Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, есть среди ночи и у нас дома было нельзя. Максимум, что нам, детям, разрешали съесть на ночь – стакан молока и черный хлеб к нему (вкусное сочетание, но хотелось совсем другого).
Ну, прежде всего, по ночам положено (положено!!!) спать. А не разной там приятной жизнедеятельности предаваться.
Ну да, чего зря лучину жечь, солнце село, и спать всем. Меж тем даже звери спать ложатся, обнимая теплое сытое пузо – если им, конечно, перед сном на охоте повезло.
На самом-то деле правило ничего не есть хотя бы за два часа до сна выглядит вполне разумным. Причем не из диетических соображений, а сновидений ради, на полный желудок обычно снится всякая дрянь. Но, положа руку на сердце, сновидения мало для кого являются ценностью, так что, подозреваю, ночной жор табуирован совсем не поэтому. А, например, потому, что пока вся семья (все восемьдесят человек в одной избе) сладко дрыхнет, тот, кто аки тать в ночи прокрадется в погреб, может бесконтрольно пожирать общественные запасы. Никто ему не указ.
Между прочим, да! Вцепится зубами в окорок, руками – в колбасу, поворошит капустную бочку…
И главное, наутро ничего не докажешь. Если ума хватило смыть с ряхи сметану, так и останется тайной, кто все сожрал.
Есть же, кстати, русская (и наверняка у других народов найдутся аналоги) сказка про лису, которая ночевала у разных людей, оставляя у них в клети свою курочку-уточку на хранение, ночью вставала, съедала ее, а поутру устраивала скандал, требуя компенсации, раз не уберегли хозяева ее добро. И получала: требование выглядело справедливым.
Умница какая.
И вот нам причина номер один жрать по ночам: это охота! И даже в каком-то смысле разбой. Тот, кто встал ночью и все сожрал, становится во главе пищевой цепочки, перемещается на недосягаемую вершину, хотя бы временно, на одну эту ночь.
Ночная жрачка – пир победителя. Одинокий тайный пир.
Вот-вот. Это, конечно, мало кем осознается. С едой сейчас не так все ужасно, чтобы всерьез за нее бороться. Но в подсознании что-то такое смутно ворочается: ночная еда – еда победителя. Память предков нашептывает. Им, предкам, видней.
Сожранное в одиночку – слаще.
Слаще и, что не менее важно, романтичней.
Именно романтичней?
Ну да. Есть же (в каждой семье, и у большинства семей они схожи) повседневное расписание. Оно примерно понятно какое: в рабочие дни в одиннадцать-двенадцать в кровать (взрослые, дети – раньше), в шесть-семь подъем, завтрак, в школу-детский сад-на работу, в выходные можно лечь и встать немножко попозже, ну и все. Поэтому жрать (да и просто бодрствовать) среди ночи – это вопиющее нарушение расписания. Почти приключение. А приключений и подвигов все-таки жаждет всякая живая душа. Это как мои родители по ночам холодец варили. Вот уж праздник так праздник был у людей!
Вкусные безопасные приключения на кухне у холодильника. Кстати, чехи ночной визит к холодильнику называют «белым сексом» – вот люди правильно все понимают!
Да не то слово.
Люди на самом деле чуют, что им нужно – нарушение расписания. Любого! То есть, если мы богема и у нас расписание – каждую ночь секс, драгз, рок-н-ролл, а потом тревожный похмельный сон до вечера, это расписание тоже надо регулярно нарушать, ровно с той же целью: развивать внутреннюю подвижность, не надоесть себе раньше срока и в результате качественней прожить жизнь, если уж она нам зачем-то дана.
Вот я не догадывалась даже, что у ночного зажора такой глубокий смысл.
Да, ночной жор, получается, латает сразу две душевные бездны: во-первых, чувствуешь себя охотником-победителем, а во-вторых, устраиваешь себе приключение на ровном месте. На ровном совсем!
На ровной поверхности кухонного стола.
А в больших семьях, слушай, это же еще и уникальная возможность побыть в одиночестве. Как когда-то во многих советских семьях, живущих в тесных квартирах, взрослые использовали туалет: запирались там на час-полтора с книжкой или газетой. В отсутствие личного кабинета (или хотя бы отдельной спальни) это был единственный шанс остаться одному в тишине.
Другой шанс – встать среди ночи, когда все спят. Если домочадцы спят крепко, тебе повезло. В одиночку с бутербродом и книжкой – разновидность счастья.
У меня папа иногда по ночам поднимался и шел на кухню, делал себе чай с бутербродом. И, совершенно верно, книжку читал. Я, честно говоря, сомневаюсь, что он был голодный. Просто это такой приятный способ не засыпать подольше – бутерброд и чай.
Еще он иногда по ночам делал тюрю, но, по-моему, об этом человечеству лучше вовсе не знать, потому что «тюря» – это вода с солью и уксусом, в которой плавают крупные куски черствого черного хлеба и сырого лука. Папа этот ужас обожал. Наверное, он – инопланетный монстр.
Я в детстве, когда у меня появилась своя комната, утаскивала к себе на ночь глядя бутерброды и чай. А мама моя до сих пор очень любит ночью сидеть одна на кухне, смотреть кино, что-то делать по мелочи и что-нибудь вкусное есть.
Ну и кроме всего, как только появились диетические суеверия, будто ночная калория жирней дневной, ночной жор автоматически превратился еще и в разновидность греха.
Сладкий вкусный грех, белый секс без партнера (холодильник не выдаст).
Слушай, да ты прям поэт! Впрочем, и я тоже. Мы все поэты, как только речь заходит о ночной жратве.
О да. Но я еще и практик: иногда по ночам жарю себе и детям гренки с яйцом и луком. Или французские. Потому что романтика, как уже говорилось. И безопасный бытовой нон-конформизм.
Вот у меня как раз назрел вопрос: что жрать будем ночью, когда совы не то, чем кажутся, а холодильники манят нас гладким белым бедром? Оказывается, гренки. Надо будет взять на заметку. Хороший ход.
Почему-то в сочетании: жареный хлеб, жареные яйца и жареный лук – оказываются гораздо вкуснее, чем по отдельности.
Итак, на каждого человека понадобится:
– четыре толстых ломтика хлеба (белый вкуснее, черный – интереснее)
– одно сырое яйцо
– половина большой белой луковицы
– растительное масло для сбрызгивания сковородки
– сковородка, плита, хороший аппетит
Если вы думаете, что четыре куска жареного хлеба в ночи вам не осилить – сначала приготовьте их и попробуйте.
Сырой лук надо нарубить – мелко, но не в кашу, и смешать с сырыми яйцами. Чуть подсолить.
