– Жениться на ней собираешься?

– Э-э… – замялся Костя.

– Не все так просто, – отозвалась Катя, глядя на Глеба умоляющими глазами.

– А что такое?

– Да есть тут один, прохода мне не дает.

– Убили его! – выпалил вдруг Костя.

– Как убили?! – Катя в замешательстве посмотрела на него.

– Убили Славу! Зарезали…

– Слава – это кто? – Глеб посмотрел на Катю, взглядом давая понять, что готов пощадить ее.

Хотя бы в знак благодарности за секс, который она ему подарила… А на серьезные отношения с ней он и не рассчитывал.

– Кокос, ты его знаешь.

– Зарезали его! – Костя пытался сохранить серьезное выражение лица, но предательская улыбка сама по себе наползала на губы.

– А чего так весело? – угрюмо посмотрел на него Глеб. – Чему ты радуешься? На Кате жениться хочешь?

– А почему бы нет?

– А Катя хочет?

– Ну, она не против…

Глеб посмотрел на Катю. Она кивнула, опустив глаза.

– Потому и радуешься, что мешать вам некому?

– Не радуюсь…

– Съешь лимон, тогда поверю, – хмыкнул Глеб.

– Ну есть чуть-чуть…

– А может, ты сам его и грохнул?

– Я?! – Костя аж подпрыгнул на месте.

– А что, кто-то же должен был расчистить путь к счастью… Признайся, взял ствол и «замочил» Кокоса!

– Его зарезали! Ножом!

– Значит, нож взял.

– Меня вообще в городе не было! – не на шутку разволновался Костя. – Я в Москву ездил… У нас филиал московского банка, я там директор…

– Молодец, правильно. В таком деле без алиби нельзя… Деньги у тебя есть, мог и киллера нанять…

– Глеб, ты это серьезно? – возмутилась Катя. – Костя не мог!

– А кто мог? – резко глянул на нее Глеб.

– Не знаю… Мало ли кто…

Глеб ничего не сказал. Молча выпил, закурил. И только когда сигарета потухла, обратился к Косте:

– Расслабься. Ты «замочил» Кокоса или нет, мне до фиолетовой лампочки.

– Да не убивал я! – вскинулся банкир.

– Я же говорю, расслабься… Значит, московский у вас банк?

– Московский.

– Знал я одного московского банкира…

Глеб так и оставался сам по себе до конца срока. И с Соколом не сдружился, хотя мог бы. Но чай с ним пил не раз. И уважал его Сокол больше, чем своих «шестерок».

Он освободился еще осенью, по условно-досрочному. У него свой банк, под ним реальный бизнес, и ему все равно, до «звонка» срок отмотать или соскочить за «примерное поведение».

Но говорить про Сокола Глеб не стал. Зачем?..

– Ты бы мог мне кредит выдать, банкир? – спросил он.

– Кредит?

– Лесом хочу заняться… Идея вдруг появилась, клееным брусом заняться. Сначала хотел доски на бревна тупо пилить, а тут передача была, новые технологии, все дела… Короче, кредит мне нужен на открытие производства.

– А залог?

– Ну, квартира есть… И поручитель есть… – как то не очень уверенно произнес Глеб.

– Ну, можно подумать… – отвел взгляд Костя.

– Понятно.

Все, дальше можно не разговаривать. Сейчас банкир чувствует свою уязвимость от Глеба, поэтому готов подумать. А завтра, если он придет к нему за кредитом, спустит на него службу безопасности.

Да и не должен Костя устраивать ему кредит на льготных основаниях за то, что он спал с его невестой, а без льгот и так кредит взять можно. В любом банке. Наверное.

– Вы тут сами, а я пойду…

Занятная складывалась ситуация – у Ксюхи бизнесмен в женихах, у Кати – банкир. И та хочет Глеба, и другая, но замуж за него никто из них не хочет… Обидно. Но не смертельно…

Тихо в квартире. И в кухне на сковородке ничего не шипит. Не улавливает нос слюноточивых ароматов, и кофе не пахнет. Странно. Половина девятого утра. В это время Нина должна шуршать, как салага.

Глеб поднялся с кровати, накинул халат. Обошел квартиру – никого.

Может, Нина в магазин ушла?.. Что ж, он подождет…

Но Нина появилась только к ужину. Вся из себя, модная, только что «испеченная» прическа, маникюр, запах парфюма.

– Где ты была? – спросил он.

Нина ничего не сказала, но подула на длинные, только что наращённые ногти. Дескать, в салоне красоты она была, и он должен это понимать.

– Я есть хочу.

Она с возмущением глянула на него, но ничего не сказала. Вымыла руки, прошла на кухню, надела фартук поверх костюма, почистила несколько картофелин, поставила их вариться, а потом занялась обычными сосисками.

– Это все? – спросил Глеб, когда она поставила перед ним блюдо.

Вареный картофель с маслом, пара сосисок. Слишком уж просто все. И мало.

Нина молча взяла из холодильника бутылку водки, поставила ее на стол. Все бы ничего, но она достала из шкафа только одну рюмку.

– А себе?

– Не хочу.

Она повернулась к нему спиной, чтобы уйти, но Глеб поймал ее за руку.

– Ты куда?

– Я сейчас.

Она вырвала руку, вышла из кухни. А спустя минуту хлопнула входная дверь. Глеб в недоумении вышел в прихожую, думая, что Нина просто выглянула за дверь, но ее там не было. И дамская сумочка отсутствовала.

Бежать за женой он не стал: гордость удержала.

Нина появилась только утром. Все тот же костюм на ней, но прическа уже не столь свежая, как вчера. Можно даже сказать, помятая прическа. Хотя в целом она выглядела бодро, только вот выражение лица какое-то отстраненно-грустное.

– И где ты была? – зло спросил он.

– Была, – эхом отозвалась Нина.

Она прошла мимо него, ловко уклонилась, когда он поймал ее за руку.

– Стоять!

Но Нина и не думала останавливаться. Зайдя в ванную, она заперлась там. Глеб очумело смотрел ей вслед.

Где она шлялась всю ночь? Почему сразу пошла в ванную? Зачем ей это? Эти вопросы не просто терзали его, они душили.

Нина вышла из ванной с мокрой головой, в халате. Скользнула по Глебу отсутствующим взглядом.

– Я спросил, где ты была?

– У родителей ночевала. А что? – вроде как удивленно ответила она.

Действительно, что здесь такого? Он где-то шатается целыми днями, на нее не обращает внимания, а она должна ждать его, как верная собачонка?