– Только деловые?

– Обещаю, изменять я тебе с ней не стану.

– Я тебе верю, – сказала она, выдавливая улыбку.

– А ты пообещай не выходить из комнаты.

– Обещаю.

– И я тебе верю, – внимательно глядя ей в глаза, сказал Адам.

– Ты же недолго?

– Тебе нужно принять душ и немного поспать. Обещаю, ужинать мы будем без Полины.

Он ушел, закрыв за собой дверь. Ева села на кровать, скрестила руки на груди. Но удержать себя в руках она не смогла. Встала, подошла к двери, взялась за ручку, но это было все, на что она смогла решиться. Как будто заклинило ее. Она же обещала не выходить из комнаты, как можно нарушить данное Адаму слово?..

Но Адам где-то во дворе. Возможно, он вместе с Полиной плещется в бассейне, который находится с другой стороны дома. Возможно, голышом…

Ева потянула дверь на себя, и когда она открылась, удивленно вскинула брови. Как будто дверь открылась сама по себе. И в спальню, которая выходила на бассейн, она попала как будто не по своей воле. Как будто сам черт ее туда занес.

А окно приоткрыто, значит, нет ее вины в том, что можно подслушать разговор.

Адам и Полина действительно были возле бассейна.

– Можно было и не раздеваться, – холодно сказал он.

– В райском саду и не раздеваться?

Ева не видела ничего, но судя по звукам, Полина плавала в бассейне в то время, как Адам стоял рядом.

– Ты не должна была сюда приезжать.

– А если обстановка требует?.. Ты вот со своей красотой путешествуешь, а кто-то за тебя страдает.

– Ты страдаешь?

– А разве нет? Со всех сторон обложили.

– Сколько их было, если со всех сторон?

– А-а!.. Ревнуешь!.. Ревнуешь!..

– Не ревную. Шучу.

– Ревнуешь… Я же знаю, что ревнуешь… Весь сыр-бор из-за твоей дурной ревности…

– Что было, то прошло.

– Что прошло?! – возмущенно протянула Полина. – Это Ева твоя пройдет! А я останусь!

– Давай без эмоций. Что ты хотела сказать?

– Да все нормально, хотела сказать. Устаканили ситуацию. Менты успокоились.

– Думаешь, я не знаю? У меня все под контролем.

– Я главный твой контроль. – Ева услышала, как Полина выходит из воды.

Ревность сжала горло. Что, если она сейчас полезет к Адаму обниматься? Она голая, рядом шезлонги, а помешать им некому, Ева показываться не должна. У Адама развязаны руки. И не только руки…

– Ты главная моя слабость, – сказал он. – Но это совсем не значит, что ты можешь шутить с огнем.

– Да? Тогда я прикручу фитилек…

Ева не знала, что делает Полина, но странное звучание ее голоса наводило на дурные мысли. Выглянуть бы из окна, закричать…

– Это лишнее.

– Ты что, правда не хочешь меня? – удивленно спросила Полина.

– Надень. Холодно, замерзнешь.

– Мне жарко!

– Тем более надень.

Судя по всему, Адам предлагал ей халат, но Полина, похоже, не хотела его надевать. Выйти бы да вцепиться ей в волосы!

– Когда ты избавишься от этой сучки? – недовольно спросила Полина.

– Никогда.

– Ты это серьезно?

– Это должно было когда-нибудь произойти.

– Это должно было произойти со мной!

– Ты изменила мне.

– Ты это серьезно?!.. Ты же только тем и занимаешься, что изменяешь мне!

– Мне можно, тебе нельзя.

– Ну, знаешь!..

– Знаю. Я все прекрасно знаю. И я тебе сейчас все объясню… – С каждым словом голос Адама звучал все тише.

Полина что-то сказала ему в ответ, но Ева не разобрала слов. Адам и его недовольная гостья все дальше отходили от бассейна. Возможно, они шли к террасе. Если так, то Ева могла переместиться в другую комнату, чтобы подслушивать их оттуда.

Но Ева не сдвинулась с места. За одну ногу ее держал страх, за другую – восторг. Что это за ситуация такая, в которой нужно держать ментов под контролем? Бизнес? Или явный криминал? И почему это Адам должен избавиться от Евы? И почему Полина возмущается из-за того, что этого не происходит? А ведь не трудно понять, почему Адам не станет бросать Еву. Потому что он любит ее… Возможно, Адам собирался всего лишь позабавиться с Евой, а потом избавиться, как от надоевшей игрушки. Взял на время, а оставил навсегда. Потому что влюбился в нее.

А как еще объяснить то, что он больше не хочет разгуливать с ней по саду голышом? Почему он не хочет, чтобы за ней подглядывали всякие-разные?

Ева вдруг вспомнила, что ей нельзя выходить из комнаты, повернула назад. Но в холле второго этажа нос к носу столкнулась с Адамом. Она даже не слышала, как он зашел в дом, поднялся по лестнице.

Он с немым укором смотрел на нее.

– Адам! – обескураженно улыбнулась она.

– Ты обещала мне не выходить из комнаты, – строго сказал он.

– Я…

– Ты обещала. Но слово свое не сдержала.

Он смотрел на нее, как Бог на Еву, которая сорвала запретный плод.

– Я больше не буду, – вздохнула она, опуская голову.

Он даже не кивнул в ответ, отвернулся и шагнул к лестнице.

– Я пошла.

И она направилась в спальню. Адам даже не обернулся.

В комнату Ева вернулась в расстроенных чувствах, но очень скоро успокоилась. В конце концов, Адам любит ее, и ему нужна только она одна. А раз так, он простит ее…

* * *

От Валентина пахло вяленой рыбой. И сам он выглядел так, как будто его долго сушили на солнце – разморенный, унылый.

– Рыбу сушишь? – спросил Пахомов.

– Да барабулек натягал… Будешь?

– Барабулек?

Олег повернулся к Валентину спиной.

– Ты куда?

– Я сейчас.

Он вернулся минут через десять, с упаковкой холодного пива. В конце концов, у него отпуск. Имеет право.

– Вот это дело! – ожил Валентин.

Он провел Олега в беседку, со всех сторон оплетенную виноградом, принес рыбу.

Знаменова приняла версию, которую ей предложили. Группу нацелили на розыск преступника, который убил Наримана. В том же вялом режиме шла работа по делу Мулярова и Селюгиной. Во всяком случае, московская команда инициативу не проявляла. У Осипова должно было сложиться впечатление, что московские гости больше думают об отдыхе, чем о работе. Тем более что Татьяна только рада была поваляться на берегу под жарким солнцем. И Жилин со Свиягиным совсем были не прочь прописаться на пляже. Олег частенько составлял им компанию, но при этом и от работы не отлынивал.