Держась за руки, они стояли рядом. Они были такими же худыми, как в моем видении. Морщины на их лицах свидетельствовали не только о прошедшем времени, но и о темноте. Это были не те люди, которых я видела в прошлом. Они были не просто старше. Заключение оставило свой след.

Они казались потерянными в огромной комнате и внимательно смотрели на меня.

Я сделал шаг к ним. Как они смогли это пережить? Как могли пережить все эти годы и теперь стоять передо мной?

Волны жара и холода пробежали по мне. Их лица были мне так знакомы и так чужды одновременно. Они были так похожи на меня и в то же время совсем не похожи. Они были незнакомцами и в то же время причиной моего существования.

Я подошла к ним и обняла каждого из них. Вдохнула незнакомый запах.

Слезы застлали мой взгляд. Я чувствовала кости на их спинах, когда они с силой обняли меня, прижимая ближе к себе.

Агния первой высвободилась из объятий. Она отодвинула меня от себя. Ее светлые глаза, казалось, искрились решимостью. Она не была ни вялой, как в больнице, ни близкой к безумию, как в тюрьме. Выражение ее лица так сильно напомнило мне молодую женщину на старом фото. Так похожа на меня. Мне было все равно, было ли это желаемое или действительное.

Мой взгляд метнулся к отцу. Со слезами на глазах он улыбнулся мне и хриплым голосом произнес мое имя. Он осторожно обхватил мою руку и сжал ее. Его рука была сухой и теплой, шершавой и большой.

– Мне бесконечно жаль, – продолжил он. – Я не могу передать тебе, как сильно мне жаль.

Я покачала головой.

– Как вы? – прохрипела я. – Все в порядке? Как все прошло?

Ответила Агния.

– Теперь все будет хорошо. – Ее голос резко контрастировал с голосом Кая. Жесткий, холодный и полный подавленного гнева. Она гладила меня по волосам. Очень нежно. Я не могла перестать плакать.

– И это то, чем мы обязаны Фосу.

– Мне очень жаль, что не смогла прийти раньше, – прошептала я. Я обещала ей, что вернусь и спасу ее. – Я… я не знала, как… со всем, что произошло в Омилии…

– Я сказала тебе бежать, – резко оборвала меня Агния. Ее прикосновения прекратились. – Тебе должно быть жаль, что ты все еще здесь. Это все, за что тебе стоит извиниться. – Она пускала в меня слова, как стрелы, и, хотя я знала, почему она так реагирует, хотя я понимала ее, все равно было невыносимо, когда она говорила со мной таким образом.

Кай положил руку ей на спину.

– Мы здесь. И мы позаботимся о том, чтобы эти страдания закончились. Это все, что имеет значение. – Он смотрел на меня так, словно не мог поверить, на кого смотрит. – Ты такая большая, – мягко сказал он. – Такая взрослая. Я не могу поверить… – Слеза за слезой катились по его щеке, смешиваясь с пылью и грязью на лице. – Пожалуйста, прости меня. Это, наверное, странно для тебя, после стольких лет, когда ты даже не знала…

– Мы знаем, что мы не твои родители. – Агния пришла ему на помощь, когда секунды шли, а он все еще не мог говорить. Она сказала что-то подобное в прошлый раз, но это не защитило меня от боли, которая сейчас, казалось, разрывала меня на части. – Мы сделаем все возможное, чтобы поддержать тебя в твоей борьбе с Омилией. Когда все это закончится – а поверь мне, так и будет – и ты больше никогда не захочешь нас видеть, то мы поймем, тебе никогда не придется оправдываться перед нами. Ни за что. Мы те, кто втянул тебя в это.

Я моргнула, и слезы на мгновение остановились. Кай провел рукой по лицу и в отчаянии посмотрел на Агнию, словно пытаясь заставить ее взять свои слова обратно.

– Я видела вас, – сказала я, не испугавшись ее гнева. – Когда вы собирались бежать со мной. Когда была младенцем. Я услышала все, что мне нужно было услышать. И я видела, как вас это угнетало. Я никогда не буду винить вас за это, хорошо? Вы не сделали ничего плохого. Вы… вы всего лишь любили друг друга. – Я вспомнила слова Кая и пристально посмотрела каждому в глаза. – А то, что исходит от любви, никогда не может быть злом, – процитировала я. – Не ваша вина, что Нерон злоупотребил вашим доверием.

Ошеломленные, они уставились на меня.

– Откуда…

– Что за…

Я сделала глубокий вдох.

– Есть вещи, которые нам нужно обсудить. Но я хочу, чтобы вы знали, что мы вместе, хорошо? Я знаю, что мы не семья, прошло слишком много времени… Я… я не могу представить, что сделали с вами последние несколько лет, но я хочу попробовать. Я хочу, чтобы вы были в моей жизни. Вне зависимости от того, что случится.

– Киана… – прошептал Кай и снова собрался обнять меня. Агния выглядела так, словно хотела сказать что-то еще, но в этот момент я заметила движение за ее спиной, и в комнату вошла Элиана. Я не слышала, как она подошла, и, по-видимому, мои родители тоже, которые не реагировали, пока мой взгляд не остановился позади них.

– Агния. – Голос моей бабушки сорвался. Впервые я почувствовала в ее присутствии что-то кроме раздражения и смущения. Что бы они с мужем ни делали тогда, хотя и превратили жизнь моей матери в ад, она была их дочерью, которую они не видели почти два десятка лет.

Черты Агнии застыли. Фос, конечно, сказал Каю и ей, куда он их отвезет, и, вероятно, она уже была здесь раньше, так что это не могло быть неожиданностью, да?

Ее узкие плечи задрожали, потом она развернулась и бросилась к матери так быстро, что я едва успевала следить за ее движениями. Она остановилась только тогда, когда их разделяли всего сантиметры. Элиана попятилась.

– Здравствуй, мама. – Слова были шипящими и странно искаженными. – Как хорошо у вас здесь! Немного обветшало, как по мне. Должно быть, прошло много времени с тех пор, как вы использовали его в качестве дома для отдыха, а? Ну, как ты? Как обстоят дела с сердцем? Где папа? Как вы до сих пор не подавились своими деньгами?

Кай глубоко вздохнул и тоже повернулся.

– Любимая.

Прежде чем ситуация успела обостриться, снаружи и из соседней комнаты раздались голоса, и не прошло и секунды, как копна светлых волос Уилла появилась из-за золотых ворот. Он проскользнул и оценил ситуацию в рекордно короткие сроки. Он знал моих родителей только по фотографиям, но, судя по взгляду, он сразу все понял. Было так нереально видеть его здесь, в одной комнате с моими родителями и бабушкой, с которой я только что познакомилась. Какое прекрасное семейное воссоединение…

– Как твой папа? – вырвалось у меня.

Ему потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями и подавить вопросы, которые, вероятно, только что пронеслись у него в голове.

– Хорошо, он стабилен. Доктор дал ему обезболивающее, теперь он спит. Все будет хорошо. – В его голосе было столько благодарности и неподдельной радости, что я на мгновение забыла, где мы находимся – и с кем.

Улыбка скользнула по моим губам.

– Здорово.