Во время первого выхода Хлое и я движемся навстречу тысячам объективов-трансфокаторов, которые, завидев нас, приходят в безумное волнение. Под прожекторами телевизионщиков модели скользят одна за другой, безупречно покачивая бедрами. Бедра Хлое тоже покачиваются, она виляет ягодицами, исполняя идеальный пируэт в конце дорожки, и наши взгляды встречаются в нужный момент, придавая правдоподобие всему происходящему. Среди зрителей я вижу Анну Винтур, Кэрри Донован, Холли Брубах, Катрин Денев, Фэй Данауэй, Барри Диллера, Дэвида Геффена, Яна Шрагера, Питера Галлахера, Вима Вендерса, Андре Леона Телли, Брэда Питта, Полли Мелон, Кэла Руттенстейна, Катю Сассун, Карре Отис, РуПола, Фран Лебовитц, Вайнону Райдер (которая не аплодирует нам, когда мы проходим мимо), Рене Руссо, Сильвестра Сталлоне, Патрика Маккарти, Шэрон Стоун, Джеймса Трумэна, Ферн Маллис. Показ проводится под музыку Sonic Youth, Cypress Hill, Go-Go's, Stone Temple Pilots, Swing Out Sister, Дионн Уорвик, Psychic TV и Wu-Tang Clan. После финального выхода с Хлое я слегка отхожу в сторону, и Тодд обнимает ее за талию, затем они оба кланяются, затем она отходит в сторону и аплодирует ему, и я усилием воли подавляю в себе желание встать рядом с ней, а затем все вскакивают на подиум и спешат за кулисы на послепоказную вечеринку, которую устраивает Уилл Реган.

За кулисами: «Entertainment Tonight», «MTV News», Эй-Джи Хаммер с VH1, The McLaughlin Group, «Fashion File» и еще с десяток съемочных групп с других каналов протискиваются под навесами, где и без того все так плотно забито людьми, что никто не в состоянии перемещаться, микрофоны свисают над толпой с длинных шестов. Длинный стол весь уставлен белыми розами, мартини, «Skyy», бутылками «Moet», креветками с сыром, нанизанными на шпажки, хот-догами и вазами с гигантской клубникой. Приглушенно звучат старые записи В-52, которые сменяет Happy Mondays, за которым следует Pet Shop Boys. Борис Бейне и Мики Хардт танцуют под музыку. Стилисты, гримеры, трансвеститы среднего пошиба, президенты правления универсальных магазинов, флористы, покупатели из Лондона, Азии и Европы носятся по залу, увертываясь от детишек Сьюзен Сэрендон. Спайк Ли появляется в компании Джулиана Шнабеля, Ясмин Гаури Надедже, Эл Эл Кул Джея, Изабеллы Росселлини и Ричарда Тайлера.

Я пытаюсь найти в зале вице-президента отдела кастинга и новых талантов Sony, но толпа владельцев бутиков и армия совладельцев и редакторов журналов в окружении роя из тысяч камер и микрофонов, толкающаяся под навесами, отпихивает меня в угол для неприкаянных мужчин-моделей и бойфрендов моделей-женщин — часть из них уже зашнуровывает свои ролики, но тут Дэвид Аркетт и Билли Болдуин знакомят меня с поваром Блэйна Трампа, Деке Хайлоном. Маленький анклав, состоящий из Майкла Гросса, Линды Вакнер, Дугласа Кива, Орибе и Джин Бекер, болтает о том, что они собираются пойти сегодня вечером на открытие клуба, но взвешивают последствия неизбежного отсутствия на званом ужине, организованном Vogue. Я стреляю «Мальборо» у Дрю Бэрримор.

Затем Джейсон Каннер и Дэвид, владелец модельного агентства Boss, в один голос рассказывают, как они чудненько провели время со мной в «Pravda» вчера вечером, в ответ на что я просто пожимаю плечами и начинаю пробиваться к гримерному столику Хлое, по пути разминувшись с Дамьеном, держащим в одной руке сигару, а в другой — Элисон Пул, которая, не снимая темных очков, позирует фотографам. Пока Майк Уоллис берет у Хлое интервью, я залезаю в ее сумочку и пролистываю записную книжку, ища адрес Лорен Хайнд, нахожу его, затем беру 150$, и, когда Табита Сорен спрашивает меня, что я думаю о надвигающихся выборах, я делаю ей «знак мира» и говорю: «С каждым днем мое смятенье возрастает»[79], а затем направляюсь к Хлое, которая, обливаясь потом, прикладывает фужер с шампанским к голове, и я целую ее в щечку и говорю, что заскочу к ней домой около восьми. Затем я двигаю к выходу, где ошивается толпа охранников, передающих с рук на руки друг другу чьего-то «бишон фриз»[80], кокетливо глазеющего по сторонам, и хотя кругом сотни фотографов, ни один из которых не упустил бы подобного сюжета, народу в комнате так много, что фотографам просто не удается сюда пробиться. Кто-то говорит, что Мика, возможно, сейчас находится в «Canyon Ranch», а Тодда уже не видно в толпе желающих поздравить его с показом, и по этому поводу мне в голову приходит мысль, что люди, вероятно, не такие уж и плохие существа.

Я подъезжаю к квартире Лорен, расположенной в «Silk Building» прямо над «Tower Records», где я, собственно говоря, и повстречал ее сегодня днем, и, когда я закатываю «веспу» в подъезд, подросток-привратник в прикольной рубашке неохотно снимает телефонную трубку, одновременно отвешивая приветственный кивок Расселу Симмонсу, который, проскользнув мимо меня, выходит на Четвертую.

— Привет, — машу я ему рукой. — Меня зовут Дамьен, я приехал в гости к Лорен Хайнд.

— Эээ… Дамьен, а фамилия?

— Дамьен… Хирст.

Пауза.

— Дамьен Хирст?

— Но ты скажи ей просто — Дамьен. — Пауза. — Лорен знает меня просто как Дамьена. — Привратник тупо смотрит на меня. — Дамьен, — повторяю я, надеясь ускорить этим процесс. — Просто… Дамьен.

Привратник нажимает на кнопку квартиры Лорен.

— Здесь Дамьен пришел.

Я протягиваю руку и трогаю воротник его рубашки, пытаясь догадаться, где он ее раздобыл.

— Что это еще за дела? — спрашиваю я. — Последний писк дворовой моды?

Он отталкивает мою руку и становится в позу каратиста. Следует пауза, в течение которой я не свожу с него глаз.

— Ладно, — говорит привратник, вешая трубку телефона. — Она говорит, что дверь открыта. Идите давайте.

— Могу я оставить мопед здесь, чувак?

— Его может не оказаться на месте к вашему возвращению.

Я выдерживаю паузу.

— Ни фига себе дела, чувак! — затем закатываю мопед в лифт и кричу привратнику на прощание: — Акуна матата!

Рассматривая свои ногти, я думаю о репортерше из «Details», о ситуации с крутонами, о разговоре, который у меня однажды состоялся на подъемнике где-то на лыжном курорте, — настолько ни о чем, что я сейчас и вспомнить не могу его содержание. Двери лифта открываются, и я оставляю мопед на площадке перед самым входом в квартиру Лорен. Внутри — все белое, складная ширма работы Имза[81], столик в виде доски для серфинга — его же, розы, виденные мной в кабинете Дамьена, лежат на гигантском пьедестале работы Сааринена, окруженном шестью креслами в виде тюльпанов. MTV с выключенным звуком на гигантском экране в гостиной: повтор сегодняшних показов, Хлое на подиуме, Чандра Норт, другие модели. Откуда-то доносятся звуки аббовской песни «Knowing Me, Knowing You».