Вечером, когда Алекс приходил в школу, девушки из числа храмовых ткачих уже заканчивали дневные труды. При виде белокожего гиганта, помощника богов, они кланялись, искоса поглядывая то на него, то на Майту. Однако шушукаться и тем более пересмеиваться не рисковали.

С приходом холодов Майта носила теплые сандалии, шерстяной платок и очень плотное и тяжелое платье до самой земли, совсем простое. Только широкий пояс, туго перетягивающий ее в талии, имел ярко-красный цвет, все остальное было черным.

– И почему у вас нет ресторанов? – спросил Алекс, поздоровавшись с девушкой и кивнув ее пышной наставнице. Та сошла со ступеней школы последней, с достоинством склонила голову и удалилась.

Слово «ресторан» или его аналогов в языке аймара не имелось, пришлось заменить его русским вариантом.

Майта улыбнулась. Ее порядком веселил нелепый акцент пришельца.

– Не понимаю, – покачала она головой.

– Пойдем, я провожу тебя домой.

Майта была ниже его на локоть, но рядом с ним странным образом словно прибавляла в росте. Походка у нее приобретала необыкновенную плавность, а подбородок взлетал ввысь – кажется, девушка старалась соответствовать статусу идущего рядом с ней бога.

– Чучилья разве не огорчается? – лукаво спросила она во время их первой прогулки.

– Она не в обиде, – расшифровав фразу Майты, ответил Алекс.

Девушка знала, что ему трудно дается язык аймара, к тому же он старательно делал вид, что едва понимает, о чем вообще говорят. Отвечал словно наугад, ведомый единственно чувством, а не разумом.

– В Тайпикала все знают, что ты гуляешь со мной после школы.

Алекс огляделся, чуть ли не впервые за последний месяц-два вспомнив, что является объектом пристального интереса горожан. Ему-то давно казалось, что местные воспринимают его как обычного человека, облеченного немного большим доверием богов, чем аймара.

– Юноше позволено прогуливаться с девушкой по улицам… – Майта взяла паузу, дожидаясь кивка Алекса. – Когда родители сговорили их к свадьбе.

– Я хочу, – начал Алекс давно заготовленную фразу, – позвать тебя в свою семью.

Они уже поднимались по заключительной лестнице перед площадью, на которой стоял дом Аталая. По краям ухоженной дороги трепетали на ветру факелы, всегда яркие в этой привилегированной части города. Редкие чиновники и воины спешили по своим делам, не озабоченных чем-либо аймара видно совсем не было. В такую погоду все предпочитают отсиживаться дома, возле пылающего очага, в компании родичей. А когда еще припасен кувшинчик свежей, только что забродившей чичи… Тьфу, гадость.

– Я не могу, пока не кончен срок моего служения богам.

Алекс и сам не вполне понимал, почему Майта так влечет его. В общем-то ничего особенного в этой девчонке не было. Подумаешь, лицо не такое широкое, волосы не такие жесткие, а нос не слишком приплюснутый, как у большинства женщин-аймара. Как будто ее занесло сюда с другого континента, откуда-нибудь из Аравии. Но Алексу встречались на улицах Тайпикала девушки и посимпатичнее.

Дело, наверное, было не в ее внешности, хотя и она подстегнула матримониальные устремления Алекса. С самого первого дня знакомства, когда Майта умело ускользала от белокожего пришельца, в нем засела своеобразная заноза, принудившая его в конце концов добиваться брака.

И вот – что же теперь, измышленный его же мозгом обычай встанет у Алекса на пути, словно он не бог, а простой индеец?

Иногда Алекс чувствовал, что с ним происходит странная, не вполне понятная ему самому метаморфоза. Он прекрасно помнил, как в прежнем своем «реальном» мире легко относился к взаимоотношениям между людьми, как не лез за словом в карман и готов был оттолкнуть любого, вздумавшего сунуться к нему с поучениями. Может, это боги каким-то образом пробудили в нем не задействованные раньше участки мозга? Или сам мозг, пораженный болезнью, отыскал внутри себя дремавшие раньше свойства психики – настоящее, а не поверхностное внимание к чувствам другого, умение слушать и прочие в том же духе?

Особенно остро все эти новации проявляли себя в те часы, когда он виделся с Майтой.

Пришло время выбирать нового главу общины, в которую входила семья Кетука. День выдался, как обычно в июле, пасмурным и снежным. По случаю важного семейного мероприятия, общего для многих жителей страны, работа в этот день была непродолжительной и закончилась вскоре после полудня.

Всю предыдущую неделю особо назначенные жрецы в сопровождении солдат расхаживали по улицам Тайпикала и зачитывали по памяти наказ богов. Его тоже предстояло выполнить именно сегодня, поскольку дело требовало участия всех членов общины.

С наступлением сумерек Акучо собрал совершеннолетних родичей, и они вместе перешли в соседний дом, где жила семья нынешнего старейшины. Там уже все было готово – огонь в очаге разожжен, а старшие дети подхватили младших и разбежались по соседним домам. Там шестнадцатилетние должны были присмотреть за другими детьми и «глухими старцами».

В комнате было жарко натоплено. Под потолком висел слой черного дыма, который едва вытягивался в щели между крышей и стенами. Свежая чича уже была разлита по кувшинам и расставлена вокруг очага. Чуткий нос Кетука уловил едва заметный запах йяге… Еще два дня назад Арика стала совершеннолетней и, по обычаям предков, вдохнула несколько раз дым этого растения, чтобы «очиститься» и заодно увидеть свою судьбу.

На подшучивания младших сестер, когда видения рассеялись, она ответила напряженным молчанием. Об этом Кетуку вчера поведала мать.

Вот он и думал, усаживаясь на камень в последнем ряду, возле самой стены: что показали ей древние духи йяге? Неужели что-то страшное, во что и верить не хочется? Или видения были столь невнятны, что человеку не под силу расшифровать их?

– Хвала богам, год прошел не хуже, чем предыдущий, – начал старейшина.

– Великие перемены сопровождали твою власть над нами, – заметил Акучо. – Ты был хорошим старейшиной и мужественно встретил невиданное раньше.

С тех пор как отец Кетука получил важный заказ на храмовую статую бога Кондоя, мастер по камню заметно прибавил в самоуверенности и уже не выглядел так жалко. Да и с питанием в семье стало заметно лучше. И надел обещали увеличить… В общем, явление богов пошло ему на пользу.

– Ты был справедлив и правильно делил между нами трудовую повинность, – вступил еще один глава семьи.

– Ты помог мне с уборкой урожая, когда моя жена была на сносях…

– Все трое младенцев выжили благодаря твоей помощи.

Вежливые фразы, предваряющие официальную церемонию передачи власти, окончились, и теперь можно было освежиться теплой чичей. Угощение также оказалось на славу. Хозяин расстарался и припас к церемонии не только овощей и мяса, но даже связку сухих листьев коки и горсть извести.

На употребление коки требовалось получить от жрецов особое разрешение. Видимо, в связи с грядущими обширными посадками этого священного растения решено было потратить старые запасы.