– Называйте меня Марианна, а лучше Маря, давайте без «госпожи», – попросила я Агату.

– Хорошо, Марианна, – улыбнулась мне экономка. Она была примерно моего роста, но кругленькая и румяная. На вид лет 45-50, но кто их знает, какой возраст на самом деле у этих долгожителей. – Я могу накрывать?

– Да, конечно, – отозвалась я и только сейчас заметила, что никто не приступал к завтраку. На будущее надо запомнить: не заставлять себя ждать, а то как-то сразу неудобно и стыдно стало перед голодными женихами.

Агата быстро накрыла на стол, и мне подали тарелку с ароматной кашей с фруктами. На столе также был легкий салат, пышные вафли и еще выпечка и блюда, названия которых я и не знала. На десерт подали мороженое, от которого я была просто в восторге. Такого вкусного сливочного мороженного с клубничным наполнителем я ни разу не пробовала.

От удовольствия прикрываю глаза, как только мороженое попадает в рот. Издаю стон удовольствия, открываю глаза, тянусь к мороженому, чтобы еще скушать ложечку, и натыкаюсь на тяжелый темный взгляд Грега. Обвожу взглядом женихов и вижу, что они смотрят на меня не отрываясь.

Ну что ж, женишки, поиграем.

Я демонстративно опускаю ложечку в креманку, в которой несколько шариков мороженого. Подношу ее ко рту, посасываю ложку, прикрыв глаза.

Резкий звук падающего стула, и я удивленно распахиваю глаза. У кого это так быстро нервы сдали.

На удивление, это Грег, видимо, доведенный еще моим дефиле в халате, встал. Резко кивнув мне, вышел из комнаты. Все женихи проводили его взглядом, после чего перевели взгляд на меня. Я же пожала плечами и продолжила есть мороженое. Уже начинала сомневаться в своей соблазнительности, но вот снова резкий звук. На этот раз стулу повезло больше и его просто со скрежетом отодвинули. Ну, естественно, это Дориан решил не испытывать судьбу. Ну и хорошо, он последний, кого я хотела видеть рядом с собой.

По правую руку от меня сидел Хьюго, который втянулся в мою игру. Он опустил свою ложку в мороженое и протянул мне, дразня и пачкая губы. Я рассмеялась от его наглости и попыталась вытереть испачканные губы, но Хьюго отстранил мою руку. Взял меня за подбородок и большим пальцем чувственно провел по губам, стирая остатки десерта. Я не отвожу от него взгляда, и его глаза меня буквально парализуют. Его лицо все ближе и ближе, горячее дыхание с запахом клубничного десерта опаляет щеку. Я прикрываю глаза и чувствую нежные мягкие губы на своих губах. Я отдаюсь своим чувствам, у нас с ним самая сильная привязка Истинных, мы чувствуем друг друга.

Приоткрываю рот, и горячий язык жениха проникает в меня, лаская, возбуждая, будоража. Не замечаю, как я уже стою, упираясь бедром в стол, а горячие руки Хьюго обхватывают мою талию, прижимают к себе так тесно, что я чувствую его возбуждение. На инстинктах хочется прижаться еще сильнее, и я немного трусь бедром о возбужденную плоть парня, скрытую брюками.

Жених не разрывает поцелуй, не отнимает рук от моей талии, а лишь крепче и сильнее прижимает к себе. Голова кружится, мозг не руководит телом, оно во власти инстинктов, древних, как сама жизнь.

Чувствую горячее дыхание на шее, невесомые поцелуи. Дергаюсь от неожиданности, я совсем забыла, что мы в комнате не одни.

– Тише, тише, – слышу голос Лекса со спины.

Он покрывает поцелуями шею, опускаясь ниже на спину. Выцеловывает каждый позвоночек на спине. Рисует языком узоры, от которых по телу расходятся волны удовольствия.

Внизу живота горячо, узел желания сковывает мышцы.

Мою грудь накрывают руки, мозг подкидывает развратные картинки с тремя мужчинами и мною. Я чувствую руки Эдмунда на груди, он мнет и гладит грудь через платье. Соски, давным-давно затвердевшие от поцелуев и ласк мужчин, больно упираются в ткань платья.

Хочу: кожа к коже. Жених, будто услышав мои мысли, ловко орудуя с застежками платья, оголяет грудь. И вот к ней уже припадают горячие губы. Я готова кричать от удовольствия. Эти ощущения новы для меня, они обжигают и заставляют самой тянуться к мужчинам. Тереться о них, гладить по груди, рукам. Опускаться ниже, трогать возбуждение женихов через брюки. Это смущает, но так волнует.

Жар желания накрывает меня волнами. Откидываю голову на плечо Лекса, подставляя ему для большего удобства шею. Мое платье расстегнуто и растрепано. Опускаю глаза и вижу, что Эдмунд покрывает поцелуями грудь, посасывает соски, пощипывает, дует и снова сосет.

Хьюго опустился передо мной на колени. О боже, что он задумал? Его рука опускается к кромке подола и мягким неспешным движением поднимает его все выше и выше. Приподнимает мою ногу и ставит ее на стул, на котором несколько минут назад я сидела и дразнила женихов. А сейчас я готова упасть в пропасть наслаждения, и уже они меня дразнят.

Доигралась. Как там говориться? «Шалость удалась».

Закинув подол платья на мое колено, Хьюго целует мою ножку. Поднимается все выше и выше, и вот я чувствую жар дыхания на внутренней стороне бедра.

Пытаюсь свести ноги, я представляю, какая картина ему открывается. Белье давно промокло от возбуждения, и мне на мгновение становится неловко. Но вот звук рвущегося белья и вот уже самое сокровенное место ничем не прикрыто. Чувствую жар дыхания, а потом губы Хьюго прикасаются к моей возбужденной плоти. Стон срывается с губ, но Лекс накрывает мои рот в поцелуе, выпивая мой стоны удовольствия до дна. Губы и язык Хьюго ласкают меня так порочно, так откровенно, но так приятно. Стыд уходит, на смену ему приходит удовольствие, которое невозможно описать словами.

Чувствую губы жениха на клиторе, он обхватывает его и посасывает, а я кричу от удовольствия, и уже никакие поцелуи не могут скрыть эти звуки. К языку парня присоединяются пальцы, которые размазывают мои соки по половым губам.

– Вы что, с ума сошли?– слышу голос Грега, он как ушат холодной воды обдает меня. Грег как вихрь подлетает к нам, загородив меня спиной, оттесняет от женихов. – В гостиной жрецы. Они хотят поговорить с нами всеми. Приводите себя в порядок и идите к ним. Мы скоро присоединимся к вам. Скажете, Марианна плохо себя чувствует.

Я готова провалиться сквозь землю от стыда. Что Грег обо мне подумал? Что я – развратница, распутница. Упираюсь лбом ему в спину, пока он отдает указание парням.

Подхватывает меня на руки и по черной лестнице, о существовании которой я даже не подозревала, относит меня в мою комнату.

Я прячу глаза