Генрих нежно распрощался с домочадцами, но трогательнее всего было его расставание с Эдуардом. Подросток не выдержал и горько разрыдался.

– Эдуард, возлюбленный сын мой, – всхлипнул король. – Не плачьте. Вы меня убиваете.

– Я должен быть с вами, отец, – рыдал Эдуард. – Я хочу сражаться с вами, защищать вас.

– Ах, сын мой, это счастливейший и горестнейший момент в моей жизни. Мой милый мальчик, берегите вашу мать. Я доверяю ее вашему попечению. Вскоре мы соединимся вновь. При первой же возможности я пошлю за вами.

Элеанора и остальные долго стояли на причале, глядя вслед кораблям.

Король тоже все не мог оторвать взгляда от берега. Он говорил себе, что до смертного часа не забудет, как плакал при расставании Эдуард.

* * *

Утешением для Элеаноры было то, что теперь она считалась полновластной регентшей королевства. Наконец-то у нее появилась настоящая власть. В глубине души королева считала, что Генрих слишком мягок и снисходителен, настоящий монарх должен быть строже. Правда, англичане и так стонут под бременем налогов, но деньги у них, видно, есть – иначе не платили бы.

Санча придерживалась того же мнения. Она была рада, что может во всем слушаться свою умную и решительную старшую сестру. Совсем как в детстве. Первородный сын Санчи умер в младенчестве, но теперь у нее родился еще один мальчик, Эдмунд. Ричард полюбил своего маленького сына, но Санча знала, что старшего сына, Генриха, он любит еще больше. Что ж, Генрих был славным юношей, лучшим другом наследника престола. Он и Эдуард никогда не разлучались.

Санчу немного тревожила все растущая непопулярность королевы. Стоило королеве выехать из дворца, как толпа начинала роптать. Время от времени раздавались оскорбительные выкрики, стражники бросались в толпу искать обидчиков, но почему-то никогда их не находили. Санча подозревала, что стражники не слишком-то и старались. Должно быть, солдаты тоже не очень-то любили свою государыню.

Муж не раз говорил Санче, что в падении престижа королевской власти виновата именно Элеанора.

– Это плохо кончится, – без конца повторял он.

Но Санча лишь смеялась:

– Элеанору никто не сможет переупрямить. Такой же она была и в детстве. И все всегда получалось, как ей хочется.

Ричард был раздражен тем, что Генрих назначил гасконским губернатором юного Эдуарда. Какая глупость! Ведь мальчику всего тринадцать лет. Куда разумнее было бы доверить этот пост ему, Ричарду. И уж совершенно непростительна ссора с Монфором. Вот человек, за которого Генрих должен был держаться обеими руками.

Ричард считался регентом, как и королева. Главная его задача была снабжать короля оружием и деньгами, необходимыми для ведения боевых действий. Не слишком завидная миссия, ведь деньги можно было выкачать лишь с помощью податей и поборов.

В последнее время с Ричардом приключались припадки странного недуга. Врачи не знали, что это за болезнь. Принц внезапно чувствовал полный упадок сил и не мог подняться с постели. Потом приступ так же неожиданно проходил, и к Ричарду возвращалась его всегдашняя кипучая энергия.

Здравый смысл подсказывал принцу, что сила на стороне баронов и Симона де Монфора, однако Ричард все же продолжал оставаться сторонником королевы. Он все надеялся, что сумеет втолковать королеве, насколько губительно ее поведение. Увы, даже Санча не понимала всю серьезность ситуации. Ей казалось, что Элеанора ни в чем не может ошибаться. Элеаноре достаточно пожелать, и все устроится само собой.

Пахнет грозой, думал Ричард. Скоро страна начнет делиться на два лагеря.

Какую партию выбрать ему? До женитьбы у него не возникло бы и тени сомнения – ведь бароны считали его своим предводителем. Теперь же все их надежды связаны с Симоном де Монфором.

Король присылал из Гаскони письма. Он никак не мог справиться с тамошними мятежниками. Гастон Беарнский оказался изменником, он пытался привлечь на свою сторону короля Альфонсо Кастильского. «Если это произойдет, – писал король, – не миновать беды. Я послал за Симоном де Монфором, велел ему присоединиться ко мне, ибо этот человек хорошо знает здешние места».

Ричард лишь качал головой.

Великого воина из Генриха не получится. Как и великого короля.

Но, если Симон де Монфор забудет свои обиды и придет королю на помощь, еще остается надежда на успех.

* * *

Королева и жители города Лондона люто ненавидели друг друга. Элеанора постоянно нуждалась в деньгах. Король требовал средств на войну, королеве же хотелось новых нарядов, да и двор нужно было содержать. Золото водилось лишь у лондонских купцов, ибо они знали, как его добывать.

Для начала Элеанора возродила aurum reginae, «золото королевы» – древний обычай, согласно которому процент от всех уплачиваемых штрафов шел в королевскую казну. Эта подать сама по себе была не столь уж значительна, но в сочетании с прочими поборами переполнила чашу терпения лондонцев.

На сей раз они решили не уступать. Тогда Элеанора велела посадить шерифов, ответственных за сбор подати, в городскую тюрьму.

К принцу Ричарду явилась депутация столичных жителей. Пусть принц объяснит королеве, что Лондон находится на особом положении. В городе свои законы, у него свои привилегии, и королева здесь не может делать все, что ей заблагорассудится. Если шерифов немедленно не выпустят, город освободит их силой. Лондонцы встанут стеной за свои древние привилегии.

И Ричард отправился вести переговоры с королевой.

– Поймите, Лондон – особый город, – сказал он. – Если вы оскорбите жителей Сити, они вопьются вам в горло. Вспомните о королеве Матильде, которая так и не была коронована, потому что враждовала с лондонским Сити.

– Неужели мне придется выпустить этих негодяев?

– Да, причем незамедлительно. Иначе против вас поднимется весь город, и тогда трудно даже представить, какие будут последствия. Король встревожится, а страна окажется на грани междуусобной войны.

– Но не могу же я вот так просто взять и уступить им!

– Бывают случаи, Элеанора, когда уступать необходимо.

Королева поняла, что Ричард прав, и беды удалось избежать.

Но лондонцы не забыли и не простили. Даже рождение очередного ребенка не ослабило их ненависти. Элеанора родила девочку, которую назвали Катариной, ибо она появилась на свет в день святой Катарины.

* * *

Пришло письмо от Генриха.

Симон де Монфор явился на зов короля и сумел усмирить Гасконь. Победы удалось достичь благодаря тому, что у Генриха появился новый союзник – Альфонсо Кастильский.

Этот союз был крайне необходим Англии, так как дружбы дона Альфонсо давно искал главный мятежник, Гастон Беарнский. Он обещал кастильскому королю земли и замки, но Генрих сумел сделать более заманчивое предложение.