весельной лодкой и попробуй свои силы. Ты можешь подплыть и попытаться его прогнать.

— Ха-ха, отлично, босс.

Уилл уставился на него.

— Я не шучу. Чтобы через пять минут ты был в лодке и готов к отплытию.

Брэд прекратил смеяться и нахмурился.

— Почему всегда я?

— Потому что Стью больше нет с нами, а ты есть. Перестань ныть. Ты же умеешь управляться с лодкой?

Брэд повернулся и ушел, даже не ответив ему, а Адель рассмеялась.

— Ты всегда с ним так суров?

— Нет, но он имеет обыкновение раздражать меня до смерти своим бесчувственным характером, а сейчас еще слишком рано для этого. Уже тепло. Если мы не сможем добраться до тела в ближайшее время, оно начнет вонять еще хуже, чем сейчас, а я точно не поеду в лодке.

Он подмигнул Адель, которая снова засмеялась.

— Нет, я не хочу. Может, мне позвонить в службу защиты животных на всякий случай?

— Надо бы. Нам придется закрыть парк. Здесь слишком много входов, и можно запросто увидеть кровавую бойню. Я не хочу потерять ни одной улики или чтобы семьи приходили сюда покормить уток, а их встречал лебедь, залитый кровью, и тело под мостом. У нас есть свидетели?

Адель указала на худощавого мужчину лет пятидесяти, сидевшего на скамейке с полупустой бутылкой «Ламбрини» между ног.

— Знакомься, это мистер Иэн Гиббс — лучший друг жертвы, некоего Билли Маркса. Очевидно, они поссорились из-за какой-то женщины вчера вечером, и он оставил Билли здесь одного около девяти часов. Вернувшись около шести утра, чтобы извиниться и разделить с ним бутылку «Ламбрини», Иэн обнаружил тело Билли и злобного лебедя. Он продолжает бормотать о странном клоуне, которого видел, когда выходил из парка у входа на Эбби-роуд.

Уилл посмотрел на него. Гиббс не выглядел заляпанным засохшей кровью, но он мог зайти куда-нибудь переодеться, а потом вернуться с чувством вины. Уже второй раз Уилл слышал упоминание о клоуне. Ему нужно это проверить.

— Тогда давай его пригласим.

Уилл махнул рукой одному из офицеров, который пытался отогнать птиц от места происшествия.

— Поскольку мистер Гиббс видел жертву последним, я хочу, чтобы его доставили на допрос. Не окажете ли нам такую честь?

Офицер посмотрел на вонючего, грязного, пьяного Гиббса и скорчил гримасу.

— Да, сэр.

— Все, что нужно сделать, это доставить его в участок. Он еще не в том состоянии, чтобы его допрашивать. Мы дадим ему выспаться, потом он сможет принять душ и поесть. Один из нас вернется вовремя, чтобы сделать все остальное.

— Без проблем.

— Спасибо.

Со стороны озера донесся громкий всплеск и кваканье, и Уилл вовремя обернулся, чтобы увидеть Брэда, который стоял в лодке и махал веслом на лебедя. Он слишком сильно наклонился на одну сторону и накренил старую деревянную весельную лодку. Все происходило как в замедленной съемке, когда Брэд изо всех сил пытался удержать равновесие и потерпел поразительную неудачу. Адель ахнула, а Уилл усмехнулся, когда Брэд с размаху плюхнулся в воду и закричал:

— Чертова ублюдочная птица!

Уиллу пришлось отвернуться. Все офицеры, оппэшники и люди, которым разрешено находиться в этом районе, теперь наблюдали за Брэдом и смеялись над ним. Брэд сидел в не очень глубоком озере, покрытый слизью, водорослями и птичьим дерьмом. Именно в этот момент фотограф, которого Уилл страстно не любил, сумел сделать снимок века. В ближайшие двадцать четыре часа эта фотография украсит местную газету и национальные издания. Уилл уткнулся головой в руки.

— Я не верю в это. Такое просто невозможно подстроить.

Он крикнул ближайшему офицеру:

— Уберите отсюда этого чертова фотографа, немедленно!

Лебедь, который наконец оставил свой пост, поплыл в сторону дальнего берега озера, и Уилл посчитал, что лебедь, должно быть, понял, что если Брэд его догонит, то свернет ему шею и не задумается, оттого плыл довольно быстро.

* * *

Уолтер проснулся и пошевелил головой, чтобы проверить, не кажется ли ему, что она вот-вот взорвется. Она болела, но не так, как раньше. Он встал и обнаружил, что может ходить без головокружения, и впервые за сегодня почувствовал голод. Открыв дверцу холодильника, вспомнил, что до сих пор не ходил за покупками, и захлопнул ее.

Он полез в ящик в своей спальне и достал носок, в котором спрятал свою заначку в двадцать фунтов. Вытащив ее, он сунул банкноту в карман. Этого будет достаточно, чтобы купить немного нездоровой пищи в магазине на углу и продержаться до завтра. Уолли натянул куртку, провел пальцами по волосам и вышел.

Удивительно, насколько лучше он чувствовал себя теперь, когда на него не давил этот дурацкий костюм клоуна. Все воспринималось как сон. Ничего из произошедшего не казалось реальным. Запах последнего кулинарного шедевра миссис Батты наполнил его ноздри, и желудок застонал, когда Уолли прошел через общий вход. Он подумал, каково это — войти в ее квартиру, сесть и поесть нормальной домашней еды. Как давно это было.

Он дошел до магазина на углу, где было полно детей, покупающих пакеты со сладостями и банки с газировкой. Парочку из них прогнал из магазина несчастный мужчина, который им управлял, и Уолтеру пришлось спрятать улыбку, услышав, как они на улице обзывают его старым пердуном. Он взял корзину, наполнил ее чипсами, шоколадными батончиками и банками колы. Изучил упаковку бекона, но мысль, что его нужно готовить, удержала Уолли от покупки. На полке лежала упаковка сосисок для микроволновки с ярко-желтой уменьшенной наклейкой, и он положил ее к остальным товарам. Можно ли на самом деле приготовить сосиски в микроволновке? Впрочем, плевать. За фунт стерлингов он бы попробовал.

Уолли взял буханку хлеба и четыре банки «Стеллы» и отнес корзину к прилавку. Ворчливый мужчина проверил его товары и протянул руку за деньгами, не сказав ни «пожалуйста», ни «спасибо», что очень разозлило Уолли. Он терпеть не мог грубых людей; ведь не так уж много нужно, чтобы сказать «пожалуйста»? Он передал ему деньги, затем протянул руку за сдачей, все время хмурясь. Когда вышел на улицу, к нему подошли те двое мальчишек, которых прогнали.

— Эй, мистер, не могли бы вы купить нам сигарет, пожалуйста?

Уолли посмотрел на них. Сколько им лет? Восемь, двенадцать?

— Я не думаю, что вы достаточно взрослые, чтобы курить.

— Неа, но какая вам разница, если мы сами себя убьем?

Уолли пожал плечами. Никакой, он полагал. Он протянул руку за деньгами, и они передали пятифунтовую купюру, вот так просто. Господи, да ему в их возрасте пришлось бы целый месяц развозить газеты, чтобы получить такую сумму.

— Пачку