– Да, верно.

– А почему вы вдруг про неё внезапно заговорили?

– Даже если ты не помнишь о косточке, это не значит, что она исчезла. Резиновая игрушка по-прежнему где-то закопана, просто её не видно. Но подумай, стоят ли её поиски того, чтобы перекопать весь задний двор?

– Вы правда так думаете?

Ён Джун покрутил в руках пустую кофейную кружку и спокойно продолжил:

– Допустим, ты всё-таки перекопаешь лопатой землю и отыщешь её. А вдруг в итоге она окажется полусгнившей и мерзкой? Уж лучше никогда и не видеть такое.

– Да, вы правы.

Кивнув головой, Ми Со подняла глаза на Ён Джуна.

Он довольно улыбался лишь одним уголком рта. Его губы были всё ещё влажными после выпитого горячего кофе, а при разговоре виднелись белоснежные ровные зубы.

Она ежедневно видела это лицо каждый день на протяжении девяти лет, но почему же именно сегодня, глядя на него, её сердце так отчаянно бьётся в груди? Ми Со неловко отвернулась и решила прибрать со стола.

– Вы, должно быть, сильно устали. Мне пора идти, желаю вам хорошенько отдохнуть.

– Куда это ты собралась? Я же велел тебе остаться.

– Пожалуйста, прекратите так шутить.

– А я и не шучу. Не уходи. Мне правда не хочется оставаться одному этой ночью.

Ми Со действительно думала, что его предложение было шуткой, но увидев, с какой искренностью он просит её остаться, она растерялась. Лицо девушки мгновенно залило краской. Поставив кружки на поднос, Ми Со повернулась к Ён Джуну и со всей злостью сказала:

– За кого вы меня принимаете? Неужели вы совсем не понимаете, насколько это предложение неприличное?

– Я ведь не прошу тебя разделить со мной одну постель. О чём это ты подумала?

– Что?

А ведь и правда, он не говорил ничего подобного. И без того пунцовое лицо Ми Со приобрело ещё более яркий оттенок.

– Ой-ой, секретарь Ким, а я и не думал, что ты такая меркантильная, – задорно сказал себе под нос Ён Джун, потирая подбородок.

Ми Со настолько сильно рассердилась, что громко вскрикнула в ответ и сорвалась с места, дабы поскорее уйти. Но не тут-то было. Растерянность, тяжёлый поднос в руках, последствия участия в спортивных соревнованиях – всё это в совокупности привело к непредвиденным последствиям. Так как, зацепившись за ножку журнального столика, Ми Со потеряла равновесие.

– Мамочки!

Поднос и кружки на нём разлетелись в разные стороны. Ми Со грохнулась прямо на пол, лихорадочно размахивая руками.

В её ушах раздался только звук катящихся по полу чашек, а в глазах потемнело. Девушка не сразу пришла в себя после падения, мир вокруг только спустя некоторое время начал постепенно становиться четким. Под грудью и животом плотно ощущалось что-то очень твёрдое и горячее, а под ладонью она чувствовала чье-то бешеное сердцебиение.

Послышался тихий стон. Только поэтому Ми Со окончательно пришла в себя. Прямо перед её глазами был он. Не в силах осознать происходящее, она ещё долгое время просто смотрела на Ён Джуна, удивлённо моргая.

– Секретарь Ким! Поосторожнее нельзя? Я же опять потянул запястье из-за тебя. Кто за это будет отвечать, а? Мне же больно!

Его грудь вздымалась от возмущения, а вместе с ним и тело Ми Со то поднималось, то опускалось.

Только сейчас девушка на все сто процентов осознала произошедшее. Чтобы смягчить удар, Ён Джун умудрился поймать её во время падения, и они вместе свалились на пол. И сейчас Ми Со лежала на груди распластавшегося на ковре Ён Джуна.

Не зная, куда скрыться от стыда, она мигом вскочила и отсела в сторону.

– Прос-простите.

– Как ты посмела воспользоваться столь великолепным телом как подушкой безопасности! Это же тяжкое преступление достойное пожизненного заключения!

Ён Джун, посмеиваясь, поднялся с места. Но Ми Со никак не отреагировала на его очередную заезженную шуточку, она продолжала сидеть с отрешённым видом, словно душа покинула её тело. Только её лицо ставилось всё краснее и краснее.

– Что с тобой? Ты поранилась?

Ми Со не могла сфокусировать взгляд, её глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону. Плюс ко всему она даже начала заикаться:

– Н-н-н-н-нет. Я в порядке.

Ответ прозвучал неестественным стеклянным голосом, но куда более неестественным было то, что Ми Со неловко отвернулась, чтобы не встречаться глазами с Ён Джуном.

– Как бы то ни было… Думаю, я перегнул палку, попросив тебя остаться на ночь. Можешь не делать этого, отправляйся домой.

– Что?

– Говорю тебе, езжай домой.

– Но вы же говорили, что не хотите сегодня оставаться один…

– Позвоню Профессору Паку, делов-то.

Ён Джун слегка улыбнулся, покручивая ноющее от боли запястье. Несмотря на то, что он не желал раскрывать своих истинных чувств, от него так и исходила угнетающая и угрюмая атмосфера.

Ми Со внимательно всматривалась в лицо Ён Джуна, ей казалось, что этим вечером он был сам на себя не похож. Словно приняв неимоверно важное решение, она с героическим видом приблизилась к нему.

– Я останусь.

Ён Джун бросил на неё подозрительный взгляд. В ответ на это Ми Со вытянула руки и обхватила ими запястье мужчины, а затем тихо промолвила:

– Если вы попросили меня об этом из страха снова увидеть кошмар, то я отлично вам понимаю. Мне прекрасно знакомо это чувство. Больше всего в такой ситуации я ненавижу просыпаться одной, очнувшись от сна. Это невыносимо! Поэтому… Поэтому я останусь сегодня с вами.

Взгляд Ён Джуна застыл на лице Ми Со.

Красивая.

И почему она настолько красива? Как кто-то может быть настолько прекрасен и внешне и внутренне? Можно сойти с ума от её красоты.

Это чувство, когда хочется останавливать всех прохожих подряд и задавать им одни и те же вопросы: «Разве моя Ми Со не прекрасна? Видели ли вы когда-нибудь настолько красивую девушку, как она?»

Но надлежащая отстранённость всегда была в наших отношениях наилучшим вариантом. Я боюсь сближаться с ней.

Ведь вдруг мы с ней слишком сильно сблизимся? Вдруг я потеряю от неё голову? Вдруг я ещё сильнее опьянею от тепла и спокойствия, которые она дарит мне, и открою ей всю правду о том дне, захочу подбодрить и утешить её.

Тогда все чудовищные воспоминания, что она с таким трудом стёрла из своей памяти, нахлынут на нее вновь. Она снова вспомнит все те ужасы, которые так старательно стремилась забыть. И ей придётся всю оставшуюся жизнь нести на плечах тяжесть той жуткой боли, с которой продолжается сейчас так мучительно бороться в снах.

Этого я боюсь больше всего. Возможно,