Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тебя убрали, чтобы усыпить его бдительность окончательно! – ворвался в мои мысли голос подруги. – Теперь его нужно предупредить, что враги все еще на фирме. Так сказать, переиграть тех гадов и уничтожить!
Куда я вообще влезла?
В чьи интриги и игры?
А главное, как теперь из этого выпутаться и вытащить Мирона?
Одно точно. Я обязана ему рассказать о наших с Сонькой догадках, чтобы Мир не допустил такой же промашки, как с коллекцией Броневицкого.. Проблема только в том, что он меня даже слушать сегодня не захотел… и больше чем уверена, и завтра повторится то же самое. Я теперь персона нон грата.
– Но все еще висит в воздухе вопрос: кто мог знать про встречу с Броневицким и слить эскизы? – вздохнула я, поднимаясь на ноги и наливая себе воды в стакан. – Явно не простые работники. Об этой встрече знали только...
– Приближенные к Мирону, – как обычно, подхватила ход моих мыслей Сонька.
– Костя, Миша, Стас, я и Анжела.
– Итого, четыре человека.
– Костю можно отбросить сразу. Он уехал с Мироном, и я не думаю, что он бы мог так подставить друга, – категорично заявила я, даже на мгновения не усомнившись в честности финансового директора фирмы Троицкого.
– А остальные?
– За остальных говорить не буду, – пожала я плечами, осушая воду в бокале. Миша и Стас, конечно, были приятными в общении мужчинами, но я их знать не знала. Тогда как с Костей мало-мальски, но познакомиться успела.
М-да, задачка...
– Тебе надо поговорить с Мироном.
– Он и близко меня не подпустит теперь, – поморщилась я, – но знаешь, я могу попытаться поговорить с Костей. Может быть, он решится меня выслушать…
Нет у меня, конечно, стопроцентной гарантии, что дело “выгорит”, но попытаться стоит.
Сонька оказалась со мной согласна. Правда, взяла с меня обещание ни за что не рассказывать о наших догадках кому бы то ни было еще. Особенно на фирме. Особенно трем людям: Стасу, Мише и Анжеле. А потом, практически заставив меня идти отдыхать, уложила в кровать, а сама устроилась на диване, категорично заявив, что не оставит меня одну в таком состоянии.
Знала бы она, как я за это ей была благодарна! Вот чего-чего, а оставаться одной сегодня не хотелось до слез.
Так, нет Лера, без слез!
Наревелась уже на всю жизнь вперед.
Скажи, тебе оно надо? Из-за каких-то тварей и нелюдей?
Нет, конечно!
Так что все, баста, карапузики.
Кстати о них, о карапузиках… нужно как можно скорее попасть на прием к врачу. Что-то меня снова морозит и подташнивает. Хотя сейчас это, скорее, на почве нервов, которые знатно потрепал сегодняшний денек.
Бедные мои нервные клеточки... вот как только вся эта заварушка закончится, я вам клятвенно обещаю свозить вас на морюшко. И пусть на это уйдут все отложенные на черный день деньги, но какой день может быть еще чернее, чем сегодняшний, м?
А как прекрасно было бы, если бы Мирон со мной поехал… с нами…
Э-э-эх.
Мечтать не вредно, Совина. Ты для него все еще враг номер один. Не обольщайся!
Убедившись, что подруга удобно устроилась, я послушно улеглась, накрывшись одеялом до самого носа. Однако сон все не желал приходить. Голова была слишком тяжелой от мыслей, сердце от переживаний, а на душе невидимым грузом лежала вина перед Миром.
Проворочавшись, я даже не заметила, как и когда успела нащупать рукой свой мобильный на прикроватной тумбе и включила его. А потом будто под каким-то наваждением набрала Троицкому СМС. Простое и короткое:
“Я не подставляла тебя, Мир!”
И пока не передумала, тут же нажала “отправить”. С замиранием сердца всю ночь глядя в потолок, прождала его ответа. Тешила себя глупой надеждой, что, может быть, хоть на миг, на секунду он допустит такую мысль, что я ему не враг.
Однако уже начало светать, а ответа так и не пришло.
По сердцу снова, как острым ножом, полоснула боль, и я мысленно пообещала себе, что даже если он не хочет слушать, я все равно докажу, что я не виновата!
Глава 21. Мирон и Лера
Мирон
Ночь была паршивая.
В офисе вчера был настоящий балаган. Он попросту стоял на ушах весь этот длинный день! “Усердные” работники понараспускали слухов, один краше другого, и к обеду в моем кабинете не побывал разве что только ленивый с вопросом:
– Что теперь будет, Мирон Александрович?
– А что теперь будет?
– Ну, как же? Мы разве не банкроты?
– Кто тебе такую чушь сказал?! – неизменно ревел бизоном на них Костян.
После чего работник предпочитал, поджав “хвост”, удалиться.
И такая дребедень целый день.
Удавиться хотелось, как никогда...
Прерывали такую катавасию только бесконечные совещания, срочные собрания, встречи, созвоны, онлайн-конференции, короче, к концу рабочего дня я вчера был выжат, как лимон, голова пухла от цифр и расчетов, от просчетов возможных и невозможных вариантов, а на языке, похоже, прочно обосновалась мозоль от постоянного трепа.
И все равно, су*а!
Совина никак не хотела выходить из моей головы. Чтобы я ни делал, чем бы ни занимался. Вместо того, чтобы спасать гребаную компанию, я думал о той, что ее потопила. Меня потопила.
Да и она ли?
Не знаю. Твою мать, я ничего не знаю! У меня впервые за мои хренову тучу лет не было совершенно никакого ответа. Просто пустота. Звенящая, чтоб ее, пустота!
Даже с работы, когда ехал домой уже в первом часу ночи, сам не понял, как зарулил во двор Леры. Очнулся уже у ее подъезда.
Зачем?
Да просто я, походу, больной на голову придурок. Вот и все. Точка.
Припарковался и до самой ночи просидел в машине под ее окнами.
Ради чего?
А хер его знает. Кто бы мне сказал.
Просто сидел и воевал сам с собой. Ноги и сердце приказывали зайти “на чай” и потребовать, чтобы она немедленно все мне рассказала, а мозг упорно протестовал, кроя меня самыми нелестными эпитетами.
В итоге я, кажется, даже уснул. Задремал, пока в скрюченном состоянии не онемело, к чертям, все что можно, а на телефон не пришло СМС. От Совиной.
“Я не подставляла тебя,