Половые органы живородящего четвероногого с кровью (по “Истории животных”, кн. III)

Вверху: самец. Внизу: самка.

Модель мужской половой системы Аристотеля построена исходя из наблюдений за живородящим четвероногим: возможно, быком или бараном. Модель женской половой системы также скопирована с некоего жвачного. Он называет структуру целиком hystera – матка – и настаивает, что она всегда “двураздельная”. (У жвачных матка состоит из двух крупных рогов, которых нет у людей.) Рога матки – keratia – затем объединяются и формируют delphys, который ведет к мясистой хрящевой трубке с отверстием, mētra. (Так он, наверное, называет тело матки и ее шейку.) Доводя идею единообразия до предела, Аристотель пытается подвести под одну схему строение женских половых органов у млекопитающих, рептилий, рыб, головоногих и насекомых. Он находит эту задачу трудной, и неудивительно: эти системы очень разнятся.

64

А каковы взгляды Аристотеля на женский оргазм? Он полагал, что женщинам требуется секс – и много. Половой акт – это ta aphrodisia. Он называет женщин с большим сексуальным аппетитом словом aphrodisiazomenai. За девочками-подростками необходимо следить, “ибо с началом месячных они особенно сильно стремятся к любовным утехам”. У них даже могут развиваться дурные привычки (неявное предупреждение о мастурбации?), но обычно они успокаиваются после рождения нескольких детей. Некоторые женщины, однако, “невоздержны в любовном общении”, как кобылы (hippomanousi).

У греков отсутствовал термин для оргазма, так что Аристотель говорит о “наслаждении” или “интенсивном наслаждении” при сношении. Но он определенно полагает, что для женщин эти переживания типичны. Его модели мужской и женской сексуальности очень похожи. У женщины “наслаждение при сношении возникает… от соприкосновения, как у самцов, хотя она этой влаги оттуда не изливает”, что подразумевает, что под “наслаждением” он имеет в виду оргазм, а под “оттуда” – головку полового члена и клитор соответственно. На самом деле, у Аристотеля есть название для первого, balanos, но не для второго, но ему необходимо отдать должное и признать, что он, кажется, в принципе нашел его.

Аристотель пишет, что некоторые женщины, когда испытывают наслаждение “сравнимым с мужчинами образом”, продуцируют похожую на слюну жидкость, которая отлична от менструальной. (Вероятно, вагинальная смазка.) Иногда ее много, больше, чем выделений мужчины, – это, очевидно, отсылка к “женской эякуляции”. Женщина получает наслаждение, жидкость выделяется – и это признак того, что матка открыта и зачатие вероятно. Аристотель утверждает, что блондинки особенно влажны.

На самом деле вопрос не в том, испытывают ли женщины наслаждение от секса (Аристотель полагает, что должны испытывать и испытывают), а скорее в том, необходима ли кульминация для зачатия[103]. Здесь Аристотель противоречит себе. В трактате “О возникновении животных” есть пассаж: хотя женщина, как правило, во время секса испытывает наслаждение, она и без этого может забеременеть. И наоборот: зачатия может и не произойти, даже если женщина “идет в ногу” с партнером. Женский оргазм хорош, но необязателен. В кн. 10 “Истории животных” оргазму придается, видимо, более важное значение. Здесь Аристотель выражает мнение, что во время секса менструальная жидкость выделяется в область “перед маткой” (возможно, имеется в виду шейка матки или влагалище), где она смешивается со спермой. Выделение, по всей видимости, происходит во время оргазма, и партнерам необходимо “идти в ногу”, чтобы зачатие прошло успешно. А бесплодие обычно обусловлено тем, что мужчины “скоро исполняют свое дело”, а “в большинстве случаев женщина – медленнее”. Чтобы понять, является ли преждевременное семяизвержение действительной причиной бесплодия, по мнению Аристотеля, мужчине необходимо сойтись с другими женщинами и определить, способен ли он зачать детей. (Здесь обнаруживает себя замечательный эмпирический дух ученого.) Он также предлагает следующее решение проблемы неравного распределения времени: женщине необходимо возбуждать себя “подходящими мыслями”, даже если партнеру трудно сдерживаться.

Трудно сказать, какая теория является конечным выводом Аристотеля в данном случае: хорош оргазм или он необходим. Сведения из кн. 10 “Истории животных” определенно не сочетаются с остальными, так как ее содержание, по большому счету, клиническое. Некоторые ученые даже сомневаются, Аристотель ли ее автор. И все же секс, по Аристотелю, – совместная работа. Оба партнера стремятся к нему ради интенсивного наслаждения и в идеале получают его одновременно. По крайней мере, так происходит, если они хотят зачать ребенка, и для Аристотеля это определенно главный вывод[104].

65

В начале трактата “О возникновении животных” Аристотель пишет, что хочет исследовать движущую причину жизни и что этот вопрос и вопрос возникновения животных – в каком-то смысле одно и то же. Аристотель верит, что вещество, из которого родители формируют потомство – семя, – лишь потенциально обладает жизнью. И оно каким-то образом должно быть оживлено. Для нас это проблема оплодотворения, а для Аристотеля – вопрос приобретения души.

То, что эмбрион “приобретает душу”, звучит загадочно, но Аристотель лишь имеет в виду приобретение набора функционирующих органов. Или, говоря по-другому, это то, как эмбрион получает свою форму. Платон помещал эйдосы в мире за пределами разумного понимания. Аристотель помещает формы в семя. Животное получает душу от родительских особей. Однако здесь многое нужно объяснить. От какой из родительских особей происходит душа? Передаются ли души – растительная, чувствующая, размышляющая, – как единое целое? Когда именно во время онтогенеза возникает душа? Когда начинается жизнь?