– Будем, – автоматически откликнулась я и, встрепенувшись, добавила: – И прекратите меня так называть, у меня есть нормальное человеческое имя – Касси!

– О да, конечно. – Магистр недобро прищурилась. – У тебя сотни, тысячи ложных имен и лишь одно настоящее – имя твоей сущности: как тебя назвали при первом рождении и как тебя после окрестил мир.

Я не знала, что сказать. Будучи не в курсе событий тех давних лет, я не нашла подходящего повода воз разить или поспорить, и посему – молча уселась на ближайший ко мне стул и принялась демонстративно рассматривать помещение. Небольшая круглая комнатка, судя по всему, служила и кабинетом, и библиотекой одновременно и обставлена была соответственно. Массивный стол, заваленный бумагами, располагался у единственного крошечного окошка, напротив него же – пара старинных стульев. А остальное пространство занимали бесчисленные стеллажи, до отказа набитые свитками, папками и самодельными книгами. И все. Скука.

– Нравится? – девушка приподняла бровь.

Я не стала лукавить и кисло улыбнулась в ответ:

– Нисколько.

– Согласна. – Она тоже поморщилась. – Но Хранители, создавая башню, наложили защиту на каждый камень и предмет, и стоит здесь появиться чему-то новому или исчезнуть старому – заклинание разрушится.

– Бедные обитатели башни, – ехидно поддакнула я.

Едва заметная улыбка осветила ее бледное усталое лицо:

– Ты не меняешься, павший.

– Можно подумать, вы меня помните, – буркнула я.

Тонкие светлые брови нахмурились, и в глазах Магистра промелькнуло странное выражение, когда, помедлив, она ответила:

– Кое-что помню, жаль, слишком мало.

– Не хватает знаний, чтобы меня прикончить? – неожиданно для самой себя съязвила я.

– В этом нет нужды. Пока, – ровным голосом сообщила мне моя собеседница. – Тебе еще предстоит сыграть свою роль.

– Спасительницы?

– Нет, временно исполняющей ее обязанности.

Я чуть со стула не упала от удивления:

– Не поняла?!

– Неужели ты думаешь, что мир позволит тебе стать спасительницей – тебе, павшему воину, предателю и отступнику? – В ее голосе сквозило откровенное презрение. – Мир никогда этого не допустит, как и я.

– Не понимаю… – промямлила я. – Какое…

– Спаситель, – наставительно изрекла Магистр, – имеет право по завершении дел остаться жить здесь. Тебе же никто этого не позволит, даже если ты действительно спасешь мир. А ты вряд ли справишься с этой задачей, обещаю.

– Тогда зачем я вам? – вконец растерялась я.

– Тебя никто не ждал, посланница просто ошиблась. – Моя собеседница бросила многозначительный взгляд на Яти. – Но раз уж ты здесь… Сыграешь роль приманки.

– Чего?!

– Приманки. Пусть вождь мертвых думает о том, что ты – спасительница. Хранители уже заняты поисками подходящего человека, а пока они ищут – ты побродишь по миру, выдавая себя за него. И когда настоящего спасителя найдут – продолжишь играть свою роль, чтобы у него было больше времени на обучение. За тобой начнется охота, она уже началась, и это как нельзя кстати. Отвлечешь на себя внимание, пока настоящий спаситель не наберется сил для битвы.

Расчетливые циничные слова, произнесенные холодным бесстрастным голосом, повергли меня сначала в глубокий шок, а по прошествии нескольких томительных секунд – в настоящий ужас. И я взорвалась от возмущения:

– Да вы тут все с ума посходили, что ли?! Вы ничего лучше придумать не могли?! – И кипя праведным гневом, я воззрилась на Магистра.

А она – и бровью не повела.

– Могли. И придумали. Помнишь, с каким трудом ты добралась до башни? Помнишь. Сколько раз ты находилась на краю гибели? А спасала тебя память о прошлой жизни. Другой человек, будь он хоть трижды спасителем, никогда бы не вернулся из сердца мира. Никогда бы не смог так просто уничтожить гуи. А ты смогла. Да, я обо всем знаю, не удивляйся. Это мои обязанности. А твои – помочь миру. Искупить хоть часть своей вины перед ним. Ты поможешь. И дашь необходимое время следующему спасителю.

– А я? – Я свирепо уставилась в безмятежное лицо своей собеседницы. – А как же я?! Я что, должна быть только проклятой пешкой и каждую минуту ждать, когда меня прирежет банда зомбей?!

– Не прирежет, – спокойно возразила Магистр, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. – Не прибедняйся. Ты – павший воин, и на твоей стороне сильное оружие – Слово.

Я уставилась на нее, как на сумасшедшую. Она что, действительно свято верит в то, что я ради какого-то там искупления неизвестных мне грехов охотно соглашусь подставить свою персону под удар и ничего не потребую взамен?! Ну-ну… Меня явно здесь не знают.

– Я вам не Джеймс Бонд, – разъяренно отрезала я. – И не собираюсь вкалывать неизвестно ради чего!

– Ты дала людям Слово, – выложила Магистр главный козырь. – А здесь оно связывает тебя по рукам и ногам.

И не только здесь. Но ей об этом знать необязательно. Я призадумалась, лихорадочно выискивая в ее словах слабое место, за которое можно было бы уцепиться. Русские просто так не сдаются! Я не позволю банально использовать себя! И тут вспомнила свой первый разговор с Яти.

– У нас в мире принято за работу платить, – мстительно сообщила я. – И что вы можете мне предложить в качестве платы? Спасать мир – не моя обязанность, вы сами это сказали. Значит, моя работа. А я бесплатно вкалывать не собираюсь.

– Тебя вернут назад – этого мало? – удивилась Магистр.

Вот оно! Я торжествующе прищурилась, и жгучая ярость моментально сменилась холодным, отрешенным спокойствием. Бурная слезная истерика, полная патетических обвинений, которую я собиралась обрушить на свою собеседницу, – исчезла без следа, когда… пробудившееся нечто вновь дало о себе знать. Как и на свадьбе, оно выползло из своего темного уголка, отправив несдержанную, обидчивую Касси на перекур. И я не узнала свой собственный голос, с нагловатым презрением произнесший:

– А мне и здесь хорошо. Я нахожусь дома, не забывайте, почтенная, – и я обезоруживающе улыбнулась. – Я дала людям Слово, и я его сдержу, но выгнать меня из этого мира никто не сможет. Я считаюсь пришельцем… и очень хотела бы посмотреть на того, кто осмелится вышвырнуть меня отсюда силой.

Моя собеседница резко выпрямилась, и на мгновение мне показалось, что в ее глазах мелькнул страх.

Обычный страх, который испытывали простые смертные при виде павшего воина. Подобно тем людям на свадьбе. Этот-то страх и опустил ее с небес на землю, приравняв к простым смертным, к самым обычным людям.

– Мир не позволит… – начала она.

Я фыркнула: