Я безумно любила семью Мартин. Они были невероятными людьми и, услышав, что родители Чезаре хотели оформить попечительство, я улыбнулась впервые с тех пор, как умерли мама и отчим. Но уже вскоре спрятала улыбку и, ощущая, как в груди обжигающе зудело, все же вырвала свою руку из хватки Чезаре.

«Ты меня вообще слышишь? Да не вру я тебе. Не вру. Пойми, мне нравится другой, а с тобой я уже ничего общего иметь не хочу. Ты мне мешаешь» — я любила семью Мартин, но понимала, что если пойду к ним, только наврежу людям, уже ставшими мне такими дорогими. Поэтому я говорила то, за что саму себя ненавидела. Особенно следующие слова, стали тем ножом, которым я пронзила и себя и Чезаре: — «Этот мужчина, в отличие от тебя нормальный!».

После этого я еще раз сказала, чтобы Чезаре меня не трогал. Увидела, что он вопреки моим словам, протянул ко мне руку и в этот момент дала ему пощечину. А потом, за считанные секунды растворилась в толпе, ведь больше не могла продолжать этот разговор. Больно. Слишком больно. Мне казалось, что я сама не смогу простить себя за эти слова.

Но, тем не менее, я сделала так как сказал Анджело и в этот день еще сильнее возненавидела брата. А еще возненавидела себя. Считала, что я сильная, но почему-то почувствовала себя такой слабой.

Сознание прошло рябью и одарило меня очередным потоком тошнотворной боли, следующие воспоминания подкидывая в мою голову, словно хвороста в огонь.

Чезаре не оставил меня в покое. Я толком не понимала, что он делал, но однажды Анджело, будучи каким-то слишком нервным, прибежал ко мне в спальню и сказал, что этой ночью мы уезжаем. Куда именно — он не сказал, но я понимала, что, по сути, мы не покидали Рим. Мы убегали.

Таким образом, мы оказались в Вероне. Там прожили совсем немного, как позвонил Алан Каста. Он отказывался от меня, как от будущей жены. В тот день Анджело сильно напился и бушевал, а я сидела в шкафу одной из комнат. Пряталась от него, ведь ощущала, что вот-вот может произойти нечто плохое. Анджело был в неадекватен, поэтому я предпочла подождать, пока он протрезвеет и только потом подошла, чтобы поговорить. Раз я уже не нужна Алану Касте, значит, и брату тоже. Так я думала, но Анджело меня не отпустил. Вновь пригрозил той злосчастной папкой и сообщил, что мы опять уезжаем из города. На этот раз переезд был еще более сумбурным и в конечном итоге мы оказались в Венеции.

Анджело все сильнее погрязал в долгах. Я не понимала, откуда он вообще брал деньги, но было видно, что на плаву брат держался из последних сил. Он являлся безответственным, но при этом привыкшим к красивой жизни и легким деньгам. Только его отца больше не было рядом, а сам по себе Анджело не был способен на самостоятельную жизнь. Поэтому он стал пить. Будучи пьяным, он крушил все вокруг себя, а потом крепко спал. А я этим пользовалась. Лазила у него на ноутбуке и в его вещах. Пыталась найти, если не то, что он имел против семьи Мартин, то хотя бы компромат на брата.

Время шло. Пролетел год и не было ни одного дня, чтобы я не думала о Чезаре. Он мне снился по ночам и с мыслями о нем я встречала каждый день. Сильно тосковала и без него ощущала себя разбитой. Какой-то неполноценной. Часто закрывала глаза и представляла Чезаре перед собой. В моих мыслях он меня обнимал и прижимал к себе. Шептал на ухо, что любит и не отпустит. Он мой мир и моя вселенная. Тот, благодаря кому я жила и им я дышала.

Я хотела к нему. До слез и отчаяния. А еще так невыносимо сильно боялась того, что у парня появится другая и, когда я вернусь, буду уже не нужна Чезаре. Но ведь такое невозможно. Чтобы он стал полностью чужим. Уже не моим. Хотя, я сама уже стала не его. Да, это лишь видимость, но ведь я сказала, что хотела отношения с другим, нормальным мужчиной.

В мире, который мы с ним постепенно выстраивали с самого детства, произошел болезненный и кровоточащий разрыв. Все вокруг трещало, рушилось и испарялось. Исчезали мы. И время постепенно с каждым днем все сильнее уносило нас по разным тропинкам жизни. Расстояние росло и я опасалась, что нить связывающая нас, вот-вот порвется. Но, в тот же момент, ловила себя на том, что она наоборот, лишь крепла и с одержимостью тянула назад. Чтобы мы вновь оказались рядом. Вместе.

И я верила в то, что мы скоро встретимся вновь.

Опять будем смотреть друг другу в глаза и переживать ту бурю эмоций, что и ранее. Нет, теперь все будет иначе. В миллиард раз ощутимее и острее. Ведь за время разлуки мы повзрослели немного и изменились. А так же изголодались по нашему миру. Настоящему и бурлящему жизнью.

Я раз за разом представляла то, как вновь встречусь с Чезаре. Хотела этого настолько сильно, что с более сильным рвением пыталась найти что-то на Анджело и однажды потеряла бдительность. Он, будучи пьяным, увидел, что я рылась в его кабинете.

К этому моменту уже наступила ночь. Мое любимое время суток, ведь оно ассоциировалось у меня с Чезаре и луна успокаивала лучше любого солнечного дня, но именно эта ночь принесла с собой страшные подарки, от которых я предпочла бы отказаться.

Анджело сразу понял, что я делала, хоть я и пыталась доказать, что просто искала любимую ручку, которую где-то потеряла. Так себе оправдание. Его не воспринял даже мой пьяный брат.

«Ищешь компромат на семью Мартин?» — засмеялся Анджело. В этот момент он был особенно неадекватен и безумно пьян. Кажется, даже не понимал, что говорил. Вернее, брат действительно не следил за языком, ведь сказал то, что скрывал от меня весь последний год: — «А нет никакого компромата. Нет его, дура ты такая».

«Нет? Ты же показывал» — у меня перехватило дыхание. Сразу не поверила в то, что сказал брат. Посчитала это бреднями пьяного человека.

«Семья Мартин все отлично подчищает. К ним не придраться» — Анджело фыркнул и пьяно покачнулся. — «Отец нашел какие-то крохи информации на них, но этого мало даже для того, чтобы оклеветать Мартин в желтой прессе. А ты повелась. Видно, сильно переживаешь за эту семейку. Лучше бы обо мне думала! Я же столько для тебя сделал. Ты ела на деньги моего отца!».

«То есть, по сути никакого компромата нет и все это время я зря…» — прошептала осипшим голосом. Я же вывернула себя наизнанку. Растоптала свое сердце и сердце Чезаре, лишь бы помочь ему и его семье, а, оказывается, все напрасно?

«Да, идиотка, зря. Но ты, черт возьми, ошибаешься, если считаешь, что сможешь от меня уйти. Твое место тут. Около меня. Да и Чезаре Мартину сейчас есть чем заняться помимо поисков тебя» — из этих слов я уловила то, что Чезаре искал меня. Эту новость впитала с жадностью , но содрогнулась от безумного, мерзкого смеха Анджело и его следующих слов: — «Ему все еще нужно попытаться спасти свои руки».

«О чем ты?»

«Он получил месть за это» — Анджело показал на свои передние зубы, которые когда-то выбил Чезаре. Сейчас там стояли импланты. — «Этот мелкий сученыш вообще всегда меня донимал. Будто я не знаю, что это он договорился о том, чтобы в универе меня избивали. Он, бл*ть, откуда-то понял, что я руку на тебя пару раз поднял. Нет, ты не рассказала. Я знаю тебя. Гордая дуреха, считающая, что со всем сама справишься. Значит, Мартин догадался. Он и с мамашей твоей поговорил и она после этого перестала тебя трогать. Трусливая дрянь она. Я не такой. Я его не боюсь» — Анджело опять засмеялся.