— Традиция есть такая, — опять поморщился профессор. — По окончании учебного года выкрадывать такой вот котел, который есть в любом университете, наполнять его до краев вином и давать каждому студенту «приобщиться к знаниям». Крайне дурная забава, — нравоучительным тоном и даже строго погрозив кому-то пальцем, продолжил почтеннейший Йоорг, но в глазах его на долю секунды мелькнула этакая искорка, показывающая, что и он в свое время был не чужд подобных забав. — Ибо почетная роль виночерпия достается студенту, «прославившемуся» наибольшим количеством дерзких выходок, небезопасных шалостей, дуэлей и совершившему иные недостойные поступки. И слишком многие студенты куда более озабочены получением этой «должности», нежели постижением наук и приобретением знаний. Но если в других университетах на подобные шалости порой смотрят сквозь пальцы, то в университете Старой Мооскаа весьма строго блюдут свое сокровище! Насколько я знаю, за последние две сотни лет хулиганам лишь трижды удавалось выкрасть Котел знаний для своих нелепых забав. И с тех пор его охраняют еще строже!

— Но надежда живет! — продолжая довольно лыбиться, закончил за профессора студент.

— Жестоко лишать учащихся подобных невинных удовольствий, — улыбнувшись, вынес свое резюме оу Готор. — И небезопасно для реликвии. Почему бы этот котел не убрать куда-нибудь в хорошо охраняемые закрома, а сюда поставить его копию? И пусть поколения студентов терзают его как хотят.

— Традиция! — строго заметил профессор. — Помните про «то самое место»? Так вот, по легенде, именно здесь и зародился университет. Прямо на голом холме, ведь строился университет вместе со Старой Мооскаа и поначалу не имел стен, а был просто местом, куда приходят жаждущие знаний люди. Да, трудно поверить, но в те времена тут находился лишь поселок дикарей посреди бескрайней степи. А котел… Я читал древние тексты, в которых говорилось, что котлом, полным еды, привлекали первых учеников университета. И они были куда более усидчивы и значительно менее склонны предаваться разным шалостям под угрозой лишиться единственного приема горячей пищи за день! Тот самый Манаун'дак, жизнью коего вы так интересуетесь, будучи одним из основателей университета, завещал, чтобы именно этот котел покоился тут, на этом самом камне, веки вечные! И есть легенда, что, если этот котел отсюда уберут, придет конец и самому университету, и даже городу. Впрочем, я привел вас сюда, чтобы познакомить с человеком, который знает куда больше обо всем этом. Почтеннейший профессор Васиик Торб. Я ему уже писал о вас, оу Готор, как об удивительном знатоке древней письменности (естественно, не вдаваясь в подробности), и более чем уверен, что он будет счастлив нас принять.

Ренки обратил внимание, что при упоминании имени Васиика Торба студент невольно выпрямился и изобразил на своей физиономии подлинное почтение. Видимо, данный профессор пользовался немалым уважением в университете Старой Мооскаа.

— …А что вы хотите, судари и сударыня, — все с той же довольной физиономией (знать, у него сегодня был действительно хороший день) ответил студент. — В фехтовальном зале намечается большое событие. Нашему чемпиону Ундааю Одииру бросил вызов какой-то зазнайка из Хиим'ки. Сегодня после обеда, то есть как раз вот сейчас, должен состояться поединок, так что пробиться туда через эту толпу, боюсь, будет сложновато!

Студент был прав. Перед входом в здание фехтовального зала, куда после встречи с профессором Торбом отправилась компания путешественников, стояла целая толпа народу, и, кажется, не меньшее количество уже успело просочиться внутрь.

— И что, этот Ундаай — хороший боец? — как бы невзначай поинтересовалась Одивия Ваксай.

— О-о-о, сударыня! — восторженно пропел студент. — Он не только боец хороший, он вообще парень что надо. Строго между нами… — Студент понизил голос до трагического шепота и, пожалуй, излишне смело приблизил свои губы к ушку девушки. — Он один из главных претендентов на роль виночерпия! Уверен, он сможет и котел в этом году умыкнуть, прославив свое имя в веках! А в этом поединке ставки на него принимают три к одному. Кстати, я собираюсь использовать данные вашими друзьями деньги на благие цели и поставить их на Ундаая. Если у вас, сударыня, есть желание поучаствовать, то я с радостью, за ничтожный процент, подскажу вам людей, через которых можно сделать ставку.

— Да? А что говорят о его противнике? — как бы невзначай пихнув локтем излишне дерзкого юношу, спросила Одивия.

— А-ай, — вскрикнул он и отодвинулся, потирая ребра и убедившись, что внешность может быть обманчива. Удар у Одивии был поставлен неплохо. Однако, судя по всему, вовсе не обидевшись на такое обращение и не устрашившись гневного взгляда оу Дарээка, он продолжил как ни в чем не бывало: — Не берите в голову. Едва ли соперник Ундаая действительно хороший боец. К тому же он трусоват! По слухам, дело шло к дуэли, но он свел все к поединку на учебных рапирах. Так что можете смело ставить на Ундаая и сразу начинать считать прибыль!

— Боюсь, у нас, сударь, две проблемы. Во-первых, я более чем уверена, что ваш Ундаай проиграет. А во-вторых, если мы все-таки не попадем внутрь, поединок просто не состоится, ибо благородный оу Ренки Дарээка, в данный момент смотрящий на вас э-э-э… в некотором раздумье, и есть второй участник поединка. Кстати, ваше счастье, что вы не носите шпагу, а то, возможно, оу Дарээка сначала размялся бы на вас, а уж потом проучил вашего чемпиона.

— Приношу свои извинения, сударь! — быстро сказал студент, хотя в его тоне не было и капли раскаяния, зато появилась некоторая излишняя оживленность. — И, кстати, если вы, сударыня, и впрямь готовы рискнуть своими деньгами, отдайте их мне, и я передам их в правильные руки. А сейчас… А ну-ка! — заорал их проводник во всю глотку. — Дайте дорогу, бездельники! Идет тот храбрец, что бросил вызов нашему чемпиону, а вы толпитесь у него на пути. Брысь! Брысь из-под ног героев, жалкие букашки.

Толпа, привлеченная криками, сначала соизволила обратить внимание на группу немного непривычно одетых людей, потом начала медленно расступаться, образуя проход, и студент, продолжая орать во всю глотку, начал пробиваться вперед, а за ним устремился отряд тооредаанцев.

На входе в здание им преградила дорогу парочка долговязых дылд с весьма серьезными лицами.

— Чего ты орешь, Миилд? — поинтересовался один из них у продолжающего вопить проводника. — Если хочешь пройти внутрь, то, сам знаешь, необходимо пожертвование в три серебряных лика нашего благословенного Вааси Седьмого в фонд изнывающего от жажды студенчества. У тебя есть столько монет?

— Вы, сударь, меня оскорбляете! — гордо выпрямившись, ответил на это Миилд. — Уж можете не сомневаться — появись у меня три серебряных сатрапа, я бы их немедленно пропил! Зато у меня есть кое-что получше! Я привел поединщика! Или с него и с его друзей ты тоже собрался брать плату? Сударыня, подтвердите, что я с вами! — поспешно добавил он, увидев сомнение на лицах стражей.

— Он с нами, — улыбнулась Одивия Ваксай. А когда дылды пропустили их внутрь (предварительно с кем-то посоветовавшись), добавила: — Ты, Миилд, я смотрю, изрядный жучила и выгоду свою не упустишь. Так что мой совет — если не хочешь потерять свои медяки, ставь на нашего бойца!