Сашу  обезвреживают электрошокером и забирают у неё автомат. Надевают на неё наручники, и Гена выносит её из комнаты.

- Пока она в отключке, отправлю-ка её в «люкс» с отдельным пребыванием, - хмыкает крокодил, перед тем как уйти.

С Макса снимают цепи, но тут же наряжают его запястья новыми браслетами. На этот раз, руки заводят за спину.

Полковник,  вошедший в комнату, легонько кивает ему в жесте: «не спорь».

Макс не спорит.

Он знал, что всё закончится именно так. Сашу посадят... И его тоже.

Он очень во многом виноват.

Несколько оперов сопровождают его к входной двери.

  - Пострадавшие есть? - спокойно спрашивает Максим у одного из них.

  - Два охранника из ЧОПа Гаврилова ранены. Один мальчишка… погиб, - оперативник, решивший ответить на вопрос Суворова, стыдливо опускает взгляд, - мальчишка шальную пулю словил, от этой ненормальной… чтоб её…

  Макс тяжело вздыхает.

В  криминальном мире просто не бывает без жертв. Но он больше не хочет быть в этом мире...

* * *

... Марго не чувствует своих ног и того что они несут её к телу, упакованному в полиэтиленовый мешок. На мешке вот-вот застегнут молнию, но она должна посмотреть. Должна убедиться... что это не Максим.

Это же не может быть Максим!

Нет! Он же скоро станет отцом.

Он же обещал мне, что всё будет хорошо! Да, черт возьми, он мне обещал!

Множество рук цепляются за её плечи, в попытки остановить. Марго выкручивается от захватов, брыкается, отбивается локтями, но всё равно не успевает...

Мешок провозят мимо неё к машине скорой помощи. Быстро его грузят и так же быстро захлопываются двери.

Пропавшие звуки неожиданно возвращаются, оглушая своим напором.

  - Марго, ты что творишь!? - верещит рядом стоящий  Гаврилов. - Тебе здесь не место!

  - Кто она такая?

  - Уберите посторонних!

  - Павел Генадьевич, вы знаете эту девушку?

  Много, очень много вопросов, словно рой мух, впиваются в её уши.

Она не хочет отвечать, лишь только смотрит вслед отъезжающей скорой и чувствует полнейшее опустошение.

Гаврилов всё ещё пытается до неё докричаться, даже трясет её за плечи, но среди тысячи голосов, назойливого жужжания мух, она слышит только один голос.

  - Маргоооо! - зовёт он её.

Сердце трепещет в груди, словно птичка, пойманная в силки.

Глупая птичка...

Маргарита шарит взглядом, заглядывает за спины людей.

  - Маргоооо! - голос приближается.

  И она видит его. Макс бежит к ней от калитки, распихивая всех, кто попадается на пути. Она видит его.

Живого.

Огромное количество чувств затапливают её с головой. Безграничное счастье, непередаваемое облегчение...

И боль…

 Спазм скручивает в самом низу живота – резко, выбивая почву из-под ног. Девушка медленно оседает на землю.

Гена подхватывает её под руки. Макс подбегает в ту же секунду. Но он не может её обнять. Руки Максима в наручниках, скованы за его спиной.

Марго видит это.

  - Птичка, -  шепчет он, прикасаясь своим лбом к её лбу, - Марго... Птичка... У тебя что-то болит?

  Марго упрямо качает головой, подчиняет свои ватные ноги и встаёт ровно. Гена её отпускает.

  Из-за спины Суворова возникают полицейские.

  - Пройдемте, Максим Андреевич, - командно говорит один из них.

  Боль в низу живота скручивает в новом спазме.

Они его забирают?! Они хотят его посадить?!

Марго падает на грудь Максима и цепко ухватывается за его рубашку. Её тело сотрясается от горького рыдания.

  - Птичка... пожалуйста, тебя не должно здесь быть, - Макс старается говорить твердо, но его сердце сжимается от тоски.

  Сколько они не увидятся? Как она без него? Как он без неё?

  - Марго, отпусти его, - она слышит, как Гаврилов недоволен. Чувствует его руки на своих предплечьях. - Марго, всё будет хорошо, я тебе обещаю! Ты просила, чтобы Макс выжил - вот он живой. И скоро вы будете вместе.

  Сам Суворов не может говорить. Он просто слушает, как громко плачет его птичка. Вдыхает запах её волос и готов утробно рычать, не имея возможности сжать её в объятьях.

  Потом Макса уводят.

А Марго, совершенно обессилев, не говоря ни слова Гаврилову, бредёт обратно к дороге, мельком вглядываясь в лица, в слабой попытке найти Надежду. На самом деле, она просто хочет побыть одна.

Недолго.

Новый приступ боли сопровождается  её громким стоном.

Желтая машина такси попадает в периферию зрения, как желанный мираж. 

Маргарита забирается в салон. Не говоря ни слова, укладывает голову на колени подруги и скручивается на сиденье в позе эмбриона.

  - Марго, всё в порядке? Что там произошло? – Надя  проводит по её волосам.

  - Мне нужно в больницу, - сквозь боль выдавливает Маргарита. - Срочно.

 - Мама, прошу тебя! Скажи мне... Скажи, когда  всё это закончится? - Марго умоляюще взирает на мать.

  - Последнее заседание состоится завтра, - женщина деловито складывает руки на груди и кротко смотрит на дочку. - Марго успокойся, не хватало ещё опять в больницу попасть. Тебе нужно беречь себя. - Её взгляд скользит по круглому животу Маргариты, и снова возвращается к умоляющим и печальным глазам.

  - Мам, он выйдет? - девушка спрашивает в лоб. За последние пять месяцев, проведенных без Максима, она устала от всеобщей опеки. Словно никто не говорит ей, что всё плохо, а она всё равно это знает.

  - Последнее заседание, - мямлит женщина осторожно, - это как пан или пропал. Макс либо сядет, либо выйдет прямо из здания суда. Но если его не оправдают, мы, конечно, подадим апелляцию...

  Она ещё что-то говорит, но Марго слышит лишь учащенный стук собственного сердца.

Макс может и не выйти! Может сесть за убийства, которые обнародовала эта психопатка... Но как же...?

  - Но как же… я? - всхлипывает Маргарита. - Мам, но как же наш малыш? Как же Максим? Как же он? Как же?...

 - О, девочка моя, - женщина распахивает объятья, и Марго тут же льнет к ней всем телом, - ты же знаешь, как всё непросто. Но Макс в надёжных руках, я тебя уверяю. Столько людей желают ему добра. Желают вам добра!

  Она бережно проводит по волосам дочери и обнимает чуточку крепче, мечтая забрать всю её боль, хоть это и невозможно.