НЕДАВНЕЕ – ДАВНЕЕ. На это нетрудно возразить, что нельзя всю жизнь помнить все, старые воспоминания вытесняются более свежими. Как бы у памяти есть сроки хранения для каждой вещи – чему три года, чему двадцать; объем памяти ограничен, и по прошествии срока хранения старая информация заменяется свежей – вроде как продукты в стратегическом складе НЗ.

Тогда почему имена и лица школьных друзей помнятся лучше, чем недавние сослуживцы? А плохой старый фильм – лучше хорошего недавнего?

Всем известна специфика старческой памяти: забывать вчерашние события, но помнить давно прошедшие. Путают глобальные политические катаклизмы последних лет – но отлично помнят день полета Гагарина.

ОБЪЕКТИВНОЕ И СУБЪЕКТИВНОЕ. Можно сделать предположение, что прочнее человек помнит не главное лично для него – а эпохальные события великие свершения: войны, революции, катастрофы. Может, память отдельного человека, независимо от его личных интересов, в первую очередь отвечает потребности коллективной памяти человечества?

Ага… Журналисты и следователи давно пошутили: Никто не врет так, как очевидцы. Ветхий ветеран 18-го года – название своей конармии забыл, направление походов забыл, а помнит как в полы длинных кавалерийских шинелей пульки вшивали для тяжести – чтоб по ветру не плескались.

Вы понимаете: как солдата в 41-м мобилизовали – он уже не помнит, а как мать его в очередь за солью отправила – помнит.

Вот и составляй тут объективную картину прошлого.

НУЖНОЕ – НЕНУЖНОЕ. Но все-таки память -не бессмысленное нагромождение прошлого. У нее своя функция есть, как у всего в человеке. Помнить надо прежде всего то, что тебе для жизни необходимо. Свое имя, язык, адрес, родных, рабочие навыки. Полная потеря памяти в результате травмы, болезни, возвращает человека в младенческо-животное состояние: он не умеет пользоваться ложкой, унитазом, вообще не способен жить без ухода.

Но чем тогда объяснить, что можно забыть о важной встрече – и вспоминать в назначенную ей минуту, как в детстве тебе подарили велосипед? Чем прогневила Бога старушка, которая не помнит названий ближайших улиц, потеряла записную книжку с адресами родных, путает имя собственной домработницы – но увлеченно описывает ей подробности своих девичьих нарядов? Если это склероз – то почему у него такая странная избирательность?

И откуда знаменитая рассеянность великих ученых и художников, которые забывают о поездках, обедах и вообще иногда не знают, где они находятся?

СТРАТЕГИЧЕСКАЯ И ОПЕРАТИВНАЯ. Ну, давно установили, что в памяти есть, условно говоря, два отдела: хранить вечно и обновлять по мере надобности. В первом хранится все самое важное для личности человека, и заполняется этот отдел в детстве и молодости, когда человек формируется. А во втором – всякие детали, необходимые человеку для жизни в настоящее время, они меняются по мере обстоятельств и забываются легче, не так глубоко впечатаны. Это понятно.

Непонятно другое: в стратегическом отделе масса барахла и отсутствуют воспоминания о вещах важных, а из оперативного исчезают иногда вещи наиболее актуальные.

Вот вам физиология – после инсульта, когда поражаются и выходят из строя участки мозга, часто целиком или частично утрачивается речь. Забыл человек слова, лишь несколько произносит. Какие же? Матерные, как правило, ужасая и без того горюющих родственников. (И при даче наркоза часто то же самое.) Он был отчаянный сквернослов? Нет, интеллигентнейший человек. Почему ругательства, на что они нужны, причем тут его личность? Вот вам прочно впечатанные слова и понятия.

ХОРОШЕЕ И ПЛОХОЕ. Вот Фрейд со свойственной ему простотой решал этот вопрос так. Человек помнит то, что ему хочется помнить, а что не хочется – то забывает. Приятно, нравится, служит к самоуважению – помнит. А неприятности и скверные поступки – забывает. Мораль и самолюбие требуют, чтоб ты был хорошим, сильным, достойным. А инстинкт жизни требует, чтоб ты получал в жизни (в том числе от воспоминаний) удовлетворение, то есть жил в согласии с собой, своей личностью, своими потребностями. Если это не совпадает – мучит совесть, раскаяние, или неудовлетворенные вожделения, – короче, возникают отрицательные эмоции. Возникает разлад с самим собой. Ты собой недоволен – а поделать ничего не можешь, коли это уже свершилось в прошлом. Это мешает жить, ведет к психическим заболеваниям. И подсознательно человек, ведомый инстинктом жизни, наводит порядок в своей памяти, чистит ее, подтасовывает. Любому ведь хочется, чтоб жизнь его была получше. Вот в прошлом она и представляется лучше, чем была на самом деле. Что пройдет, то будет мило.

Выглядит это очень правдоподобно. Человеку свойственно самообольщаться. Даже в зеркале он видит себя не таким, как на внезапном фотоснимке: перед собой он приосанивается, делает нужное лицо. Завышенная самооценка – обычна. А уж в зеркале памяти кто тебя поправит, тут своей прошлой жизни ты полный хозяин. Были когда-то и мы рысаками: все старушки были красавицы, все старички – герои[22].

Да. Вспоминать хорошее – приятно: любовь, удовольствие, геройство. Вновь переживаешь в воображении, мечтательно корректируешь, как могло быть еще лучше. Плохое – гонишь. Со временем и не различишь, что вправду было, а что подрисовал себе.

Задний ум берет в памяти реванш: вот так надо было! И память неизбежно корректируется идеалом поведения, идеалом своего образа.

По этой логике неприятные, мучительные воспоминания должны из памяти изгладиться. К чему бесплодные отрицательные эмоции?

Ан нет! У каждого есть тайный сундучок ужасных воспоминаний. Непрощаемые себе до смерти поступки. Неизжитые оскорбления. Роковые ошибки. Нахлынет вдруг – и стон наружу: боль и стыд жжет. Сквозь всю жизнь.

…

Получается так. Человек помнит скорее хорошее, чем плохое, скорее важное, чем неважное, скорее новое, чем старое, – то есть память устроена разумно и понятно. Но только отчасти. А отчасти – наоборот: неважные мелочи помнятся долго, а важные и хорошие события забываются. Интересная штука.