Рядом послышалось всхлипывание, перешедшее в приглушенный крик.

Слабый свет четырех тусклых янтарных глобул, развешанных по углам, позволял различить в нескольких шагах скорчившуюся фигуру.

— Слир?

— Да… — ответил безумный голос. — Что происходит? Нас сжигают заживо?

Аннаиг с трудом поднялась на ноги и осторожно пошла, вздрагивая каждый раз, когда босая подошва соприкасалась с горячим камнем. Раскаленный воздух вырывался из дыры посредине пола. Девушка протянула руку и с визгом ее отдернула.

— Это пар! — воскликнула она.

— Зачем? Что они с нами делают?

И вправду, что с ними делают? Аннаиг вспомнила сражение, синие глаза Тоэла, прикосновение к ее губам… И больше ничего.

Она почти на ощупь подобралась к стене и вскоре обнаружила стык — возможно, дверь. Слир подползла к ней, хрипло дыша.

— Я не знаю, что происходит, — попыталась ободрить ее Аннаиг. — Но я… не думаю, что нас собираются убивать. Здесь жарко, но не смертельно. И пар не становится горячее.

— Похоже, — согласилась Слир. — Наверное, ты права. Зачем ему с таким трудом нас захватывать, чтобы потом убить? Он же не полный дурак… — Но ее голос звучал так, будто она пыталась прежде всего убедить себя.

— Я не знаю Тоэла, — вздохнула Аннаиг. — Я ничего о нем не знаю.

— А ты думаешь, я знаю? — возмутилась Слир.

— Я этого не говорила.

Серокожая задумалась на миг.

— Ну ладно, — сказала она. — Я слышала о нем кое-что. Он… — Она замолчала и неожиданно рассмеялась, а потом вернулась к лежанке, с которой сползла.

— Что такое? — окликнула ее девушка.

— Думаю, нас просто чистят. Я слышала, они используют пар, чтобы удалить грязь с тела.

— О! — вспомнила Аннаиг. — Я тоже слышала о таком! В Скайриме! Оттуда в Сиродиил пришел обычай мыться паром. Чернотопье гораздо дальше на юг, аргониане не потеют, поэтому там купания паром не понимают…

Страх отступил, дыхание выровнялось. Теперь, когда все объяснилось, девушка даже почувствовала удовольствие от окутывающего тело влажного пара.

— А что ты еще знаешь о Тоэле?

— То, что знают о нем все. Большинство поваров из верхних кухонь получают должность по праву рождения, но он начал путь снизу и был поначалу таким же, как мы. Если он решил что-то заполучить, то добьется во что бы то ни стало.

— Ясно.

— Остальное ты знаешь сама. Куиджн и ее кухня служили трем лордам, но Тоэл служит гораздо большему числу. И это куда опаснее. Чтобы добиться своего положения, он немало потрудился. И убил немало людей, я думаю.

— Убил?

— И всех работников нашей кухни, между прочим.

— А они все мертвы?

— Я не видела, чтобы кто-нибудь спасся.

Аннаиг почувствовала головокружение. Жарче не становилось, но горячий пар утомлял, высасывая силы.

— Как жалко… — прошептала она. — Ну я-то так и не успела познакомиться с большинством из них, но ты…

— Я ненавидела большинство из них. А почти ко всем оставшимся была равнодушна.

— Но ты спасла мне жизнь, когда Куиджн хотела…

— Ты не такая, как все.

— Спасибо.

Слир похлопала девушку по руке.

— А кроме того… Тоэл явился, чтобы захватить тебя. Если бы ты погибла, чем я могла бы ему пригодиться?

— Ты наговариваешь на себя.

— Нет, вряд ли, — мягко ответила серокожая.

Повисло неловкое молчание.

— Надеюсь, — прервала его Аннаиг, — нас вскоре отсюда выпустят.

— Я тоже…

Но вскоре воздух стал слишком горячим, чтобы разговаривать. Девушка опустила голову на колени, закрыла глаза и попыталась представить себя на дамбе Йор-Тика в Чернотопье. Будто бы Глаз отправился понырять за трепангами, а она тем временем бездельничает на солнцепеке. Поддерживать в уме мирную картинку оказалось нелегко — перед глазами постоянно возникали сцены сражения в кухнях, резни и в особенности взгляд умирающей Куиджн.

Вспомнив о ней, Аннаиг ощупала запястье. Невидимое выпуклое кольцо все еще находилось там, но те, кто ее раздевал, его не заметили. Вот если бы узнать, как им пользоваться… Тогда она получила бы хотя бы маленькое преимущество перед врагами. Девушка сжала браслет, рассчитывая найти кнопку, выпускающую невидимое лезвие, но не преуспела. А потом жар и усталость отбили у нее всякое желание заниматься поисками: мысли едва-едва шевелились в голове.

Когда Аннаиг решила, что терпеть больше не в силах, дверь распахнулась, внутрь ворвался яркий свет, а вместе с ним — свежий прохладный воздух, сладкий, как поцелуй.

— Выходите! — прозвучал властный голос. — Прыгайте в воду!

Аннаиг замешкалась, стесняясь наготы, но ей очень хотелось хоть немного остыть. За дверью она увидела водоем, от которого так и веяло прохладой.

Слир первая шагнула за порог, и девушке оставалось лишь последовать за ней. К ее удивлению, за дверью не было ни единого живого существа, хотя источник звука, казалось, находился совсем рядом.

Чистая, прозрачная вода оказалась такой холодной, что потемнело в глазах и захватило дух. Пронзительный визг помимо воли вырвался из ее горла.

— Каос! — закричала она, погружаясь до подбородка.

— О, дерьмо! — задохнулась Слир.

Их взгляды встретились, и обе расхохотались, неудержимо и без остановки. Веселье вырвалось из Аннаиг, как старое вино из бутылки; оно отдавало скорее безумием, чем истинным счастьем, но уж лучше так, чем горько рыдать и молить о помощи.

— Видела бы ты себя! — Слир первой опомнилась, хотя все еще давилась смехом.

— Думаю, я немного отличалась от тебя! О боги! Как же тут холодно!

Девушка огляделась по сторонам. Стены комнаты покрывала богатая драпировка из ткани золотистого, гиацинтового, лимонно-желтого и красновато-коричневого цветов. Полосы свисали со стен и потолка, создавая впечатление шатра или палатки. По углам висели такие же глобулы, как и в парной, но более яркие, заливая помещение приятным для глаз светом. На крючках в ближайшей стене Аннаиг увидела два вышитых золотом одеяния.

— Надеюсь, это для нас, — сказала она.

— Еще не пора! — неожиданно ответил голос. — Возвращайтесь и грейтесь!

На этот раз Аннаиг удалось разглядеть, кто же говорит: над дверным проемом сидело существо, покрытое зелеными, рыжими и желтыми пятнами и чем-то похожее на крупную лягушку.

— Вернуться туда? — переспросила девушка.

— Вы очень грязны, — произнесла тварь. — Нужно много времени, чтобы очиститься. Но ведь это довольно приятно, правда же?