- Господа, позвольте мне познакомить Вас с капитаном Питером Сильвером, грозой испанских судов в Новом Свете. Несмотря на юный возраст, на счету капитана уже несколько блистательных побед, которые сделали бы честь знаменитым флибустьерам.

Молодые люди, прервали приятный во всех отношениях разговор и с интересом взглянули на Питера. Тот встал, поклонился присутствующим и снова занял своё место.

Шевалье поклонился в ответ, а граф ответил на приветствие Питера лишь лёгким кивком головы, церемонным жестом взяв со стола несколько кусочков засахаренной папайи:

- Месье Сильвер, мы наслышаны о Ваших приключениях от господина дЭтуаля. Расскажите нам о Вашей последней экспедиции, - нехотя процедил он сквозь зубы, измерив взглядом юного пиратского капитана, на щеках которого вдруг вспыхнул едва заметный румянец. С трудом сдерживая подступающее к горлу желание достойно ответить на высокомерие графа, Питер попытался выдержать дружеский тон:

- Вообще-то флибустьер я не более полугода, - весело рассмеялся он, - до этого мы с ребятами были мирными жителями Нью-Провиденс. После захвата Нассау испанцами и гибели наших семей нам ничего не оставалось, кроме как начать зарабатывать на жизнь подобным образом. Но мы расплатились с испанцами их же монетой - теперь Багамы вновь принадлежат Англии.

- Не скромничайте, капитан, - подбодрил Сильвера губернатор, - а то наши гости подумают, что это - не Ваша заслуга. К тому же мне тоже интересно услышать всё из Ваших уст - ведь в тавернах всякое болтают - не различишь, где правда, а где и прихвастнули ребята...

Питер коротко, стараясь не утомлять гостей, поведал им о своих последних операциях, упомянув при этом и имя ямайского губернатора.

- Так Вы видели адмирала Блада? - прощебетала восторженная Мари Жермен

- Да, я беседовал с ним и с мистером Блэкстоуном. Блэкстоун проинспектировал острова и принял всё находящееся на них имущество английских и французских подданных. Испанское же золото, да и всё остальное имущество испанцев было поделено поровну между моей командой и моими французскими партнёрами, - Питер предпочёл не упоминать при гостях о негласной традиции выделять губернатору десятую долю всей захваченной добычи.

- А адмирал Блад - как он выглядит? - не унималась Мари Жермен. Она была наслышана о приключениях бывшего пирата, в своё время также проводившего много времени на Тортуге, в том же самом губернаторском доме, занимаемом тогда предшественниками её отца

- Ему за сорок, но он строен и гибок как юноша. Возраст выдаёт лишь лицо, да выбивающиеся из-под парика седые локоны. Одет безупречно, в соответствии с последней модой, - Сильвер намеренно не упоминал о сходстве, поразившем не только его, но и сподвижников Блада.

- А ещё? Какие у него глаза, какое лицо?

- Не обратил внимания, - сухо произнёс Сильвер

- Все вы, мужчины, такие, - обиженным голосом произнесла Мари Жермен, не услышавшая самых интересных подробностей, относящихся к внешности знаменитого адмирала, - не замечаете самого главного, - или вам кажется, что привлекательней вас никого нет?

- Нет, конечно, - в тоне Сильвера послышались игривые нотки, - скорее это свойственно дамам. Каждая из вас желает быть самой привлекательной. Однако, - он улыбнулся и подмигнул Мари Жермен, - мадемуазель дЭтуаль де Монтенон, Ваше имя соответствует истине - Вы действительно прекрасны как звезда.

Юная мадемуазель, вполне удовлетворённая комплиментом, сменила тему разговора:

- А как этот противный господин Перэ? Он не досаждал Вам?

- Нет, не досаждал. Это было не в его интересах. Мы с ним заключили такой договор, что это было просто невозможно - он потерял бы половину прибыли.

Господин де Монтенон удовлетворённо улыбнулся. Да, дочь уже не грезит пиратским капитаном, напротив, она считает его несносным. Неплохо для начала. Кажется, она симпатизирует графу де Жуайену. «Однако, слишком уж много внимание этому Сильверу», - неожиданно для себя отметил он, - «надо вмешаться в разговор».

- Граф, а какие Ваши планы на будущее? - обратился он к де Жуайену.

Граф, уже начинающий чувствовать недовольство из-за потери внимания к своей персоне, радостно улыбнулся:

- Через месяц. Я хотел провести здесь немного времени в Вашем обществе, ведь в Новом Свете так редко встречаются столь осведомлённые во всех отношениях французы. Большинство - либо огрубевшие плантаторы, либо пираты, торговцы или рыбаки, - и он брезгливо поморщился и поправил сбившийся на лицо локон парика, демонстрируя присутствующим великолепное кольцо с бриллиантом.

- Замечательно, - де Монтенон довольно улыбнулся, - мои дочери давно просили показать им соседние острова. Вы не против небольшой морской прогулки?

- Разумеется, нет, - оживился граф, - морская прогулка в обществе таких прекрасных дам - что может быть лучше. Мы уже закончили ремонт, и я мог бы сняться с якоря уже завтра. Вы будете нас сопровождать?

- Нет, у меня, к сожалению, много дел. Мой сын Анри с радостью этим займётся - он, как и все жители Нового Света, бредит морем.

- Кстати, дорогие дамы, на судне Вы найдёте чем занять свои прекрасные головки, - шевалье также был рад привлечь к себе внимание, - там есть книги Антуана де ла Мота, Буало, а также лютня и ноты, в том числе последние сочинения Рамо. Он сейчас очень моден при французском дворе. Кстати, месье Сильвер, - с явным пренебрежением взглянул он на Питера, - Вы слышали про Пьера де Ронсара?

- Вы имеете в виду его стихи или подробности его взаимоотношений с дамами? - будто бы вскользь заметил Питер, казалось, не замечавший презрительной нотки в голосе де Нуатре

- Я говорил о его поэзии. Вы с ней знакомы? - насмешливо улыбнулся шевалье

- Он до сих пор популярен, а романсы на его стихи просто бесподобны. В редкие часы досуга я иногда развлекаюсь тем, что подбираю к ним музыку. Однако мне пора, господа. Не буду занимать Ваше время. Счастливой прогулки, - Питер встал, откланялся и направился к выходу.

- Месье Сильвер, - остановил его граф, в голосе которого слышалась нескрываемая ирония, - не будете ли Вы так любезны... Мы все горим желанием послушать Ваши сочинения на стихи де Ронсара.

- Не хочу занимать Ваше время, господа, - с холодной церемонностью произнёс Сильвер, которого, по-видимому, задела тонкая насмешливость графа, - но, если уж Вы так меня просите, я исполню одно из них. Заранее прошу прощения за то, что мой голос не способен передать всю прелесть этих строк - он слишком огрубел за эти месяцы.

Взяв в руки поданную шевалье лютню, Питер спел один из куплетов, посвящённых Кассандре. Его бархатистый голос, слишком низкий для тенора и слишком высокий для баритона, звучал великолепно. Месье де Нуатре, уже не раз пожалевший, что начал этот разговор, произнёс:

- Спасибо, господин Сильвер. Вы, оказывается, превосходный музыкант и знаток французской поэзии. Однако мы действительно занимаем Ваше время.