Мне рано расслабляться. Меня дети дома ждут и Митю надо как-то расшевелить. Подсознательно, он еще долго будет винить себя в произошедшем случае». Дмитрий проснулся от запаха табачного дыма. За два дня пребывания среди людей в масках, он принюхался к дыму, но это был другой запах. Сигареты с таким запахом курила его жена. « Она и не знала, что я в курсе ее курения. Мне нельзя сейчас ее трогать, – подумал он, приподнимаясь с сидения и поглядывая на жену сверху, через опущенное стекло правой двери. – Она пережила стресс, страх, а выглядеть слабой не любит. Я сделаю вид, что не заметил тайных слез. Пусть поплачет, это ей поможет. Сколько в ней внутренней силы и терпения?» Его сон сняло, как рукой и теперь он просто лежал с закрытыми глазами. Прошло минут пять-семь. Саша села в машину, пару минут разглядывала себя в зеркало, повернула ключ в замке зажигания, плавно тронула автомобиль с места, пропуская машины, чтобы влиться в общий поток. Она ехала в ближайшую травматологию.

– Митя, просыпайся. Доброе утро, любимый. Я решила тебя сразу показать врачу, чтобы быть спокойнее.

– Утро, действительно, дорогая моя, сегодня доброе. Ты сама как? Раз решила, пойдем на прием, покажемся докторам.

Сделав рентген грудной клетки Дмитрия, дежурный доктор диагнозцировал только ушибы и дав рекомендации, пожелал ему скорейшего выздоровления. Прошло минут сорок, прежде чем Саша въехала на свое парковочное место.

– Может, для успокоения дернем мартини, да по сигаретке, а потом душ и крепкий кофе? – предложил Дмитрий.

– Ты все видел и слышал? – выходя из машины, спросила Саша, нажимая кнопку сигнализации.

– Ты о чем? Я спал, как младенец, в грязном подгузнике. Сама меня разбудила. Я вспомнил те времена, когда ты уже не кормила старшего сына и не была беременной младшим. Тебе нравилось изредка расслабляться таким образом. Забыла? В пакете выкуп за меня? А почему ты сказала, что я не стою этих денег? – спросил Дмитрий, держащий пакет с деньгами.

– Потому, что ты стоишь гораздо дороже, только они об этом не знали. Я, как чувствовала, что разговор слышишь не только ты, но и заказчик. Ты у меня бесценный, – сказала она, целуя мужа в щеку, прижавшись к нему в лифте.

Они поднялись в квартиру, где Елена Николаевна без особого успеха воевала с ревущим Санькой. Он наотрез отказывался, есть питание из бутылочки. Александра наспех помыла руки и лицо, взяла сына на руки и прошла в спальню. Почувствовав присутствие матери, он прекратил свою серенаду, и, успокоившись, принялся за свой завтрак.

– Митя, шагай в ванную. Одежду в стирку, – говорила Саша, наблюдая за встречей мужа и свекрови. – Давно проснулся?

– Поем мы уже минут двадцать. Это уже его третья ария, от которой и Лешенька проснулся. Как все прошло, Саша? – спросила Елена Николаевна с тревогой в голосе.

– Нормально. Вы не волнуйтесь. Все живы и почти здоровы, а ссадины быстро заживут. Сейчас мы своего домашнего террориста накормим и пойдем сами завтракать. Я у Мити даже не спросила: кормили ли его там? Он выпил воды и почти сразу уснул. Нервы и у него не железные, – говорила она, укладывая Сашеньку в коляску и снимая куртку, забыв о пистолете за поясом.

– Саша, что это у тебя? – испугано, спросила свекровь. – Это ты возила с собой по городу?

– Это игрушка, подделка под боевое оружие. Не переживайте Вы так, – говорила она доставая пистолет и пряча его на верхнюю полку шкафа. – Саша на Вас, а я пойду, помогу зализывать раны и посмотрю, что можно сделать. Вы не волнуйтесь, я завозила его к врачу в травматологию. Он отделался ссадинами и ушибами.

Елена Николаевна не стала спорить с Сашей и «пытать». Ей хватило того факта, что простую игрушку не бросили просто так, а убрали от посторонних глаз подальше. Она была умной женщиной. Дмитрий был еще в душе, когда приехали его отец и младший брат. Женщины в кухне готовили завтрак. Разговоров хватило на весь субботний день. Они уже часа полтора сидели за столом, обсуждая события прошедших дней. За этим вот занятием их и застал Олег, который приехал со следователем. Кабинетом для «допроса» стала Лешина комната. Сняв все возможные показания с Дмитрия и Александры, следователь уехал, а Олег передал Саше карту памяти с видеорегистратора со словами: – «Здесь все как было, у полиции то, что нужно для дела. Милы в кадре нет. Запись обрывается, на том, когда ты ведешь Дмитрия к машине. Сбой в системе». Теперь вся семья Александровых смотрела документальный фильм, где главную роль исполняла Саша. Больше всего восторга проявил от всего увиденного Олег. Родители Дмитрия были сдержанными, они понимали, что это далеко не кино. А Саша с мужем даже не взглянули на экран, они это пережили. Еще не проводив семью Александровых, Саша встречала Кирилла с Яной. Сестра позвонила два часа назад, но не стала торопиться, узнав главное и давая возможность сестре пообщаться с родителями Дмитрия. Проводив родителей, вернув им деньги, Саша переоделась и поехала в банк. Держать такую сумму дома, было не разумно. Она отсутствовала около полутора часов. И вовсе не потому, что в банке была очередь, она просто позволила себе то, на что у нее не было времени. Зашла в кафе, заказала свой любимый пломбир с вишневым сиропом и тертым шоколадом, сидела и неспеша наслаждалась. Вернувшись, застала в квартире Вадима. К ее приезду, друг мужа уже был в курсе всех событий и кино. Теперь разговор «крутился» о Миле и о том, что грозит ей и ее дружкам. Мнения разделились, но даже Вадим, был за реальный срок наказания. Спор прекратила Саша.

– Мила, если ей не помогут избежать наказания, а учитывая ее прошлые заслуги, помогать ей не станут, сама «приведет приговор в исполнение». Она не выживет уже в Сизо, и не потому, что она там сломается, а потому, что не умеет проигрывать. Будет первая нарываться на неприятности. Суд вообще вряд ли состоится. Но это мое мнение, а оно может быть ошибочным.

Деньги Вадиму вернули и Саша, как обещала, ответила на все его вопросы. Пообедав дружной компанией, Александровы проводили всех гостей. Гости были не глупые люди и понимали, что от всего пережитого, супругам просто необходимы тишина и отдых.

– Сань, что с тобой? Ты плачешь? – закрывая входную дверь, спросил Дмитрий. – Не надо, родная моя.

– Теперь можно и поплакать, – обняв мужа за шею, ответила Саша. – Я слишком долго хотела казаться сильной, теперь этого делать не перед кем. Думаешь, мне не