Во дворец пришли с опозданием. Пришлось пройти несколько проверок. Вместо драконов теперь повсюду стояли вооруженные воины клана кроликов, на шпилях и стенах галерей висели именные гербы — красные глаза на белом фоне.

Ну-ну. Только Аттис вышел за порог, а жена тут же сделала ремонт.

— Знаю, ты злишься из-за ухода Фауста, но думай вот о чем, — Луис шел на шаг впереди, не забывая меня консультировать. — Для большинства кланов ты либо злодейка, либо угнетенная фальшивой властью спасительница. Нам же надо сохранить нейтралитет.

— Если бы не обещание фениксам, я бы просто прорядил ряды жалких наглецов, — рыкнул Каин. — Они слишком долго верили в свою неприкосновенность!

Лис моргнул и сделал вполне человеческий «фэйспалм».

— Вот поэтому говорить буду или я, или Харрук. Софи, я все понимаю, но и ты пойми. Со стороны наша семья выглядит весьма… небезупречно. Провокационно. Ты не только одна из самых красивых женщин Шаа, но еще связана со всеми дурными делами, творящимися в городе.

— Будто это моя вина, — надулась я.

— Но они-то этого не знают. Со стороны ты выглядишь алчной особой, собирающей вокруг себя самых опасных самцов. Каин, скир… К тебе даже сбегал император. Ты привезла из Саарганиша скорпионов и растишь их наравне с обычными детьми. Есть повод подозревать неладное.

— Они в любом случае найдут повод придраться, малютка, — Харрук опустил тяжелую руку мне на макушку. — Просто будь собой. Потребуют изгнания, и мы со стаей последуем за тобой. Моя мать давно мечтает увидеть внуков.

— Они не посмеют… Ой, глядите, это именно тот зал, где я бегала голышом. Какие воспоминания!

А ведь отбор невест был совсем недавно. Теперь же две его участницы предстали друг перед другом вновь — уже не соперницы, а полноценные враги.

Бринна казалась вымотанной. Ярко-алый шелк не мог скрыть тусклость лица, серебристые глаза казались мутной водой. И внезапно мне стало грустно. Законная императрица восседала на малом троне (пока большой пустовал), совершенно теряясь на фоне искрящегося золота.

Чуждая окружающей ее роскоши. Одинокая.

— Какая честь. Вы наконец-то решились одарить нас визитом, — холодно произнес глава кроликов, стоящий подле дочери с веером в руках. — Герой Куа-Цина, побоявшийся отправиться на войну, и женщина ее развязавшая.

— Какая наглость, — закатил глаза Луис.

А я вспомнила, зачем мы сюда пришли.

— Довольно пустых обвинений, советник Аврелий. Вы предвзяты, и это усугубляет сложившееся недопонимание.

Мрачно улыбнулась, стискивая локоть Каина, и прошла к своему месту — по правую от трона руку. Среди лиц глав кланов было всего пара дружелюбных. Остальные смотрели с опасением. Как на зловещих странных родственников императорской четы, коими мы и являлись.

— Неужели? — подал голос глава тигриного клана. — Хочешь сказать, что никак не связана с королем Багрота? Он не навещал тебя накануне инцидента на соревнованиях? Все выглядит так, словно ваша семейка специально спровоцировала императора, чтобы ослабить его власть и устроить переворот… — он умолк на полуслове.

В воздухе разлился мертвенный холод.

— Желай я вашего подчинения, вы бы давно скулили у моих ног… Кучка жалких трусливых зверьков, способных лишь рычать за нашими спинами! Готовы ответить за свои слова?

Интересно, если я сейчас заткну Каина поцелуем, это будет воспринято нормально? Или опять все извратят?

— Старший Даветрион прав, — вмешался Краций, супруг Милевы. — Пробудившемуся дракону с истинной парой нет нужны в жалких ухищрениях. Он может просто объявить о своих правах. Законных правах!

Воронов, что удивительно, поддержали не только павлины, но еще несколько травоядных кланов. Все, кроме оленей.

Отец Оратиса, моего бывшего поклонника, прятал глаза за рукавом и старался стать как можно меньше. Странное поведение, ну да ладно.

— Довольно! — высокий голос Бринны на миг сорвался. — Ваше стремление грызть друг другу глотки обеспечит Багроту легкую победу. Мы собрались ради благополучия Шаа. Если вы, дорогой деверь, — Она прислушалась к напряженному шепоту отца на ухо и продолжила, — согласны с моими словами, то легко сможете объяснить, где пропадала ваша жена и почему вокруг нее происходит столько сомнительных вещей.

Каин долго молчал, потом лениво произнес:

— Ты боишься мышку больше, чем меня. Как забавно… и недальновидно. Подумай ещё раз.

И отвернулся от покрасневшей императрицы. Та беспомощно оглянулась на Аврелия, но главный советник сам лишился речи. Луис, стоявший рядом, гулко выдохнул в ладони:

— Он при всех назвал ее идиоткой, какой псих…

— Воистину, красноречие достойное правителя! Не зря фениксы дерут глотки, прославляя тебя, героя севера. Пусть уж лучше ответ держит твоя жена.

А вот и Гаверия. Полы голубого многослойного халата шуршали по полу, когда она неспешно шла мимо собравшихся к массивному трону. Ее появление давало надежду. Бывшую мать-драконицу уважали многие, если не все.

Пора.

Я встала, собирая на себе взгляды — заинтригованные, полные ненависти, восхищенные.

— Слухи о моем предательстве распускают враги империи. Им выгодно рассорить и ослабить благородную семью. Особенно теперь, когда мне стали известны настоящие причины военного конфликта.

— О чем вы, кхм, говорите? — у Аврелия не получалось спрятать неприязнь за напускной вежливостью.

— О своей матери. О Тиамат…

Каин сжал мои пальцы в прохладной ладони, давая понять — ничего не бойся.

Это помогло. Я собралась с силами и раскрыла причину своего исчезновения, мотивацию матери, ее связь с королем Багрота и наличие приемника. Вскользь упомянула, что причиной многочисленных природных проблем является изобретение предтеч. Использовала собственную уязвимость, как оружие.

Пусть мы не станем нормальными в глазах большинства, но зато никто не оспорит пользу выведанной мной информации. Когда монолог стал подходить к концу, и у глав кланов появились вопросы, я передала слово Луису.

Он неплохо поднаторел в спорах.

Даже яростные альфы терялись под его напором:

— … из этого следует, что обвинения в сторону моей супруги ложные. И подкреплены сформированным ранее мнением о ее предшественнице. Клан людей не несет ответственности за Тиамат и ее действия.

— Есть хоть что-нибудь, за что он несет ответственность? — мрачно спросили с тигриной стороны.

— За объединение империи с Саарганишем, милый котик, — напомнил о своем присутствии Идрис, перестав подрезать ногти карманным ножом. — Вроде бы все признали это достижением. Или кто-то считает злом факт примирения наших народов?

Оборотни молчали. Спорить с проклятым древним пауком, чья аура фонила смертью и веселой злобой, никто не хотел.