Я ожидал чего угодно, но не такой реакции.

Конечно, я не думал, что она разозлится, пошлет меня нахуй или плюнет мне в рожу. Нет. Молчаливое презрение, холодное равнодушие, снисходительная насмешка — тут бы все сгодилось. Я все заработал с лихвой.

Но блядь....

Все время, пока я говорил, Арина смотрела на меня бездонными темными глазами. Затем схватилась за живот, прошептала «мама» и сползла вниз. В последний момент успел подхватить её у самого пола.

Феликс с охраной налетели как коршуны. Не держи я Арину на руках, закопали бы на месте, и цветочки бы посадили. Я от Феликса столько матов за все время не слышал, сколько за пару минут.

— Ты, уёбок, что ты с ней сделал? — орал он и не получил в табло только потому что по-настоящему испугался за Арину.

— Ничего, — цежу сквозь зубы, толкая ногой дверь в спальню, — давай ты со мной потом разбираться будешь. Сначала ей надо помочь.

Осторожно укладываю Арину на кровать, разрываю на платье шнуровку, чтобы дать доступ воздуху.

Не так я хотел раздеть тебя, малыш, не так...

Слушаю пульс и сердцебиение, прислушиваюсь к дыханию.

— Это обморок, — говорю вслух больше, чтобы самому успокоиться. Беру графин с водой, лью себе на ладонь и смачиваю Арине виски, лицо, грудь.

Она дергается и открывает глаза.

— Все хорошо, малыш, я здесь.

— Уверен, что это та информация, которая ее успокоит? — Феликс заглядывает через плечо и обращается в Арине совсем другим тоном: — Ари, этот гондон что-то тебе сделал?

Арина с удивлением оглядывается по сторонам, словно не может сообразить, где она. Приподнимается на локте и со стоном валится обратно.

— Нет, — шелестит на выдохе и закрывает глаза.

— Позвольте, синьоры, — сквозь толпу охранников протискивается мужчина с медицинским чемоданчиком. Я так и думал, что у Ди Стефано есть собственный лазарет.

— Все вышли, — поворачивается к своим людям Феликс, припечатывает меня взглядом. — И ты тоже.

Ну как припечатывает. Думает, что...

— А не пойти ли тебе... — начинаю и натыкаюсь на внимательный взгляд Аверина.

Он стоит на пороге, привалившись плечом к дверному откосу, и покусывает зубочистку. Чуть заметно кивает в сторону коридора, выходит вслед за охраной.

— Ладно, — встаю с края кровати, уступая место медику, — хер с тобой, северный олень. Все равно я отсюда ее заберу.

Выхожу из комнаты и иду на поиски Аверина. Нахожу его в каминном зале, задумчиво рассматривающим настенную мозаику.

— Отличная работа, — говорит он, показывая на стену. — Хочу и себе такую заказать. Как думаешь, Феликс поделится контактами мастера?

— Ты даже представить не можешь, насколько мне похуй, — отвечаю искренне и чистосердечно.

Аверин кивает, как будто именно этот ответ и ожидал получить.

— Значит, ты готов купить акции и влезть во весь этот пиздец? — спрашивает безо всякого перехода. — Ты хорошо подумал? Может, все-таки оставишь эту работу профессионалам?

— Стебешься, да? — поднимаю брови. Он пожимает плечами. Стебется, конечно. — Я не хочу, чтобы Арина дальше во всем этом варилась. Так что готов.

— Я так понимаю, не перегорел, да? — неожиданно спрашивает Аверин, и я не успеваю выставить защиту. Или он ее так пробивает, не знаю. Но вместо того, чтобы послать его нахуй, я просто отрицательно качаю головой.

— Только давай без этих всех разговоров про касту одиночек и неуязвимость, — поднимаю руку в предупреждающем жесте.

— Договорились, — подозрительно покладисто соглашается Аверин, — иногда уязвимость это не так уж и хуево. Главное, чтобы было кому прикрыть твою задницу.

Отворачиваюсь и делаю вид, что тоже интересуюсь мозаикой. Как будто я не знаю про его жену и дочек. Хотя он и не прячется, кольцо на пальце носит.

В коридоре слышатся шаги, и в зал входит Феликс.

— Она пришла в себя, — говорит, ни к кому не обращаясь. — Это был просто обморок.

— Что и требовалось доказать, — кивает Аверин. — Ольшанский слишком влюблен, чтобы доводить девушку до обморока. Сработали старые триггеры, да?

Феликс сцепляет зубы до скрипа и молча кивает. Смотрю на обоих и нихера не понимаю.

Какие блядь триггеры? Я просто хотел ей объяснить. Но это точно не касается ни Феликса, ни Аверина.

— Ладно, господа, раз девушке лучше, предлагаю обсудить детали, — Аверин мгновенно переключается на деловой тон. — Демид, на тебя станут давить. Моретти попытается уговорить тебя не покупать акции. Покровская выставит их на биржу, поэтому на неё он воздействовать не сможет, а вот не тебя начнется нехуевое давление. И ты должен быть к этому готов.

Киваю, давая понять, что сам прекрасно знаю.

— Ты у нас несемейный, там тоже не надавишь. С девушкой пока вашу любовь не афишируйте, пусть продолжают играть в брак с Феликсом. Так ты ее больше обезопасишь. Как невеста Ди Стефано без акций она вообще никому не интересна. А твою жопу мы прикроем. Свяжешься со своей крышей, я тоже со своей стороны подстрахую. Главное придерживайся созданного образа — непритязательного бизнесмена, который мечтает расширить поле деятельности.

Неслышно входит слуга и разжигает камин. Мы рассаживаемся в креслах вокруг столика, на котором разложены документы. Условия продажи акций на бирже, где у меня есть приоритет как у бизнес-партнера.

И пока мозг работает над деталями операции, в подсознании все сильнее укрепляется мысль, что уязвимость — это и в самом деле не так уж хуево. Если только правильно выстроить защиту.

Глава 27

Арина

Открываю глаза и сразу не могу сообразить, где я. Высокий темный потолок, незнакомые стены. В комнате полумрак, подвесной светильник слабо освещает