Снюсь ли я ей в приятных снах, как она снится мне? Утешаю я ее или преследую в кошмарах?

Вздохнув, Тесса опускает плечи.

– Тогда зачем ты ушел? – мягко спрашивает она. Я тем временем оглядываю комнату; в кои-то веки постель у нее в беспорядке: одеяло свалялось, одна из подушек свисает с матраса. На половине Стеф, как всегда, хаос; при мысли, как это, наверное, бесит Тессу, приходится давить подкативший смешок. Странно, что сейчас у нее самой бардак.

Пожимаю плечами, и Тесса скрещивает на груди руки. Мне так много нужно сказать тебе, Тесса. Прошу, помолчи, хоть бы сейчас…

– Ты меня доставала…

Фыркнув, она дергает ножками, как школьница.

– Ладно, я ложусь спать. Ты пьян и снова хочешь поиздеваться надо мной.

Покачав головой, она закрывает глаза. В груди у меня жжет от злости, на кулаках горят свежие ссадины.

Пытаюсь объяснить, что я вовсе не намерен издеваться, что я просто немного пьян и хотел повидать ее. При этом из последних сил сдерживаюсь, чтобы не пересесть к ней на кровать. Чтобы она легла и открылась мне, моим ласкам. Вместо этого я продолжаю нести милую чепуху, пытаюсь развеселить ее.

Она не ведется.

– Просто уйди. – Тесса лежит, отвернувшись к стенке. Она просто упрямая девочка, дитя. Это одновременно злит и умиляет.

Если она хочет вести себя как ребенок, то я и обращаться с ней буду соответственно.

– Ой-ой, детка, не сердись на меня. – Тесса напрягается. Вот бы увидеть ее лицо. Я хоть и злю ее, но слово «детка» звучит очень мило. – Мне точно уйти? Знаешь, что бывает, когда я сплю без тебя?

Надеюсь надавить на жалость.

Она театрально вздыхает, а я, наоборот, задерживаю дыхание. Не хочу, чтобы она гнала меня.

– Ладно, оставайся, но я все равно буду спать.

Она так и лежит носом к стенке. Интересно, если я лягу рядом или попытаюсь развернуть ее к себе, она сильно меня ударит?

Хочет спать – пускай, но мне бы хотелось насладиться ее обществом. Когда я пришел, у меня был черновик плана; теперь видно – не пойдет. Тесса уже зла; если сейчас вывалить на нее правду, она вообще откажется говорить.

– Почему? Не в настроении развлечься со мной?

Тесса снова отвечает: ты, мол, гад и пьян. Я возражаю: ни то, ни другое, и что она ведет себя как ребенок.

– Несправедливо говорить так. Особенно если я просто спросила тебя о работе.

Голова идет кругом; Тесса зациклилась.

– Боже мой, не начинай заново. Брось, Тесса, не надо сейчас об этом.

До меня доходит: если я признаюсь, большинство проблем уйдут сами собой. Беда в том, что и Тесса уйдет вместе с ними.

– Почему ты сегодня напился?

Решил, что пойдет на пользу. Чувствовал я себя отвратительно, нервничал, и думать ясно не получалось. Признания от меня пьяного звучат не так уж и оскорбительно. Сегодня можно нести пьяную ахинею, а завтра, если Тесса вдруг обидится, отказаться от своих слов.

Черт, я вру и вру, не могу остановиться.

– Я… не знаю… просто выпить захотелось… основательно. Может, все-таки перестанешь на меня злиться? Я люблю тебя. – Я и правда люблю ее, хочу быть с ней рядом. Ненавижу, когда Тесса злится, но то, что она за меня тревожится, в некотором смысле утешает.

Гнев ее наконец смягчается.

– Я не злюсь на тебя, просто не хочу возвращаться к тому, с чего мы начинали. Вечно ты накидываешься на меня, а потом уходишь. Если тебя что-то не устраивает, то так и скажи, не держи это в себе.

В чем дело, доктор? До меня не сразу доходит, что Тесса словно оговаривает условия, на которых станет встречаться со мной. Свидания? Как же, как же… Тесса выговаривает мне за то, что я не умею общаться. Сама хороша: когда я прихожу, ложится носом к стенке и играет в молчанку. Я тут, понимаешь, кишки выворачиваю, а она недовольна. Стараюсь держать себя в руках, не давать волю гневу; это очень трудно, Тесса давит мне на все болевые точки.

– Тебе просто не нравится, когда что-то нельзя контролировать, – отвечаю ей. Поверить не могу, она пытается научить меня, как справляться с той же хренью. Как будто все на свете знает.

– Что-что? – надломившимся голосом переспрашивает она. Садится на кровати и кладет локти на колени.

Повторяю: она помешана на контроле. Тесса, естественно, все отрицает.

Спрашивает: не хочу ли я еще как-нибудь оскорбить ее, а я прошу перебраться ко мне. Понятное дело, она ошарашена. Собственно, и я удивляюсь не меньше: выбрал же момент… Тесса пристально вглядывается мне в лицо, будто вспоминает, что я рассказывал о жилье. Мне отчетливо видно: она возбуждена. А еще не уверена, и неуверенность эту ей скрыть не удается. Я покажу, что бояться нечего, буду и впредь хорошим, приносить ей счастье. Мне это по силам. Накал между нами совсем исчез, и вот уже Тесса кусает нижнюю губу, дразнит меня. Жду не дождусь, когда мы все же съедемся.

Над нами сгущается грозовое облако, заряженное правдами; в любой момент обрушит на наши головы бурю. Представляю, будто мы – герои романа, и Тесса прощает меня, как Элизабет простила Дарси. Будь мы словами, она снова оказалась бы у меня в руках, как та же Кэтрин, несмотря на глубину моей ошибки. Она будет жаждать приключения, что я привнесу в ее жизнь, не сможет остаться в стороне – как Дейзи. Беда не коснется нас, если в собственном мире мы в безопасности, под своим кровом, на страницах своего романа.

Мысленно обещаю Тессе крепость, а не узилище. Слова умирают, так и не прозвучав; я снова смотрю на Тессу.

– Так ты будешь жить со мной?

Соглашайся. Прошу тебя, соглашайся.

Она поводит плечами, и я мельком вижу бретельку розового лифчика. Надо же, у нее не все черно-белое. Продолжаю смотреть ей на плечи – вдруг получится разглядеть больше.

– Господи, давай не спешить. Сначала я просто перестану на тебя злиться, – говорит Тесса, предлагая свою версию компромисса. – А теперь иди ко мне.

Она ложится на спину и хлопает по матрасу рядом с собой. Я словно щенок, которому хозяин разрешил забраться на кровать! Снимаю джинсы и бросаю прямо на аккуратную стопку учебников. Тесса взглядом показывает: футболку тоже снимай. На ней сексуальная облегающая маечка, но мне больше нравится, когда Тесса в моей одежде. С этим видом ничего не сравнится.

Кладу футболку перед ней, и губы Тессы изгибаются в милой улыбке. Она снимает майку. Ее гладкая кожа так возбуждает, а линия животика переходит в округлость грудей… м-м-м. При виде ее кружевного белья у меня глаза чуть не вываливаются из орбит.

– Твою мать, – срывается у меня с губ. – Что это на тебе?

Эта девчонка такая горячая и понятия об этом не имеет. Щеки у нее густо-красные.

– Я… – еле слышно шепчет Тесса. – Купила сегодня новое белье… вот.