– Еще как, – сказал гордый Лукс. – Давай свое копьишко. Только объясни, куда бить.

Развияру работу на этот раз не предложили. Он отошел в сторону и стал смотреть. Удивительно, что его так расстроил неудачный выстрел по ведру; Лукс, поигрывая копьем, выслушивал наставления артельщиков, а Развияр смотрел на него и думал: это я убил властелина в каменном замке. Это я застрелил мага. Я ни разу не говорил тебе об этом, потому что… этим глупо хвастаться. Настоящим подвигом хвастаться недостойно… А может, это был вовсе не подвиг. Я сделал то, чего никто не сумел, а ты зовешь меня мазилой из-за того, что я промахнулся из чужого плохого арбалета по старому ведру!

И, снова поглядев на ведро, он подумал о женщине, которая здесь погибла. Наклонилась, чтобы набрать воды – торопилась, наверное, домой, к семье…

Односельчане погибшей толпились на изрядном расстоянии. Любопытствовали и боялись.

– Готовы? Закидывай! – тонким от напряжения голосом крикнул предводитель. Артельщики – восемь человек – стояли полукругом, со взведенными арбалетами и пиками наперевес. Волосатый Ушан натягивал рогатку – отходил все дальше, тянул конец веревки. Предводитель, сощурив глаза, проверял прицел.

– Все! Стоп! Здесь… Ну, Император в помощь, братцы. Раз, два, три!

Ушан выстрелил из рогатки. Взмахнув рукавами, безголовое чучело из тряпья взлетело на воздух, описало дугу и шлепнулось на лед. За ним тянулась, как хвост, веревка.

Все замерли. Развияр задержал дыхание.

– Выбирай, – шепотом скомандовал предводитель, и Ушан медленно потянул веревку на себя. Он тянул, перебирая руками, изо рта его вырывалось облачко пара, а опоясанное веревкой чучело ползло по льду, разбросав «руки» и «ноги». Стрелки подняли арбалеты, копейщики напряглись за миг до броска, а чучело ползло, ползло, добралось до берега и выбралось на сушу. Ушан все так же перебирал руками, чучело доползло сперва до рогатки, а потом до самых его ног.

Была длинная пауза. Потом предводитель, кряхтя, поднялся – он сидел на корточках.

– Не взяла, – сказал сквозь зубы. – А ведь уйти не могла, мы бы заметили… Вот дрянь.

– Может, чует? – предположил самый молодой артельщик, тот, что поначалу испугался Лукса.

– Ничего она не чует! – рявкнул предводитель. – Это все чушь, всеед ее кишку, что Смерти умные бывают. Нет у нее мозгов, в ней только кости, шкура, жир да светило! Сытая, видно, или ленивая, или подмерзла. Давай чучелко подгрузим да попробуем еще раз!

Все повторилось. Ушан выстрелил, чучело, отягощенное набитыми в чрево камнями, полетело и упало на лед. Арбалетчики напряглись, замерли копейщики, а чучело ползло по льду, то подбираясь к берегу, то останавливаясь, и предводитель шепотом командовал:

– Придержи… Пошел. Придержи… Пошел. Придержи!

И опять ничего не случилось. Чучело выбралось на береговую кромку и зацепилось за камень. Ушан все дергал и дергал веревку, но чучело застряло, и камень не желал отпускать. Предводитель заругался.

– Всеед ее кишку! Ах ты… Да что же ты за сопля, вытащить не можешь!

Арбалетчики переглядывались, кто-то нервно посмеивался. Лукс, стоявший ближе всех к берегу, небрежно поднял свое копье и двинулся к чучелу, явно намереваясь сдвинуть его с мертвой точки.

– А может, она сдо… – начал молодой артельщик.

В этот момент лед взорвался, разлетаясь белыми осколками. В нескольких шагах от Лукса, у самого берега взвилось из воды белое, с огромной головой, с разинутой пастью чудовище.

Развияр будто вмерз в холодный воздух. В мыслях десять раз рванулся, преодолел разделявшее их расстояние, подскочил к этому дураку с небрежно вскинутым копьем…

Закричали люди далеко позади – зрители. Тонкими голосами завопили женщины. Предводитель не то завыл, не то заругался, молодой артельщик завизжал, а Лукс, не размахиваясь, всадил свое копье в глубину разверзнутой пасти над своей головой, и тут же скользнул в сторону, а там, где он только что стоял, вонзились в ледяную корку зубы…

И только тогда полетели стрелы, копья и один иззубренный гарпун, кинутый предводителем.

* * *

Когда Смерть вытащили на берег, любопытных пришлось отгонять чуть ли не палками. Развияр не стал смотреть – отошел подальше, сел прямо на промерзшую землю и обнял плечи руками, невольно подражая Луксу.

Зверуин подошел не сразу. Он переживал миг славы – предводитель, поначалу отвесив Луксу затрещину, сразу же после этого торжественно сообщил, что такой умелый и удачливый охотник должен, конечно, остаться в его артели. Прочие, пережив неприятную минуту, шумно радовались, хлопали Лукса по шерстистым бокам и предлагали сегодня же выпить.

Но, когда с радостью было покончено и артельщики занялись разделкой туши, Лукс все-таки подошел к одиноко сидящему Развияру.

– Ну, ты чего?

– Ничего, – Развияр закинул руки за голову.

– Вот это, по крайней мере, похоже на мужскую работу, – Лукс потянулся. – Вьюки таскать я им больше не буду.

– Не таскай.

– Ну, что ты такой кислый? Ревнуешь?

Освободившаяся вода в Старике темнела, покачивались плавучие белые островки.

– Ты видел, какая тварь? – тоном ниже спросил Лукс.

– Видел.

Смерть еще подрагивала на мерзлой земле – угловатая туша была опутана, как венами, пульсирующими трубками. Артельщики, вооруженные ножами, выдаивали в приготовленные фляги густую светящуюся жидкость. Тяжелый едкий запах поднимался над берегом, а ветер, как назло, стих. Развияр часто сглатывал.

– Наши-то перекупщикам светила продают, а те везут прямо в Столицу, – сказал Лукс, и Развияр отметил, как тот назвал артельщиков: «наши». – Вот если бы самим до Столицы добраться и продать какому-нибудь магу…

– Было бы неплохо, – Развияр поднялся. – Отличный удар, в самом деле. Молодец.

* * *

Он ушел на рассвете – зимой светало поздно. Переночевал на постоялом дворе, выложил за ночлег едва ли не последние деньги, и ушел. Ночной ветер сдул снег с дороги, идти по твердой глине было легко, а дорожный указатель не давал ошибиться: Развияр по-прежнему шел на юго-запад, к побережью.

Зачем он туда шел?

Ему хотелось сесть на обочину, но было холодно, и он продолжал шагать. Никогда в сознательной жизни Развияр не стремился к чему-либо – он либо убегал от чего-то, либо просто жил, как дерево, радуясь дождю, а в солнечную погоду отбрасывая тень. И вот теперь он осознал, как никогда, бесполезность любых усилий; надо бы повернуться и пойти назад. Надо добраться до центра Империи, а если повезет – до Столицы, и найти себе наконец-то место переписчика. Вступить в гильдию, носить перо за ухом, как когда-то хозяин Агль. А может быть, удастся разыскать самого Агля – почему нет? Переписчик – фигура приметная. Пусть имущественное право хозяин потерял, сбросив раба за борт «Крыламы» – он будет счастлив заполучить Развияра в подмастерья. А Развияру все равно придется с кем-то делиться прибылью от новых копий, так почему не со старым хозяином, когда-то который был к нему добр?!