От пустых мудрствований мысли сами собой скатывались к делам приземленным, текущим. О том, как деятельные боги привели в движение весь народ аймара в окрестностях Тайпикала и даже в удалении от столицы – о новых «поднятых полях», в которые превратились бывшие болотистые низины, об удивительных злаках, способных в будущем прокормить народ, о хлебном дереве, высаженном на особой плантации… Это растение куда богаче плодами, чем даже маис.

И о странной прихоти богов, конечно, он тоже думал. Зачем Энки понадобилось смешивать высшую «расу» с человеческой? Неужели он решил вовсе стереть когда-нибудь грань между людьми и богами?

Чем больше размышлял Аталай о приказе Энки привести к нему на холм всех семнадцатилетних дев, тем более тревожно становилось у него на душе. Сами основы мироздания затряслись под десницами седобородого Энки и его помощников. Неудивительно, что так мрачен Таури и так напряжен его старший сын – того и гляди проявят недовольство высокими покровителями. Тем более что те пока открыто не покарали ни одного человека, предпочитая орудовать по ночам.

Что? Поймав себя на этой мысли, верховный жрец поежился и сделал из кувшина последний глоток. Качаса закончилась. Разве могут далекие опустевшие звезды подсказать ответы на все вопросы, от которых не отмахнуться даже полным кувшином хмельного напитка?

И тут Аталай увидел демона ночи. На фоне мерцающих точек света проплыла черная фигура, похожая на человеческую, но вместо рук у нее были крылья. Они совершенно не двигались. Верховному жрецу показалось, будто с неба ему на голову обрушился поток ледяного воздуха, разом обездвижив тело. Он судорожно моргнул – небо стало по-зимнему чистым, незапятнанным. Но оставаться под ним дальше казалось невыносимым, словно сразу со всех сторон на Храм и человека на его вершине взирали десятки демонов.

Аталай бесшумно поставил посуду на камень – утром младший жрец подберет и унесет в трапезную, – затем повернулся и зашагал к лестнице, ведущей в глубь пирамиды. Пора прервать ученые занятия Ило и отправляться домой, к женам и детям… Сдерживаясь, чтобы не побежать, он на цыпочках вошел под своды винтового тоннеля, ведущего к подземному ходу, и тихо водрузил толстую деревянную плиту на место. Когда он прилаживал по бокам медные петли, стараясь не зазвенеть ими, руки у него дрожали. Чудилось, что снаружи к двери, незримый, приближается демон и вот-вот он ударит каменными крыльями в хрупкую преграду, сметая человека со ступеней.

Отгородившись от ночи, Аталай почувствовал дикую слабость и прислонился к вековой стене. Боги! Вы напитали это древнее здание своей силой, многие тысячи человеческих жизней были отданы здесь – вам во славу! Неужели вы дадите мраку прикоснуться к этим святым камням?

Сердце колотилось как сумасшедшее, и Аталай не сомневался, что давно корчился бы на ступенях от боли, а то бы и умер, если бы щедрые боги не даровали ему здоровье.

Снаружи оставалось тихо.

Давно ли кровавые жертвы на улицах Тайпикала пожинало нечто вполне земное, понятное? Аталай едва ли не с умилением вспомнил, как обследовал трупы с вырванным сердцем – этих людей убил такой же человек, но вооруженный ритуальным клинком. Пусть он нападал в темноте, из засады, но орудовал по устоявшейся веками методике.

Во что превратился этот монстр? Неужели пролитая им кровь превратилась в божественные крылья за его спиной? Аталай не мог в это поверить.

Снизу, из-за поворота, где видны были отблески факела, донесся приглушенный голос. И принадлежал он не Ило, а кому-то еще.

Верховный жрец, отчего-то стараясь почти не дышать, двинулся вниз по ступеням. Хвала богам, каждый шаг здесь был известен ему с юных лет, идти он мог бы вовсе не касаясь стены рукой. Свет постепенно становился ярче, и вскоре Аталай уже стоял возле проема, ведущего в наблюдательную комнату.

Ило собирался заново осмотреть небо – он мечтал найти там доказательства того, что часть богов спустилась на землю. Неужели он надеялся пересчитать звезды и найти «недостачу»?

– …Запасы тканей скудеют, новые гончары не перенимают ремесло… – услышал верховный жрец.

– А что об этом думает Алекос? – это уже спросил Ило.

– Ничего, – фыркнул незнакомец.

Аталай напрягся, пытаясь припомнить, кому может принадлежать этот голос. Кажется, его обладатель попадался на пути Аталая довольно часто. «Это же тот самый жрец, что ударился головой! – осенило его. – Теперь он в услужении у Алекоса». Как же его зовут?

– Странно. Этот бог показывает всем, что второй после Энки. И не интересуется делами повелителя?

– Ему, похоже, все безразлично, кроме Майты.

Наступила продолжительная пауза, во время которой Аталай, несмотря на прозвучавшее слово «Майта», мучительно вспоминал имя второго из ночных собеседников. И оно всплыло в голове, будто кожаный мешок с воздухом со дна реки, – Рунтан! Хотя какое это имело значение?

– Что примолк, брат Ило? Кулаки чешутся?

– Мы не можем идти против всемогущих богов, – спокойно ответил помощник. – Они обладают таким оружием, которого нам никогда не заиметь. На их стороне само небо, Рунтан.

– Ну так слушай меня. Спора нет, прилетевшие на воздушном плоту боги велики и всемогущи. Чего один только Посох смерти стоит! Говорят, он способен убить разом тысячу воинов в полном облачении, со щитами. Но кто-нибудь из аймара видел, как Энки применяет его на человеке? А ведь он настоящий бог. Вспомни, часто ли мы приносим ему жертвы, проливаем кровь? А ведь боги не могут жить без человеческой или хотя бы звериной крови, это всем известно.

– Что ты хочешь сказать? – явно насторожился Ило.

– Это чужие божества, Ило. Мы поклоняемся не тем, кто истинно правит нами, а самозванцам. Потому они и не принимают наши жертвы по-настоящему, что боятся прогневать подлинных богов. Словно пес, что забрался на землю пумы и тайком пометил дерево… Примись он лаять и перестань таиться – что с ним станет?

– А демон ночи? – помолчав, спросил Ило. Аталай, замерший за поворотом, вздрогнул и поежился, бросив взгляд во тьму наверху. – Ты думаешь, на самом деле это истинный бог?

– Откуда мне знать? – растерялся Рунтан. – Речь не о нем. К тому же демона я не видел, а ты? Может, его и нет вовсе?

– Но люди исчезают, это неоспоримо. Несколько свидетелей случайно видели…

– Черную тень с клыками! – Кажется, слуга Алекоса был готов фыркнуть.

Какое-то время слышно было только потрескивание факела и шаги кого-то из собеседников по каменному полу.

– Зачем ты пришел, Рунтан?

– Ты можешь быть нам полезен, поскольку находишься близко к высшим жрецам. Тем, кто обрел новую жизнь и готов во всем подчиняться чужим богам.

– И ты говоришь это мне? Который всем обязан Аталаю? Воистину ты или несусветный храбрец, или слаб разумом.

– Никто и не требует от тебя идти наперекор своему покровителю, Ило. Более того, они уже имеют все, что хотели, – и мы не собираемся потрясать основы государства. Просто все должно вернуться в русло истинных традиций. Поклоняясь самозванцам, мы навлечем на себя гнев истинных богов! Довольно строить для Энки его непонятные дома и плотину, копать ненужные рудники и раздавать землю всякому пожелавшему! А будущие новорожденные божки? Наши человеческие девушки родят им пасынков, и кем они станут? Они будут как крысы, что пришли в дом человека, пока его не было, и стали плодить себе подобных и пожирать его припасы… Но явятся наши боги и выловят всех до единой! Ты хочешь испытать на себе гнев по-настоящему всесильных, жаждущих человеческой крови богов?