– Данара! – громко позвал я. – Данара! Ты как?

Ответом стало молчание.

Я напрягся. Кажется, Доцент был чересчур оптимистичен. Понятно, что Данара отбила ему всё, что можно, и теперь коротышка имеет на неё зуб, но, уверен, этот товарищ по-прежнему в нас заинтересован. Если с любимой что-то серьёзное… Я убью его! Неважно, как и когда, но я добьюсь своего!

– Данара!

– По-моему, дело швах, – сказал киборг.

Я метнул в него испепеляющий взгляд.

– Извини, командир. Не хочу соль на раны сыпать… Но, крыланы всё же перестарались.

Внутри меня всё сжалось. Я повернулся к охраннику. Тот глядел на нас без особого интереса.

– Боец! Ты меня слышишь?

Крылан издал гортанный звук. Я понадеялся, что это означает «да».

– Зови сюда срочно своего хозяина. Видишь, – я перевёл взгляд на Данару, – ей очень плохо. Она даже звука не издаёт. Ей требуется срочная медицинская помощь.

Крылан отвернулся.

– Боец! – снова окликнул я. – Подумай хорошо. Ведь тебе же первому влетит, если она умрёт. Скажут – недосмотрел. Давай взвесь всё и решайся! Ну чего тебе это стоит.

Внезапно Данара приподнялась.

Я было обрадовался, но тут же едва не завыл с тоски и боли. Лицо… даже в искусственном жёлтом свете оно казалось неестественно бледным и излучало страх. Зрачки закатились, волосы встали дыбом.

Она всхлипнула, словно собираясь заплакать, а потом её тело выгнулось, будто поражённое током. Данара захрипела, схватилась за грудь и, замерев, безвольно откинулась назад.

Это была конвульсия умирающего человека. Кто видел, тот сразу поймёт.

И умирал не кто-то из тех, до кого тебе дела нет. Умирала моя любимая!

– Ты, урод! – завопил я крылану. – Помощь зови! Срочно!

На сей раз подействовало. Охранник расправил крылья и захлопал ими, как будто собирался взлететь. До меня дошло, что таким образом он пытается вступить в ментальную связь со своим боссом.

Я не сводил с него глаз, пока у камеры Данары не появился недовольный Доцент. Он был в шёлковом халате с кисточками, на голове ночной колпак, а на ногах меховые тапочки. Вид у него был домашний, но я чувствовал, сколько злости и желчи в этом низкорослике.

Входить в камеру в одиночку он побоялся. Вместе с ним к Данаре вошли сразу четверо летунов.

Осмотр был коротким.

Доцент быстро распрямился, снял свой колпак:

– Кажется, так полагается?

– Что? Что с ней? Говори!

– А что я могу сказать. Нет её больше среди нас. Ну… сама виновата. Я ведь хотел по-хорошему.

Он обратился к летунам:

– Тело нужно убрать. Отнесите в мою лабораторию. Думаю, в ней стоит покопаться.

– Ты будешь её вскрывать?

Я не верил своим ушам.

Доцент кивнул.

– У неё было отменное здоровье. Организм хороший. Был хорошим, – поправился он. – Мне могут пригодиться её внутренние органы. Я ведь планирую прожить долго.

Коротышка засмеялся.

Его слуги выволокли тело, потащили на другой конец коридора. Руки любимой безвольно свесились вниз.

Я сел на койку, обхватив руками голову. Жизнь потеряла смысл. Что делать без Данары и её улыбки, без того, что она подарила мне? Кровь колотилась в висках. Чтобы унять этот надсадный звук, я всё сильнее сжимал голову.

Вдруг это всё же кошмар, галлюцинация, вызванная потерей воздуха. Сейчас повернётся вентиль, кислород поступит в камеру, изголодавшийся мозг заработает на всю катушку, и я вырвусь из мира иллюзий в реальность?

Хороший человек не может умереть вот так… Мне это пригрезилось. На самом деле никого не вытаскивали из камеры, не будут вскрывать её прекрасное тело…

Но себя не проведёшь. Я видел умершую Данару, знал, что её больше нет.

– Прими мои соболезнования, Игорь! Жаль, что всё так произошло. Она была хорошей девушкой.

– Самой лучшей!

Голос киборга заставил меня встряхнуться. Теперь я был полон иным, другие эмоции затопили меня через край. Жажда мести! Вот то чувство, которое будет двигать мной.

Не стану биться головой об стенку, вскрывать себе вены и лить ванны слёз. Я покараю Доцента и его прислужников. Они дорого ответят за смерть любимой! И наказание будет одно… Я с хрустом сжал кулаки.

А пока… пока оставалось сидеть и ждать удобного момента. И он обязательно наступит.

Потом я найду тело Данары и предам его земле. Я буду часто приходить на могилу, прибираться и сидеть до заката. Начну разговаривать с ней. Она услышит меня, я знаю.

Обязательно расскажу, как отомстил за её смерть. Доцент, крыланы…

– Они мне заплатят за всё! – вслух произнёс я, зная, что и Сержант и Архип слышат меня.

Киборг одобрительно кивнул.

Охранник, кажется, всё тот же крылан, что был тут с самого начала – они, разумеется, отличались друг от друга, но я не вглядывался в их лица, – встрепенулся, заслышав что-то странное в том конце коридора, куда утащили Данару.

Он повертел башкой, совсем как голубь, ищущий, чем бы поживиться. Взгляд его стал тревожным.

– Сходи посмотри, – посоветовал я.

Летун что-то каркнул в ответ, но совету последовал. Сорвался с места и решительно пошагал.

Через секунду до нас донёсся тихий шлепок. Сначала я не обратил на него внимания. Мало ли что могло произойти – ну, налетел товарищ на какой-нибудь предмет, споткнулся – всякое бывает.

– Соскучились? – насмешливо спросил кто-то, стоявший у меня за спиной, и эту фразу он произнёс голосом… Данары!

Я взвился ракетой, не веря своим ушам.

А потом отказался верить своим глазам. Данара… Она стояла и улыбалась. Живая.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я тряхнул головой. Наваждение не исчезло. Протёр глаза, ущипнул себя за ухо… Данара оставалась на месте и улыбалась загадочной улыбкой.

Бред! Я сошёл с ума. Крыша поехала от волнения. Мозг не выдержал всех испытаний, что на меня навалились.

– Игорь!

Она остановилась напротив меня. Задумчиво изучала, словно видела в первый раз. Моя любимая, моё счастье.

Я вытянул руку и понял, что силовой барьер исчез. Ладонь не находила препятствий. Точно бред!

– Преграды больше нет. Я убрала её, – пояснила любимая или её призрак. – Крыланы показали мне, как это сделать. Я умею спрашивать, даже таких, как они. Кстати, можешь потрогать. – Она подошла ещё ближе. – Не бойся. Я, конечно, кусаюсь, но тебя не укушу.

Рука коснулась её щеки. Подушечки пальцев ощутили тепло кожи. Невероятно! Так не бывает!