой осады. «Весь народ литовский охотно согласился признать Сигизмунда из-за слабостей Свидригайловых; ибо воевода Гаштольд (стал вместо Юрия Гедговда, сохранившего верность Свидригайле. — Авт.) и предводители сказали новому великому князю, что Свидригайло не уважал христианство и ослаблял его, что даже жене своей позволил жить по личной ее воле», — писал великому магистру Паулю фон Росдорфу орденский шпион Войгт. То же самое доносил в Орден и другой шпион — Ребенц: «Свидригайло каким-то образом сам это заслужил, потому что по любви к жене и к русинам унижал веру римско-католическую и начал проявлять более приверженности к вере русской: обдирал литвинов, обогащал русинов».

Русины же и поддержали Свидригайлу. В Полоцке православные феодалы объявили его великим князем русским. Вся Восточная Беларусь, Волынская и Подольская земли, Киев, Чернигов, Путивль, Новгород-Северский, Трубчевск, Стародуб, Серпейск, Тула, Курск, Вязьма, Смоленск, Оскол, Пинск сохранили верность Свидригайле. Государство распалось на Великое Княжество Литовское и Великое Княжество Русское. Ягайло, зная неукротимый характер Свидригайлы, понимал, что тот не смирится со свержением и начнет войну. Тем более Орден оставался верным союзу со Свидригайлой. Ягайло хотел предложить Сигизмунду уступить Свидригайле русские земли. Остеродский командор советовал великому магистру попросить Свидригайлу не слушать Ягайлу: «Король с характерной ему хитростью легко может завлечь его, представив то, что все случилось со Свидригайлой, — ему не нравится, и что он по-братски готов уступить ему Русские земли с тем, чтобы он спокойно владел ими и не был доведен до крайности. Когда же Свидригайло согласится, то это приведет его к гибели. Вероятно, но, как обычно, не сдержит своего слова. Пускай гросмайстер[52] прочитает все летописи, и он, возможно, не найдет ни в одной из них, чтобы поляки хранили когда-нибудь данное ими слово». В Литву Ягайло не поехал, понимая, что ни Сигизмунд, ни Свидригайло не согласятся с его предложением. Он был прав: Сигизмунд рассматривал Русские земли как владение ВКЛ, а Свидригайло горел желанием вернуть себе великокняжеский венец. Многие литвинские феодалы, узнав, что он жив, приглашали его в Литву взять «наследство отца».

Свидригайло начал войну против Сигизмунда Кейстутовича. Орденский шпион Ганс Балг доносил магистру: «Вся земля литовская против поляков, и простолюдины говорят, что они покорились Сигизмунду, не зная, что Свидригайло жив, многие жители, покинув жен и детей, стекаются к Свидригайле». Война длилась с 1432 по 1439 год. (Более подробно об этой войне рассказано в главе о великом князе литовском Сигизмунде Кейстутовиче.)

Свидригайло в 1439 году бежал в Молдавию, жил при дворе молдавского господаря Ильи и получил от него в держание земли в Покутии возле Тлумича. После смерти Сигизмунда в 1440 году великим князем избрали Казимира Ягайловича, и Свидригайло смирился со своей несчастливой судьбой. В 1445 году Свидригайло признал себя «верным слугой великого князя Казимира», за что получил во владение Волынь с Луцком, Гомель, Давид-Городок, а его жена Анна Рязанская — Здитов, Городок и Дворец.

До конца своей жизни Свидригайло княжил в Луцке на Волыни. В 1452 году, 10 февраля, Свидригайло умер. Свои владения он передал по завещанию Великому Княжеству Литовскому, и этот дар, видимо, был единственным добрым делом, которое сделал Свидригайло для своей родины. Следует отметить, что война Свидригайлы за независимость Великого Княжества сорвала планы поляков присоединить его к Польше. Оказалось, что честолюбие Свидригайлы спасло Великое Княжество от падения.

За всю историю Великого Княжества Литовского, Русского и Жемайтского не было такого одиозного правителя, как Сигизмунд Кейстутович. 24 октября 1432 года после переворота Сигизмунд, младший брат Витовта, был коронован великим князем литовским. Началось правление «жестокого и насильственного человека, убийцы собственных подданных, который много невинных людей разными мучениями лишил жизни», — так оценил его правление не менее жестокий человек великий магистр Пауль фон Росдорф.

Волей исторических перипетий Сигизмунд стал великим князем, это был слепой выбор истории. Ничем выдающимся не отличался Сигизмунд, не проявил ни политического, ни военного дарования. Жалкая тень великого Витовта. Если что и совершил он героического, то это согласие быть заложником за Витовта у крестоносцев. А так, получив после своего освобождения из неволи в 1405 году Стародубское княжество, тихо жил в нем и ни на что не претендовал.

Редко его имя называлось в летописях, да и о чем было писать про него. Большого политического влияния Сигизмунд не имел.

О Сигизмунде вспомнили, когда поляки задумали убрать с великокняжеского посада Свидригайлу. Королевский совет вызвал Сигизмунда из Стародуба в Краков и предложил стать великим князем с условием ленной зависимости от польской короны и передачи Польше Подолья, Волыни и Киева. Сигизмунд без сомнений согласился.

Когда переворот произошел, в Кракове не скрывали радости: польский ставленник на великокняжеском посаде. Ягайло, который не одобрял переворот, 1 сентября признал Сигизмунда великим князем литовским, хотя себя по-прежнему титуловал верховным князем Литвы. Сигизмунд в Городно 15 октября 1432 года поклялся польскому посольству во главе со Збигневом Олесницким, что Великое Княжество подчинится Польше, и передал ей Подолье. После его смерти все Великое Княжество перейдет к Польше, только Трокское княжество останется во владении его потомков. Позже Городенский договор 3 января 1433 года утвердил Ягайло.

В начале правления Сигизмунда его сторонники находились в эйфории. Орденский посол Ганс Балг писал о настроении Сигизмундовых подданных: «Все они пылают ненавистью к Свидригайле и радуются, что великим князем стал Сигизмунд Кейстутович, который сразу вернул многим их былые владения и уделы. Этим завоевал он любовь своих подданных, которые единодушно восклицали: «Вот как милостиво поступает с нами господарь наш: этого никогда б не сделал Свидригайло; и мы готовы положить за него животы свои». И это было правдой: «Мы все охотней согласимся пролить до последней капли нашу кровь, чем признаем вновь Свидригайлу», — заявили сторонники Сигизмунда.

Но, несмотря на такую поддержку, Сигизмунд не чувствовал себя уверенно, понимал, что он узурпатор. У Свидригайлы оставалось немало приверженцев, особенно среди православных. Не случайно, что довелось силой брать Городно и Берестье, а русские земли Великого Княжества вовсе не признали его власти и поддержали Свидригайлу.