— В Ютландии? На Зеленой улыбке? Ты вернешься к Вечной Тьме, несмотря на то, что тебя ищут убийцы из Порты?

— Да, я вернусь. Так велели мне Слепые старцы. Но до этого я принесу жертвы всем известным богам в Вавилоне, чтобы ты разыскал свою семью! Пошли, Юлия! Нам надо вернуться к каналу.

— Мы пойдем пешком? — испугалась ведьмочка. После всего пережитого, после сонного напитка она едва могла двигаться. Ее руки отяжелели, язык превратился в непослушный студень. Последние двести гязов до берега Рахмани нес ее на руках.

— Пешком восемь зорь пути, — фыркнул перевертыш. — Мы будем ждать рыбу.

— Кого будем ждать? — Юная ведьма подумала, что жара сыграла злую шутку с ее слухом. Она уже почти не помнила своих недавних подвигов.

— Мы разожжем костер, вывесим белый флаг и будем ждать другую баржу циклопов, ее тащит рыба Валь, — подтвердил Рахмани. — Наш черноногий приятель считает, что завтра вечером есть вероятность уплыть отсюда. Или послезавтра. А пока помогите мне растянуть тент. Еще нам надо развести костер, будем выпаривать воду. Своей воды мало, ее надо беречь.

Сутки они провели на берегу, у края дамбы. Циклоп молился и поглаживал мешки со спасенным золотом. Красная волчица уехала на ослике, прихватив свою долю. Кой-Кой молился, рисовал на песке узоры и тут же стирал.

Спустя примерно час после рассвета ловец показал Юльке розовое пятнышко на глади канала. Еще через час пятно стало похоже на горбатую гору с руками. Затем стали видны мокрые усы, как у сома, ноздри, из которых плескала вода, и канаты, закрепленные в основании спинного плавника. Рыба тащила за собой пять длинных барж. Циклоп, сидевший на серой макушке речного кита, взмахнул рукой, демонстрируя, что видит и огонь, и белый флаг.

За путешественниками спустили лодку. Очень скоро черноногий купец, Рахмани, Кой-Кой и Юля получили по узкой каюте на пассажирской палубе. В каждой имелись лишь жесткий матрац, масляная лампа и дырка в полу, прикрытая деревянной крышкой. Ниже этажом блеяли овцы и ревели верблюды. Всю баржу пропитал удушливый аромат благовоний.

Но после всего пережитого девушке даже этот убогий «гостиничный» номер показался раем. Она рухнула на верблюжью шерсть и моментально уснула.

Проснулась она от разговоров за стенкой. Кой-Кой что-то быстро произнес на мелодичном незнакомом языке. Мужчины засмеялись. Загремели игральные кости. Юля опасливо поплескала в лицо водицей из кувшина. От воды разило тиной. Кой-Кой снова сменил облик. Своим у него сохранился лишь тембр голоса. Теперь это был степенный важный купчина в белой хламиде, почти как настоящий катарский араб. Рядом метали кости трое черноногих. Рахмани точил ножи. Ловец Тьмы словно ждал, пока девушка заглянет в дверь, он тут же приветливо помахал ей, приглашая войти.

— Что он говорит? — зевнула Юлька. — Он сказал что-то о десяти тысячах подарков?..

И сама испугалась последовавшей реакции.

«Глаз пустоты» резко побледнел, на мгновение из-под искусственной сытой рожи купца проступили узкие скулы перевертыша. Дом Саади едва не выронил точильный брусок. Циклопы переглядывались, не понимая, что произошло.

— Искандер Двурогий женился на Статире, дочери своего врага Дария, кроме того, взял в жены еще дочерей четверых царей Востока, чтобы поощрить своих солдат и офицеров на смешение кровей… — Кой-Кой медленно говорил на языке своего народа, а перед Юлькой словно одно за другим падали цветные полотнища. Музыкальный язык потерянного пещерного народца раскрылся ей во всей красе. — Искандер, а по-вашему Александр, жаждал мира, а не войны. Он призвал своих первых сатрапов взять в жены дочерей местных вельмож. Он призвал не разрушать храмы богов, которым поклоняются племена Азии. Он роздал десять тысяч богатых подарков верным гейтарам, которые женились на дочерях парсов.

— Я… я ничего не… — Юльке внезапно стало холодно. — Почему я понимаю, что вы говорите?!

— Естественно, понимаешь, — очень серьезно подтвердил Саади. — Ты убила уршада. Ты становишься настоящей Красной волчицей.

— Мне снилось страшное… — Ведьмочка поежилась. — Мне снилась какая-то дрянь, дом Саади. Будто я ударила человека ножом, а он развалился на части… ужас! И еще какие-то зашитые губы…

Рахмани вздрогнул.

Только что эта скромная девочка побывала в снах его далекой юности. Ведь Зашитые губы…

…Зашитые губы шевелились в мешке за плечом. И это было даже страшнее, чем несносные чудовища, встреченные в Проклятом городе.

— Дом Саади, ты увидишь здесь еще не такое… Пойдем, нам нужен лунный компас. Кстати, в Сварге в ходу любые деньги, все равно металл идет на вес, и случаются периоды, когда железо дороже золота. Однако не торопись платить…

Они двинулись прочь от площади и прочь от печального музыканта. Где-то совсем рядом приветливо светилась та самая булыжная мостовая, по которой пронесся мельник. Светлая дорога разрезала город ровной чертой, на нее можно было наткнуться всюду. Чуть позже Рахмани заметил, что на эту праздничную дорогу не смел опустить ни стопу, ни лапу никто из обитателей Сварга. Жители шагали по мосткам, переброшенным на большой высоте, или пролезали по тоннелям, прорытым ниже уровня первых этажей. Хозяйскую дорогу будто бы никто не замечал. Лишь изредка по ней проносился один из экипажей знатных гиперборейцев, похожих на истекающие пламенем метеоры.

Широкий проспект изменился за долю песчинки, стоило свернуть за угол. Вокруг зияли провалы мертвых окон, некоторые дома почти лежали на боку, некоторые по крышу ушли в землю. Архитектура показалась Рахмани настолько необычной, что он, забыв о предупреждениях, дважды чуть не свалился в распахнутые жерла колодцев. Одни дома повторяли форму графинов, другие напоминали шахматные фигуры, третьи опять вывернулись наизнанку, явив миру спальни, кухни и уборные. Дом в виде стилизованной крепостной башни не имел внизу дверей, жильцов поднимали и опускали с балконов на веревках. На самом верхнем балконе — Рахмани готов был в этом поклясться — приземлились двое людей с крыльями и клювами…

Неопрятные женщины с закрытыми лицами настойчиво пытались продать охотникам цветы, больше похожие на мелких уснувших змей. Перевертыш шепнул, что желательно кинуть цветочницам монетку, но брать у них букеты категорически не следует.

— Один из тех, кого я водил в город Сварга, пожалел им медяка. Позже его укусила змея… очень похожая на цветочек из этого букета.

Над мостовой, степенно помахивая ажурными крыльями, проплыли сразу три летучих кита. В свете фонарей снизу можно было наблюдать, как у громадных рыб бьются аметистовые сердца. Из закрытых гондол доносились музыка, аромат клубничного табака и женский смех. Рахмани едва успел подумать, что не все тут так уж плохо, как новый окрик Кой-Коя заставил его прижаться к стене.

Мимо, брызгаясь грязью, пронесся длинный экипаж. Это был плоский ящер, вроде аллигатора, с восьмью лапами, но без головы. Прямо в крапчатую чешую уходили железные дуги, на которые был натянут тент. Поверх тента подпрыгивала лестница, вроде пожарной, а внутри, точно зерна в огурце, подпрыгивала и кричала сама пожарная команда. Саади так и не понял, кто управляет безголовой рептилией, превращенной в скоростной экипаж. Ящер свернул за угол так быстро, что хвостом выбил искры из той самой башни-ладьи.