— Что… что вы со мной сделали? — Голос был еле слышным, а губы только чудом не дымились.

— Ничего.

— То есть я… вот так… и должна гореть?

— Кое-кому, — его голосом спокойно можно было резать сталь, — не стоило своевольничать. Вы спровоцировали всплеск силы. Очень мощный.

Мысли отказывались следовать за логикой, а логика вообще отказывалась работать. Все дело в моем выступлении. Кажется, там было слишком много иртханов. У меня переиртханоз.

Я хихикнула.

— Что смешного? — жестко спросил Халлоран.

— Ненавижу вас.

— Это настолько весело?

— О-очень!

Меня и правда разбирал смех, но в полный голос смеяться я опасалась. Сейчас ка-а-ак дохну огнем! И спалю себе квартиру.

— Куда вы меня несете?

— В твою спальню. Которая?

Пришлось все-таки открыть глаза и ткнуть пальцем в сторону двери.

А потом я посмотрела на него и — о-ой! — сделала это зря. Вблизи, сквозь раскаленные линзы, он был нечеловечески красив: черты лица стали резче, словно звериная сущность рвалась наружу, зрачки вытянулись, разделив радужку на две половины. Но больше всего мне сейчас хотелось прижаться губами к его губам, разделяя эту силу, впитывая ее и позволяя окончательно меня испепелить. Так, может, стоит поддаться искушению — перед тем как всплеск магии иртханов высушит меня до состояния мумии?

Когда обнаженных плеч и спины коснулась прохладная ткань, я всхлипнула и выгнулась. Попыталась подняться, но меня тут же вернули обратно.

— Не шевелись. Мне и так невыносимо хочется преподать тебе урок хороших манер.

Он рванул галстук и отбросил его в сторону. За галстуком последовали пиджак и рубашка, я же с любопытством уставилась на его грудь. Широкую, мощную, с правой стороны расчерченную символикой непонятных узоров. На подтянутый живот и дорожку волос, уходящую под линию брюк.

— Ремнем? — поинтересовалась я. — Вот так, шлеп-шлеп?

Чтобы продемонстрировать процесс, пришлось встать на четвереньки и повернуться к нему попой. Правда, рукой я промахнулась.

— Если ты сейчас не замолчишь…

Перед глазами летали взбесившиеся виарчики, но я уже не могла остановиться. Пока не выскажу ему все, не успокоюсь!

— Не замолчу! — с вызовом сообщила я, осторожно усаживаясь, чтобы не кувыркнуться через голову или не завалиться на бок. — Вы безмерзавный принцип! Вы притащили меня на праздник, чтобы испортить матери настроение. Чтобы отомстить за Игралию… Игра… ллию… Ирргалию!

Взгляд его похолодел так, что начальнику службы безопасности и не снилось. Снега Ферверна перед этим взглядом осыпались бы в ближайшую пещерку, легли укромным сугробом и задрожали.

— Ты видела моего брата первый раз в жизни. И решила, что ему гораздо приятнее доверять, чем мне?

Вообще-то второй. Но это к делу не относится.

— С чего вы…

— В перерыве между выступлениями ты встречалась с Гердехаром Аррингсханом и моим братом. Сомневаюсь, что эту информацию сообщил председатель Совета.

— О… Доложили уже!

— А ты сомневалась?

— Ни на минуточку! Вы так любите знать все и про всех… Подозреваю, что, когда я переодеваюсь в гримерной, вы уже знаете во что!

— Вы переоцениваете мои возможности, эсса Ладэ.

— Боюсь, я их недооцениваю. В частности, в том, что касается писи… психо… логических игр.

— Я не использую женщин, — жестко произнес он. — И не прикрываюсь ими. Тем более чтобы ударить другую женщину.

— Не используете? — хмыкнула я. — Как насчет Эвель Обри, которой предстояло меня уволить из-за вашего недовольства?

— Я сказал, что тебе недостает такта.

— Ага! — Я вскинула руку, из-за чего меня слегка повело в сторону. — И это после того, как сами приставали ко мне и чуть не…

— Ты нахамила и получила отпор. А теперь замолчи, или я в самом деле возьмусь за ремень.

Ремень, к слову, валялся на кровати, поэтому я на всякий случай отползла подальше. Иртхан с невозмутимым видом стянул брюки и шагнул ко мне. Так быстро, что даже пикнуть не успела.

Вжик.

Это сделала молния, меня вытащили из платья, как полуфабрикат из оболочки, оставив в одном белье. По коже тут же побежал холод, каждое прикосновение — ткани или его обжигающих пальцев, отзывалось болью. Зашипела, пытаясь вырваться, убежать, отползти, только чтобы прекратить эту пытку.

— Замри. — Приказ Халлорана вломился в разум, сковывая по рукам и ногам, заставляя повиснуть в его объятиях безвольной куклой.

— Ненавижу вас!

Перед глазами все по-прежнему плыло, теперь еще и шум в ушах добавился.

— На здоровье.

У-у-у, непробиваемый! Небоскреб чешуйчатый! Зла не хватает!

Он подтянул меня к себе, телом к телу. Оплетая руками, ногами, становясь моим продолжением. Или началом? Вот только если я была горячей, то он просто раскаленным. Не заорала лишь потому, что дыхание перехватило. А в следующий миг жар схлынул: убийственным потоком, как выброс из термоядерного реактора. Меня выгнуло дугой, из груди вырвался стон, а потом в легкие ворвался воздух. Такой легкий, прохладный, такой освежающий… Небо! Никогда не думала, что это так приятно — дышать самым обычным воздухом, не напоминающим расплавленный металл. Сердце шмякалось о ребра рывками, о болезненно-воспаленной коже напоминала только легкая чувствительность: Халлоран все еще меня обнимал. По телу пробегали волны мелкой дрожи, а во рту стало солоно от крови. Кажется, прокусила губу.

Меня осторожно развернули к себе, вгляделись в лицо. А после откинули край одеяла и осторожно в него упаковали.

— Вы что делаете?

— Укладываю спать женщину, которая заслужила отменную трепку.

— Может, еще и колыбельную споете?

— Не искушай.

— Да что вы ко мне прицепились?!

Ответа, разумеется, не последовало. Узоры на его груди горели огненно-красным, а вертикальные зрачки раскрылись почти во всю радужку. Так близко смотреть ему в глаза было странно, странно чувствовать его дыхание на груди. На шее. Представлять, как жесткие губы касаются кожи, а под ними распускаются огненные цветы. Словно прочитав мои мысли, Халлоран коснулся пальцами моего рта, и тело пронзила вспышка, похожая на рождение сверхновой.

— Ты придешь ко мне сама, и я тебя больше не отпущу. Запомни это, Леона.

Хотела сказать, что ждать придется долго. Но комната уже расплывалась перед глазами, и я провалилась в сон.

В меня что-то тыкали. Точнее, чем-то тыкали прямо в бок. Я открыла глаза и увидела склонившуюся надо мной сестру с неизменным леденцом, торчащим изо рта.