— М-мама, ты д-делаешь мне б-больно.

Ольга не заметила, как стиснула ладошку сына.

— Извини. — Она отпустила детскую руку и неожиданно спросила: — Как я выгляжу? Я тебе нравлюсь?

Она отстранилась, чтобы сын лучше рассмотрел ее. Ей требовалось проверить себя в мужских глазах. Саша пробежал снизу вверх оценивающим взглядом и серьезно кивнул.

— Ты самая к-красивая.

Ольга приободрилась и смело вошла в подъезд.

Кроме раскладного диванчика, маленького стола и узкого шкафа в комнате Антона ничего не помещалось. Шувалов зажег лишь настольную лампу, стесняясь своих пунцовых щек. Девушка села на диван, Антон опустился на стул. Из-за узкого прохода их колени едва не соприкасались.

— Антон Викторович, недавно я…

— Можно просто — Антон. — Шувалов с удовольствием переиначил ее фразу при знакомстве, и ему стало легче.

— Хорошо. Антон, я узнала об удивительном случае. В Японии удалось сделать нейропротезы рук, которые мало чем отличаются от настоящих. Я, конечно, заинтересовалась этой информацией и выяснила, что счастливый обладатель искусственных рук накануне чуда побывал в Москве. Я провела собственное расследование, которое неожиданно вывело на вас. — Широко раскрытые выжидательно смотрели на Шувалова. — Вы знакомы с Кейджи Танака?

— Да, я знаю его.

— Я так и думала. Всё сходится! — оживилась журналистка. — Так это вы сделали ему новые руки?

— Нет. Протезы изготовлены в Японии. Я только подключил их к головному мозгу.

— Ничего себе «только»! Я, как заинтересованное лицо, глубоко вникла в эту проблему и прекрасно понимаю — вы совершили чудо. Настоящее чудо на уровне библейских исцелений.

— Скажете тоже. Я всего лишь ученый, постигающий тайны мозга. Наш мозг еще мало изведан. Мы только в начале пути.

— Так расскажите нашим читателям об этом. — Журналистка нетерпеливо придвинулась. Их ноги соприкоснулись. От ее длинных вьющихся волос исходил дурманящий аромат.

— Даже не знаю… Что именно их интересует?

— Да всё! По крайней мере, я хочу знать, как можно больше.

Ее глаза блестели ожиданием. Шувалов вдруг понял восторг Задорина, рассказывавшего благодарной Алисе о таинствах профессии. Но тогда Алиса оказалась человеком с двойным лицом. Антон забеспокоился.

— Разрешите посмотреть ваше удостоверение, — попросил он.

— Сейчас. — Девушка совершенно не обиделась. — У меня там фотография удачная.

Лера раскрыла сумочку, сунула внутрь единственную руку, но из-за того, что очень торопилась, не смогла удержать ее, и сумочка кувыркнулась с колен. На пол высыпались многочисленные атрибуты современной молодой женщины.

— Я вам помогу. — Антон бросился собирать упавшие штучки.

— А удостоверение — вот. — Девушка, смеясь, показывала раскрытый документ, оставшийся в руке.

Шувалов, стоя на коленях, поднял взгляд. Фотография девушки с милой улыбкой действительно оказалась удачной. Но поверх фотографии сияло еще более радостное живое лицо.

— Простите. — Смущенный Антон положил сумочку на диван, а упавшие вещи складывал прямо на колени девушки. — Если бы у меня было столько забот, сколько у женщины, я бы не стал ученым. Не понимаю, как вы в этом разбираетесь?

— С нейронами проще? Их меньше?

— Намного…

Они одновременно попытались поймать скатывающуюся помаду. Мужская рука накрыла женскую ладошку, да так и застыла. Антон почувствовал, как под тонким платьем бедро девушки сначала напряглось, а потом расслабилось.

— У вас рука теплая, — промолвила Лера и опустила голову. Тяжелая прядь черных волос коснулась его носа. Он оказался в облаке притягательного парфюма, кружившего голову.

В таком положении их и застала Ольга.

Дверь распахнул проворно вбежавший в квартиру Саша. Он с порога спросил про папу и, не дослушав объяснение бабушки, пронесся к спальне. Поток света хлынул в затемненную комнату. Ольга стояла за спиной опешившего сына. Она увидела мужа на коленях перед радостно возбужденной женщиной, много моложе ее, и тут же прокляла свою слабость. Зачем она шла сюда? Чтобы опять позволить ему причинить ей боль? На что она надеялась? Да пусть он катится, хоть на край света!

Саша удивленно таращился на папу рядом с незнакомой девушкой. Застигнутый врасплох, Антон растерялся, не зная, что сказать.

Ольга захлопнула дверь в комнату. Бледное лицо повернулось к Марии Львовне. Голос потерял краски.

— Я ухожу. Саша, ты можешь остаться с бабушкой.

— Н-нет. Я с т-тобой. — захныкал мальчик, видя нешуточный испуг мамы.

Когда Антон вышел из комнаты, Ольга и Саша уже покинули квартиру. Он сбежал вниз, пытаясь опередить лифт, но не застал их и во дворе. Телефонные звонки оказались бесполезны. Сначала Ольга сбрасывала вызовы, затем отключила трубку.

Чистый воздух обжигал холодом, под ногами поскрипывал свежий снег. Но еще больший холод источал ледяной взгляд из-под узких очков.

— Ты должен с ней развестись! — Вербицкий назначил встречу в середине дня в парке рядом с институтом. Он отошел вглубь аллеи и резко развернулся, вызывающе перегородив путь.

— Это наше дело. Мое и Ольги! — Шувалов согласился встретиться, потому что хотел срочно попасть в лабораторию вместе с сыном. Он нащупал способ, как избавить Сашу от заикания. Но путь в родную Семерку без согласия Вербицкого ему был закрыт. Тайное ночное похождение исключалось, ребенок не должен испытывать стресс.

— Ольга уже давно не твоя. Подай на развод и уезжай. Ты ей не нужен! Ни ей, ни Саше!

— Я сам решу, как мне поступить!

— Послушай, Шувалов. Зачем тебе Ольга? Для тебя на первом месте наука. И на втором, и на пятнадцатом! Так и занимайся ею! Тебе не нужна семья. У тебя нет времени, чтобы поиграть с сыном. Ты занимаешься высокими материями, ты заботишься обо всем человечестве, забывая про тех, кто рядом. Пусть твое имя войдет в учебники, но им нужен земной человек. Оставь их. Разведись, откажись от сына.

— Что?! Ты хочешь забрать у меня и сына?

— Так будет лучше. Они ничего не потеряют. Я тоже завлаб, как и ты когда-то, а теперь еще и доктор наук. Присвоили на днях по совокупности заслуг, — с деланным равнодушием пояснил Вербицкий. — Только я более практичный, чем ты. Не ругаюсь с начальством, не плюю против ветра и больше заработаю. Я больше им дам! И денег, и времени!

— Не трогай моего сына!

Вербицкий медленно покачал головой.

— Я признаюсь тебе в самом сокровенном. У меня есть проблемы со здоровьем… У меня не может быть детей. А я хочу их иметь! Вот ты. Тебе всё само плыло в руки: умная женщина, работа, ребенок — но ты этого не ценил! А я ценить буду! Я сделаю их жизнь удобнее и комфортнее. Саша привыкнет. Он обретет нового папу. Только ты исчезни и не напоминай о себе!