— Здравствуй, Виола!.. Дорогая Виола, посмотри, как облако отражается в воде. Я подумала, что это ягненок, и бросилась спасать его… Ты помнишь стихотворение Блейка о маленьком ягненке? А я забыла. Когда я была ребенком, я знала множество стихов наизусть. Я каждый вечер рассказывала их бабушке. Старушка вечерами сидела возле моей детской кроватки и вязала. — Леди Инскип сделала пальцами, словно спицами, несколько движений. — Вот так, вот так. Спицы тарахтят… А может, это тарахтят маленькие тонкие детские косточки?

Леди Инскип внезапно замолчала. Ее рот и глаза были широко раскрыты, губная помада размазалась по щекам. Гребень выпал из головы, клок волос свисал над ухом.

— Пожалуйста, мадам, выходите из воды! — умоляла я. — Посмотрите! — Я указала пальцем на лодку. — Джайлс и Баузер спасают овец. Вам не стоит волноваться. Пожалуйста, выходите, вы можете простудиться!

Леди Инскип отпрыгнула от меня и сделала еще один шаг в воду. Я испугалась, мне показалось, что она собирается броситься вглубь и утонуть. Спасать ее было так же опасно, как помогать бабочке, которая бьется о стекло. Стоит схватить чуть сильней — и сломаются хрупкие крылья, но если ее не поймать, она разобьется об оконную раму.

— Мадам, вы пугаете меня!

Похоже, что мои слова произвели эффект. Леди Инскип с видимой неохотой взяла мою руку, медленно вытянула ноги из грязи и встала рядом со мной на траве. Ее лицо выражало смирение и покорность.

— Возвращайтесь домой поскорее! — сказала я, положив свои руки поверх ее. — Вы, должно быть, замерзли. Вы вся дрожите.

Леди Инскип посмотрела вниз, на мокрую, запачканную водорослями юбку, которая прилипла к ногам.

— Какая я грязная! Я должна постирать одежду, смыть с нее кровь невинных овечек. Знаешь, Виола, кое-что мне не удастся отмыть никогда. Это больно ранит меня и наполняет сердце раскаянием.

— Вот вы где, мадам! — За нашими спинами стояла мисс Тинкер. Она тяжело дышала, ее одутловатое лицо покраснело от бега. — Ну и задали вы мне задачку! Зачем вы обманули меня и сказали, что идете в ванную купаться? Я терпеть не могу, когда мне лгут. Вы лгунья, мадам!

Леди Инскип испуганно съежилась:

— Я увидела Виолу из окна и спустилась вниз, чтобы поговорить с ней. Мы мило беседовали о ягнятах, не правда ли, Виола?

— О да! — Я обратила внимание на то, как леди Инскип боится мисс Тинкер. — Нам было очень интересно вместе.

Мисс Тинкер недоверчиво взглянула на меня:

— Думаю, мы должны расчесать наши волосики, миледи. Мы пройдемся по ним расческой сто раз. Мы выглядим замарашкой. — Мисс Тинкер говорила, словно успокаивая маленького несмышленого ребенка.

— О нет, пожалуйста! — Леди Инскип прижала руку к голове. — Мои бедные волосы! Вы знаете, Виола, они выпадают клоками. Когда-то я гордилась своими волосами, а сейчас они стали слишком редкими. — Она понизила голос до шепота. — Тинкер очень сильно дергает их щеткой, мне очень больно.

— Перестаньте шептать, миледи! Пойдемте со мной! — Мисс Тинкер протянула свою крепкую руку.

— До свидания, Виола. Я получила огромное удовольствие от беседы. Спасибо за то, что составили мне компанию! — Леди Инскип грациозно наклонила голову.

Мисс Тинкер увела ее в дом. Я вспомнила, как в «Больших ожиданиях»[32]Пип смотрел на то, как уводили Магвича, как солдаты побросали факелы и как факелы печально зашипели в воде, как будто с ними было все кончено. Мне стало ужасно жаль несчастную леди Инскип.

Я поднялась к верхнему озеру. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди от ужаса, когда на месте озера я увидела грязное болото. Озеро уменьшилось до размеров пруда. Справа и слева виднелись лужи. В липкой зеленой тине что-то блестело. Я подошла поближе — в мутной воде билась серебристая рыбка.

— Привет, Виола! — Ники подошел ко мне сзади. Его лицо выражало досаду. — Меня вышвырнули из лодки, как только пришел Джереми. Они сказали, что у меня не хватает силенок. А ведь я очень сильный, я даже могу поднять на руки овцу. Конечно, я не могу грести — я не могу грести, потому что мне не дают учиться.

— О Ники, не обращай внимания! Посмотри на эту рыбу! Она может утонуть в грязи. Что нам делать, как мы можем помочь? Мы сами утонем, если попробуем до нее добраться.

— Подожди меня здесь! — воскликнул Ники. — Я знаю, что нужно делать.

Он побежал к дому. Я некоторое время стояла и смотрела на страдания несчастных рыбок. Когда мне стало совсем невмоготу, подбежал Ники с двумя пустыми ведрами.

— Набери в ведра воды, а я пойду принесу пару досок.

Я набрала воды в нижнем озере, а когда вернулась, то увидела, как Ники укладывает длинную доску поверх грязи. Затем он взял вторую доску и положил ее в торец первой. Доска немного подалась вниз под его весом, но выдержала и не сломалась. Я подала Ники ведро воды. Он переступил на вторую доску, поставил ведро и поднял первую. Ники прокладывал путь через грязь, переставляя доски одну за другой, пока не добрался до лужи, в которой плавала рыба. Я увидела серебряную вспышку в его руке, затем рыба была отправлена в ведро. Так же медленно Ники проложил путь обратно.

— Гениально! — воскликнула я, когда он вернулся.

Я отнесла рыбу к нижнему озеру и выплеснула из ведра. Ее жабры наполнились чистой водой, она взмахнула хвостом и скрылась из виду. Я снова наполнила ведро и возвратилась к Ники. Теперь Ники пытался спасти двух взрослых рыб и малька, он прокладывал путь к соседней луже. Так, почти без перерывов, мы работали около часа, до тех пор пока не выловили из луж всю рыбу. Мне показалось, что мы оба почувствовали себя гораздо лучше, после того как сумели сделать хоть что-то полезное.

— Как ты думаешь, должен ли я сказать папе, что это я во всем виноват? — спросил Ники, размазав по лицу полоску грязи тыльной стороной ладони.

Мы стояли, с ужасом рассматривая картину опустошения, виновниками которого стали.

— Думаю, что должен, но лучше не говори! Это больше моя вина, чем твоя. Я ведь гораздо старше и должна была предвидеть последствия. Давай внесем новую статью в устав Общества нарушителей правил: мы никогда ни в чем и никому не будем признаваться.

Ники вздохнул с облегчением.

— Если это устав нашего Общества, то я не смею его нарушать.

Мы подошли к дому. Из гостиной доносились голоса. Лалла стояла возле окна в компании молодого человека. Он был среднего роста, худощавого телосложения, с довольно светлыми вьющимися волосами. Незнакомец широко улыбнулся, увидев нас, и протянул вперед руки.

— Ники, это ты, я не ошибаюсь? Как я рад тебя видеть! Ты что, принимал грязевые ванны?

Ники бросился к нему в объятия:

— Хамиш! Я не думал, что ты появишься так скоро. Мы ожидали тебя после ленча.