— Сюда иди. — произносит мужик, и прежде чем я успеваю что-то сделать, он наклоняется и сгребает меня за шиворот, а затем, словно я ничего не вешу, вытаскивает наружу.

— Нет, подождите! — кричу я. — Я просто отдыхала с друзьями неподалеку, пошла в туалет и заблудилась. Я думала, это наши машины...!

— Ага, расскажи это кому-нибудь еще. — флегматично замечает мужик, включая на телефоне фонарик и удерживая меня одной рукой. —Поэтому сразу полезла в бардачок рыться в документах? Сейчас расскажешь со своим работодателем, как ты узнала, что мы здесь и кто тебе маякнул.

Э-э-э?!

Какого хрена вообще происходит?!

— Да подождите, у меня болела ступня и я просто!... — пытаюсь достучаться до этого ненормального я, но он тащит меня куда-то в лес, даже не слушая и оставив мой кроссовок валяться на земле.

Да почему я всегда во что-то влипаю?

Чертов безумно яркий свет от фонарика на телефоне слепит меня. Но я все равно, моргая и прищуриваясь, вижу, что меня вытаскивают на какой-то причал, возле которого покачивается на воде небольшая яхта.

Там же темнеют несколько высоких мужских силуэтов. Мелькают огоньки от сигарет и до меня доносится запах дыма.

Я внезапно вижу, как кто-то сидит на коленках возле одной из возвышающихся фигур, и по мере того ,как меня подтаскивают ближе, я начинаю слышать доносящиеся до меня заикающиеся всхлипывания.

— … серьезно, это все мой батя. Это он раздал взятки и пустил в прессу слухи...Я реально н-не хотел. Я уступлю эти земли и-и выплачу компенсацию, клянусь. Тех п-пацанов не я сказал убить, правда, клянусь тебе, я их семьям и тебе заплачу, только, пожалуйста, ух...

Человек, стоящий перед ним, прерывает эту истерику, просто наступив на затылок и впечатав лицо причитающего в деревянные доски причала.

Увидев эту картину, я в ужасе пытаюсь затормозить ногами.

— Я-я-я. — начинаю заикаться заодно и я. — Я не имею отношения к вашим криминальным разборкам, отпусти меня, пока я ничего не увидела! Я могу доказать! Мой телефон все еще в лесу, в луже, и моя нога...

Нет-нет. Мне еще рано умирать, даже по глупости.

Человек, буквально втаптывающий другого в землю, судя по силуэту, поворачивает голову в нашу сторону, услышав мои мольбы.

Затем, здоровый чувак, который меня тащит, подводит меня ближе и толкает вперед. Не удержавшись, я лечу вниз, ударившись об доски и вляпавшись в какую-то лужу. Потом смотрю вниз и чувствую ,как волосы стают дыбом.

Это кровь!

А недалеко от меня без движения лежат двое. Кажется, это трупы.

Все, это конец. Сходила ,называется, пописать. Лучше бы я сделала это в воде.

— Нашел ее в машине. —- слышу я голос здоровяка, который притащил меня. — Копалась в бардачке. Клюев, твоя телка? Как маякнул ей?

— У-у. — стонет неразборчиво мужик, которого избили просто, как отбивную. У него вся футболка в темных разводах и лицо заплывшее. По нему тоже текут черные струйки.

— Я его н-н-н-...не знаю. — выдыхаю я. Так, думай, Катя. Как бы убедить их в своей невиновности. Если в этом вообще есть смысл. Вряд ли, даже если получится, они скажут “ладно, вали, только никому не говори, что тут было”.

Может, вообще не стоит терять время на оправдания, и просто начать вспоминать близких и прощаться с ними? Жалеть об упущенных возможностях. Интересно, а профессор придет на мои похороны? Я бы хотела посмотреть на его лицо. Он будет плакать?

Человек рядом убирает ногу с головы стонущего от боли мужика. Похоже, это их главарь, так что просить о пощаде следует его. Я хотя бы попытаюсь. Надежда-то умирает последней.

Я медленно поднимаю взгляд. Сначала на ноги в черных штанах. Затем на руки, испачканные кровью и сжимающие небольшой нож. Затем выше и выше, и внезапно замираю.

Тот, которого я представляла только что плачущим на своих похоронах, возвышается надо мной, глядя сверху вниз. Вместо горьких слез и печали на его лице тоже немного размазана кровь, делая и без того постоянно каменное и безжалостное выражение вообще до усрачки пугающим.

— Профессор? — растерянно спрашиваю я.

Глава 34

Похоже, он вообще не удивлен моему появлению, в отличие от меня. Лишь мельком скользнув взглядом по моему лицу, затем по голым ногам, после он вообще прекращает смотреть на меня.

— Что с ней делать-то? — слышу я вопрос.

— Ничего. —отвечает профессор. Его тон и тембр голоса здесь кажется вообще безжизненным и холодным. — Она к ним отношения не имеет.

— Да? Тогда...

Пока я сижу, ни жива, ни мертва, профессор переводит взгляд на стонущего избитого мужика, и внезапно переворачивает его ногой на спину. Затем делает шаг к нему, и темнота скрывает его лицо, но я в последний момент замечаю в его глазах такое выражение, от которого неприятное, трепещущее чувство в животе превращается во что-то жуткое и колючее.

И это я с ним хотела сегодня поговорить и расстаться?

С ним-то?

Нормально поговорить?!

— А-а-а-а! — не выдерживаю я, взвизгнув, когда он садится на корточки рядом с избитым мужиком. Я бы закрыла руками лицо, но мои руки уже вляпались в чужую кровь и меня просто вытошнит, и я упаду в обморок.

На этот вопль профессор поворачивает в мою сторону лицо и его взгляд кажется немного удивленным.

— Можно я уйду?! Не делай это передо мной, пожалуйста! — выпаливаю я, потому что по его позе становится понятно, к чему все это идет. Тупая его сестра, кто тебе сказал, что он не занимается убийствами? Он именно сейчас этим собирается заняться!

— А ты можешь не вопить? — интересуется голос бугая надо мной, а я отворачиваюсь к нему, и спиной к профессору, и мотаю головой.

— Я не буду вопить, если не буду этого видеть и слышать! Не мог бы ты меня увести куда-нибудь на это время, а потом привести обратно, когда все закончится? Я правда очень бо...

За моей спиной раздается довольно ощутимый “бульк” и всплеск. Почти как мой телефон, только если бы он был в несколько раз больше.

Я замолкаю, и, округлив глаза, растерянно оглядываюсь через плечо.

Профессор с равнодушным лицом стоит на краю пристани и того мужика больше нигде нет.

— Успокойся, Цветкова. — говорит он мне, а я чувствую, как по моим щекам