и одаривает меня хмурым взглядом. Как будто опять беззвучно повторяя: не истери. А я не могу. Я имею на это полное право.

— Что это было?ш — Повышаю голос, стараясь догнать и всё же заставить его обернуться.

В грудной клетке печет и клокочет. Хочу крови всех предателей.

— А как ты думала, Марьяна? Будем от заседания к заседанию только побеждать? Я предупреждал, что судебный процесс — это долго, сложно, успех никто не гарантирует.

— Я сказала, что не подписывала эту дурацкую бумажку.

Я не дослушиваю Вадима, перебиваю, топая ногой. Это наконец-то срабатывает.

Он останавливается и оборачивается. Складывает руки на груди и недовольно смотрит.

Он, блин, недоволен. Адвокат своим клиентом.

— Ты много разного говоришь, Марьяна, а потом оказывается, всё не совсем так, как ты говорила.

Его жестокие слова больно ранят, снова практически сбивая с ног. Но вслед за слабостью я чувствую прилив ярости.

Шагаю ближе к Вадиму, запрокидываю голову, смотря прямо в глаза:

— Ты встретился с Кириллом и договорился слить мое дело, да? Это месть за то, что я отказала тебе в праве эксклюзивно себя трахать?

У Вадима каменеет лицо. На последних моих словах глаза вспыхивают такой же яростью, как моя.

Меня саму передергивает от собственных формулировок, ведь и мыслей не было ввязаться в отношения с кем-то еще, кроме мучающего меня Вадима.

Даже когда после ночи со мной к нему на порог явилась наглая любовница, я не отомстила и не отрезала чувства к нему, а просто еще сильнее мучилась.

— А ты прямо-таки право себя трахать раздаешь? Эксклюзивно или нет?

Интересная ты женщина.

Вадим проезжается по мне взглядом, явно стараясь унизить, но меня не сбить с главного.

Снова топаю ногой и требую:

— Отвечай на мой вопрос. Ты договорился с Кириллом?

Вадим несколько секунд молчит. Меня колотит.

— Значит так, Марьяна. Слушай сюда... Кто тебя трахает — это вопрос, никак к делу не относящийся. А у нас с тобой был договор. Я защищаю тебя в суде так, как сам считаю нужным. Не отчитываюсь перед тобой, потому что бессмысленно. Ты много дел выиграла в своей жизни? А я — да. Объяснять тебе, почему в процессе делаю так, а не иначе, не стану. Спросишь с меня за результат. Уяснила?

Ответить хочу ругательством, но вместо этого сжимаю губы. Дышу через нос, пытаюсь в последний раз для себя же выяснить: на какие крайние меры я готова?

— Мне прислали фото с вашей встречи. Твоей и Кирилла. Вместо того, чтобы объясниться, ты врешь, что с ним не встречался.

Вижу, что Вадим становится еще более серьезным. Даже чуть бледнеет. Что, не ожидал? тогда ты херовый профессионал!

— Ты либо мне доверяешь, Марьяна..

— Да в задницу твое доверие! — Не сдерживаюсь, снова кричу. — Какого хрена я вообще должна тебе доверять? Ты ведешь себя, как мудак! Ты взялся за мое дело только чтобы меня мучить! Придумываешь какие-то дебильные условия. То ужин тебе приготовь, то кофеек принеси. Может мне еще за Марселем отходы убирать?

Ну а что. Отличный вариант, не находишь? Ты решил выжать из дела всё.

Поиздеваться надо мной, отомстить за то, как вела себя, когда мы только познакомились. А потом еще и от Кирилла деньги получить. Я же не узнаю всё равно... Я же тупая... Я же ни одного дела не выиграла.

Замолкаю и глубоко, часто дышу. Вот сейчас Вадиму надо что-то сказать. Необходимо просто, но он молчит. Я снова набираю в грудь воздуха:

— Ты - ничтожество, если решил отомстить мне так подло. И ты меня совсем не знаешь, если думаешь, что я спущу такое с рук... Я о тебе такую славу разнесу.

Угрожать — это уже лишнее, но сдержаться я не смогла бы.

Вадим сжимает плотно губы. Делает маленький шаг ко мне. Нависает, сжав пальцами мой подбородок.

— Знаешь что, принцесса на горошине, если ты думаешь, что вести твое дело —предел моих мечтаний, то ты сильно заблуждаешься. Если думаешь, что качаться на твоих ебанутых качелях, то приласкаешь, то оттолкнешь — это то, от чего я оргазмы ловлю, тоже мимо.

— У тебя много качелей, — выплевываю, не сдержавшись. — На одних покатался, на другие прыгнул. То Юля. То я. То еще кто-то.

— А ты-то у нас святая.

Он снова намекает на Стаса, я еле сдерживаюсь, чтобы в лицо не крикнуть, что между нами ничего нет. Но это не дело Вадима, это только меня касается

— Я сделал тебе одолжение вопреки твоим психам, превосходству на ровном месте и сложности ситуации, в которую ты втянула себя сама. Прежде, чем говорить что-то судье, я сам должен быть уверен, что не несу чушь. Прости, но твоих импульсивных слов мне недостаточно. Поэтому я взял время. Но теперь понимаю, что нахуй мне то время... Нахуй мне тратить свои силы на то, чтобы потом ты меня дерьмом поливала?

— Ну и не траты — Кричу, сбивая мужскую руку. Отступаю, смотрю в глаза и отрезаю.

Как сейчас кажется: раз и навсегда. — Я отказываюсь от твоих услуг.

По проезжей части проносятся машины. Где-то слышны трели птичьих голосов, но мне кажется, что после произнесенных слов мы вдвоем с Вадимом оказываемся в вакууме.

Смотрим друг на друга и молчим. Первым отмирает Вадим. Распрямляет плечи, стряхивает руки, будто облегчение испытывает и произносит:

— Прекрасно. Договорились. Когда найдешь другого адвоката — маякнешь. Я передам ему дела. Желаю победы.

Мужчина разворачивается и продолжает движение к своей машине, я же выставляю руку в сторону и впиваюсь в кованный забор. Чувствую слабость в коленках.

Только сейчас понимаю, что именно сделала. Я отказалась от помощи Вадима.

Теперь в войне с Кириллом я совершенно одна.

Глава 30. Марьяна

Я пакую чемоданы, ведь больше нет нужды оставаться в этой квартире. На самом деле мне стоило давно вернуться домой, а не доводить ситуацию до критической отметки.

Под критической отметкой я подразумеваю тот факт, что из-за ссоры с Вадимом полдня проревела, не в силах подавить в себе чувства, которые он во мне вызвал.

Сейчас жалею о каждом своем поступке и сказанном слове в его адрес. Нам вообще не стоило разговаривать. Разве что на тему моего дела. Тогда бы я все еще считала бы его высокомерным снобом и уж точно не влюбилась бы.

РЯДОМ