Я покивала. Мастер издал какой-то странный смешок. Похоже, он был удивлен моим стоп-словом. Хотя никаких стопов и не было. Скорее, пуш-слово*.

Мастер убрал руку с моего лица. Я тут же открыла глаза и увидела, что Артур толкается членом в рот Айзы и одновременно тянет за веревку у нее между ног. Звуки издавала именно Айза. Ее слюна хлюпала, рот был заполнен напряженной плотью Хозяина. Хлюпанье перемешалось со стонами удовольствия, которые она не могла выпустить на свободу.

Я сжала колено Мастера, сильнее прижимаясь к нему, задрожала от волнения и возбуждения. Боже, это было так…сложно. Я сразу же примерила эту игру на себя и захотела служить Мастеру так же изощренно. Лицо Артура не оставляло сомнений. Он получал море удовольствия, трахая рот рабыни таким образом.

Но еще сильнее меня потрясло лицо Айзы, когда Артур отстранился и перевернул ее обратно. Она вся была в слюне, слезах и, кажется, даже соплях, но глаза светились таким счастьем, радостью, благодарностью. Уверена, это видела не только я. Хозяин ласково вытер ее лицо и поцеловал в губы.

– Люблю тебя, рабыня. Ты невероятная, знаешь об этом? – проговорил он, улыбаясь ей.

– Я счастлива служить Вам, Хозяин.

– Спасибо. Я рад. Чего ты хочешь? Скажи мне.

– Хочу, чтобы вы трахнули меня, Хозяин.

– С удовольствием, девочка.

Артур снял последнюю веревку, снова поднес к губам Айзы. Она поцеловала ее, но Хозяин не бросил ее к остальным, а велел прикусить и завязал, как кляп. И сразу же протолкнул в Айзу свой член. Он целовал ее завязанный рот, посасывая веревку, и трахал сильно и мощно, выбивая из Айзы звуки, которые глушила веревка.

– Не будем мешать, – проговорил Мастер, потянув меня за руку вверх. – Пойдем в спальню.

Я поднялась и поспешила покинуть игровую. С каждым шагом я чувствовала зажим и возбуждение, которое неслось к кульминации как снежный ком, сметая на пути все мои попытки сдержаться. Надеюсь, Мастер будет ко мне милосерден.

Пуш-слово – от англ. push – толкать.

– На кровать, – приказал Мастер, едва мы вошли в спальню. – Разденься и ляг. Ноги разведи.

Я дрожащими руками стягивала белье, пока он доставал что-то еще из шкафа. Глухой звук, словно что-то деревянное поставили на пол. Я не видела, потому что уже забралась в кровать и приняла позу, которую просил Мастер.

– Шире, – бросил он кратно, едва взглянув на меня. – Да. Вот так.

Мастер взял мою лодыжку, и я ощутила, как меня заковали деревянные кандалы. Одну ногу, потом вторую. Теперь я не могла бы свести их, даже если бы хотела.

– Отлично, – оценил Мастер свои труды. – Ты прекрасно смотришься, детка.

– Спасибо, Мастер, – откликнулась я, вспомнив, что могу говорить свободно сегодня вне игровой.

Он оседлал меня, уже голый и идеально возбужденный. Я видела его член, который стоял и просил ласки. Пришлось облизать пересохшие губы.

– Хочешь? – Мастер переместился ближе и коснулся головкой моих влажных губ. – Поцелуй.

Я поцеловала его, чуть приоткрыв рот, дерзко задев языком углубление, чтобы забрать капельку предэякулята.

– О, нет, малыш, не сейчас, – раскусил меня Мастер, снова отодвигаясь. – Сначала разберемся с твоим украшением. Вдохни, Дарина. Я снимаю.

На этот раз мой вдох оказался прерывистым, а выдыхала я рвано, потому что ощущения усилились в разы. Кажется, коснись меня Мастер сейчас, и я тут же кончу.

– О, боже, – вскрикнула я. – Пожалуйста, Мастер.

– Что пожалуйста, девочка? – издевательски посмеивался он. – Что ты хочешь?

– Потрогайте мой клитор, – выпалила я без иносказаний, зная, что ему нравится слушать от меня все как есть. – Я хочу кончить. Позвольте.

– Да, конечно. Когда захочешь.

Я рано обрадовалась, потому что он не собирался трогать меня там рукой или языком. Вместо привычных ласк я ощутила едва заметную щекотку-поглаживание. Приподнявшись, я увидела, что Мастер ласкает меня пером. Я заныла. Господи, сколько у его в арсенале таких вот фокусов? Как я все это переживу?

С удовольствием, подсказало мне сердце. Потому что потом будет неописуемо ярко, мощно и более чем хорошо.

Мастер дразнил меня пером, заставляя извиваться и дергаться. Мне кажется, я бы кончила от минимального трения, просто сведя ноги вместе, но, разумеется, не могла этого сделать из-за распорки. Только когда у меня из глаз покатились слезы, я услышала довольный стон и почувствовала горячее дыхание Мастера прямо там. Он подул на клитор, потом сделал воздух горячим и опять подул.

– Я без ума от тебя девочка. Моя стойкая красавица, – пробормотал он прежде, чем прильнуть ртом к моей изнывающей плоти.

Я кончила сразу же. Моментально. Почти не почувствовав удовольствия. Меня словно током дернуло несколько раз. Боль потребности тут же сменилась колким перевозбуждением.

Нет. Так мало? Это все? После всех мучений? Я захныкала в отчаянии. Но Мастер, разумеется, знал все наперед и не спешил заканчивать со мной. Продолжая прижимать губы к клитору, он протолкнул в меня два пальца, и я могла сладко сжиматься внутри, ощущая чуть больше, чем от поверхностного оргазма. Вспыхнув, мой огонь не затух, а тлел теперь, обещая еще и больше. Постепенно Мастер стал двигать губами сильнее, добавил язык. Он не трогал клитор, зная, какой он болезненно чувствительный сейчас, а ласкал чуть выше. Там тоже было хорошо. Невероятно хорошо. В сочетании с движением его пальцев – просто волшебно.

Второй раз я кончала долго и сладко, радуя моего Мастера длинными протяжными стонами и благодарностями. Не успела я очнуться от вязкой неги, как Мастер взялся за распорку и потянул вверх. Я взвизгнула от неожиданности. Мои ноги, закованные в дерево, взлетели в воздух. Я оказалась сложена пополам. Пятки почти касались ушей. Мастер вошел в меня резко и мощно, заставляя закричать еще раз. Я на миг подумала, что могу помешать Айзе и Артуру своими воплями, закусила губу. Салманов тут же увидел это и сказал:

– Игровая звукоизолирована. Я хочу слышать тебя, черт подери.

Слава богу, потому что я все равно бы не смогла сдержать криков. Мастер трахал меня отчаянно и жестко. Брал все, что ему принадлежало. Он держал распорку, не позволяя мне опустить ноги, и проникал так глубоко, что я думала, не вынесу. Желтый? Я должна сказать «жёлтый»? Но прежде чем я начала размышлять над этим всерьез, поняла, что принимаю натиск Мастера, привыкаю к новым ощущения и получаю от них удовольствие. Я могла взять это, могла унести. Да, это много, но не слишком.

Пожалеть о своем решении мне не пришлось. Ощущения, которые были почти болезненными, слишком объемными, превратились в мощнейшую разрядку. В глазах потемнело от очередного оргазма, но даже сквозь дымку я видела, как лицо моего Мастера искажается сладкими муками, и он кончает в меня, рыча как лев.